Затем встал, обозначив тем самым конец разговора. Напоследок добавил:
– Мы сами будем всё контролировать, не волнуйтесь. Поезжайте домой, через неделю главная сцена точно будет стоять.
Марина, поджав губы, направилась в бар на углу. Небольшое кафе располагалось на маленькой площади недалеко от муниципалитета. За столиками пили кофе несколько громких синьор, мамы с детьми, подружки, рядом грелись на солнце, слившись с цветом брусчатки, два ленивых лабрадора.
Марина зашла внутрь, попросила кофе. Девушка за барной стойкой кивнула, но делать кофе не спешила. Попрощалась с клиентом, посмеялась над шуткой напарника, затем минут пять рассказывала только что вошедшей синьоре, как готовила песто по её рецепту. Марина постучала ногтями по барной стойке.
– Ой да, кофе!.. – подорвалась девушка и виновато улыбнулась.
Марина выпила кофе залпом и вышла наружу. Посмотрела на телефон. Интернета не было. Через десять минут подъехал автобус. Марина уселась у окна. Автобус вилял по дороге-серпантину, обрамлённой тесьмой кипарисов.
Тот самый бар на углу.
После двадцатого кипариса дорога выровнялась, замелькали дома и домики, виллы и вилетте.
Автобус оставил пассажиров на маленькой станции. Поезд до Флоренции уходил через десять минут. Внезапно на табло выскочила надпись Ritardo и рядом цифра – 20 минут. Марина закатила глаза. С чего она решила сэкономить клиентский бюджет и не брать водителя? Она отправилась искать уборную. Нашла одну, да и ту с табличкой Guasto.
Вдруг из громкоговорителя раздался голос. Он что-то быстро сказал. Марина ничего не поняла. Единственное слово, которое она услышала, было Guasto.
Марина подбежала к кассе, работница в форме закрывала окошко. Девушка постучала, показывая жестами на табло. Кассирша раздражённо фыркнула, но окошко открыла.
– Поломка на линии во Флоренцию. Один кусок дороги ремонтируют. Поезд отменили. Будет автобус, но через два часа. Он доедет до Сиены. Там надо будет сесть на другой поезд, доехать до Флоренции Рифреди, а оттуда на автобусе или на другом поезде до главной станции – Флоренция Санта-Мария-Новелла, – протараторила она быстро.
У Марины зачесался правый глаз, она соображала, что делать. Автобус довёз до остановки перед баром, Марина направилась к знакомой синьоре за стойкой:
– Вы вернулись пообедать? – дружелюбно поинтересовалась она.
– Нет, мне нужно такси, – сказала Марина строго.
– Вы имеете в виду машины в аренду?
– Ну хотя бы.
– Служб такси у нас нет. О, кстати, а вот как раз Джулио, владелец компании по аренде автомобилей.
Джулио, упитанный мужчина в майке с гербами, поздоровался.
– Можете довезти меня до Флоренции? Или можно, я арендую машину?
– Да, но после обеда.
– У меня самолёт улетает через четыре часа, хорошо бы сейчас.
– Нет, сейчас никак не могу. Иду на обед. Мама сделала ньокки. Буооонии, – и он ковырнул щеку указательным пальцем.
Марина подняла брови.
– Это означает «вкусно», – он широко улыбнулся.
– А есть похожее место, где можно взять машину в аренду?
– Синьорина, сейчас никто не поедет. Только после обеда, где-то в 15.00.
У Марины зачесались оба глаза. Она вышла на улицу. Посмотрела в телефон. О, появился интернет. Когда следующий рейс? Позвонила начальнику.
– Я прилечу завтра, но только чтобы забрать вещи, останусь здесь на всё время подготовки фестиваля. Сама буду координировать. Здесь всё guasto.
Колокол отбивал двенадцать раз.
Рецепт ньокки от мамы Джулио
На 400 граммов картошки понадобится
150 граммов муки
яйцо
30 граммов тёртого сыра вроде пармезана
Отварить или приготовить картошку на пару. Ещё горячую смешать с небольшим количеством муки, постепенно добавить остальную муку. Смешать всё до однородной массы, скатать длинные колбаски, нарезать их по сантиметру, прокатать по вилке, чтобы остались рубцы. Кинуть в кипяток и сразу выловить шумовкой, как всплывут.
Главное, шустро всё делать, лучше в шесть рук.
Заправлять томатным соусом или песто. Посыпать тёртым сыром.
Глава 5
Lavoratori
Музыка на телефоне разбудила Марину в шесть утра. Она опустила ноги на холодный керамический пол. Отправилась в ванную. Тёплая вода по-прежнему не шла. Марина закатила глаза: сколько можно! Кое-как умылась.
Завернулась в плед. Ну и дубак. С ностальгией вспомнила московский паркет и температуру в помещении… Итальянский апрель оказался намного теплее снаружи.
Любимых кофейных капсул здесь не нашлось. Была мока. Хозяйка умоляла не мыть её мылом, только полоскать. Первый раз Марина забыла добавить воду – и кофеварка испортилась. Хозяйка принесла другую со словами:
– Марина, утренний кофе не терпит суеты. Хотя бы десять минут на него стоит потратить.
Марина открыла моку, сполоснула. Налила воду в нижнюю часть, до винтика. Насыпала кофе. Как там говорила хозяйка? Если насыпать горкой, то кофе получится слабей. Если сравнять, то – крепче. Марина придавила кофе ложкой. Лучше покрепче. Поставила моку на газ.
Поселилась она в трёхэтажном доме. Квартиру нашла быстро, владелец аренды автомобилей Джулио посоветовал. Когда-то дом принадлежал его семье. Позже, когда родителей не стало, братья разбили дом на квартиры и сдали в аренду. Марина жила на самом верхнем этаже.
Кухня, небольшая гостиная, спальня и главное, – выход на крышу. Там поместилась уютная терраса: столик и пара стульев. С одной стороны были видны черепичные крыши, флигели, главный собор, за ним – контуры большой зелёной горы. С другой стороны – двор, il corte. Подперев друг друга, стояли четыре разноцветных дома. Жёлтый, белый, серый и голубой. У каждого – черепичная крыша и зелёные ставни. Возле каждого крылечка – цветы и ароматные травы в вазах. Майоран, розмарин, базилик. Из большого терракотового горшка с лимонным деревом с краю торчала разноцветная вертушка.
Марина пила кофе и просматривала рабочую почту. Город наполнялся звуками. Вот поехал почтальон – бренчание велосипедного звоночка. Вот начала работу лавка напротив – треск открывающейся железной заслонки.
Марина вышла из дома. Соседка снизу, старушка Пина, уже сидела в саду, о её ноги тёрлась белая кошка. Марина поздоровалась. Закрыла калитку. Зацокала туфлями. Каблук застрял между камнями брусчатки. Марина вытянула ногу, и набойка оторвалась. Чертыхнулась: совсем новые туфли. Пора переходить на кроссовки, в этой деревне каблуки ни к чему.
