– Он пошел через подвал.
– Идиот!
– Так точно – идиот, вашвыскобродь! Он сегодня первый день дежурит.
Хирург выругался.
– Ты мне Швейка не изображай. Если б не твоя дурацкая инициатива! – Хирург наклонился к лицу алкаша и велел медсестре: – Давай тоненькую. Тут надо аккуратно работать. – Вдруг он пришел в ярость. – Сволочи! Дармоеды! Вы где?!
Его крик достиг приемного отделения, и в дверном проеме в тусклом свете коридорного освещения появилась фигура одного из милиционеров.
Анестезиолог направил на него фонарь, как во время допроса.
– Где электрик?! – закричал хирург. – Немедленно разыщите этого забулдыгу!
– Мы уже звонили. Он вышел! И куда-то делся, – оправдывался милиционер.
– Куда он мог деться? Ларьков поблизости нет! В конце концов, у вас там полная палата нетрезвых пролетариев, найдите более менее трезвого электрика и восстановите свет!
– Мы еще раз позвоним, – с сомнением отозвался милиционер.
– Немедленно найдите электрика! – повторил хирург и добавил угрозу в голос. Но чем он мог угрожать конкретно, никто не знал.
Анестезиолог опустил фонарь, освещая лицо избитого алкаша.
– Кто тебя так?
– Мелюзга! Сволочи! Спросили закурить, а потом денег потребовали. А получку нам задержали. Вчетвером били, гады!
– На что ж ты пил?
– Да с друзьями хватанули по стаканчику у проходной.
– По стаканчику – это немного.
– Так и я говорю, что нам с граненого? Только погреться. А они – к вам!
– Мальчишки?
– Какие мальчишки? Мусора, на луноходе
[4]… я ж на ногах, сам шел…
– Гады форменные.
Хирург перевел взгляд на больного.
– Харе трепаться. Держите свет, коллега, ибо вы больше ни на что не пригодны!
– Вот только унижать меня не надо! – возмутился анестезиолог.
– Вот скажи, какая от тебя польза? – вопросил хирург. – Без света нас оставил? Чай не завариваешь, свет толком держать не можешь! И какая?
– От меня очень большая польза… – попытался возразить анестезиолог и глубоко задумался.
– Ну, какая? – не отставал хирург. – Нет, ты скажи!
Анестезиолог поманил санитарку.
– Я вот сейчас пойду и найду электрика. Вот какая польза! Не вернусь, пока не найду!
– Вы только обещаете, доктор, – вставила свои «пять копеек» медсестра. – А у меня уже глаза устали в сумерках иголки заряжать.
– А если найду?
– Вот найдите…
– Тогда что?
– Тогда светло будет.
– Ну, это не интересно. Пойдем ко мне чай пить?
– Просто чай? – медсестра равнодушно хмыкнула.
– А с чем ты хочешь? Есть коньяк!
– На работе я не пью.
– Конфетки есть.
– А какие?
– Эй! Голубки́, – хирург наложил несколько стежков. – Вы не забыли, что тут операция под фонарем идет? Ты шел куда-то, не забыл?!
– Ассорти́ с помадкой. – Анестезиолог направился к выходу.
– Эти я люблю.
Окрыленный анестезиолог улетел в приемное отделение. Он ворвался в тот самый момент, когда милиционеры сводили дебет с кредитом – сверяли документы и принятых «клиентов».
– Ровно тридцать! – отрапортовал один.
– Двадцать девять сопроводков! – заявил другой.
– Не может быть! Я точно считал – тридцать!
– А мешков с одеждой сколько?
Один из милиционеров принялся считать мешки в особой комнатке – хранилище.
– Тридцать!
– Сверяем?!
– Сверяем.
Они несколько минут вели перекличку, и наконец тот, что считал мешки, заявил:
– Вот! Под восемнадцатым номером – лишний!
В приемное отделение вышел анестезиолог.
– Электрик приходил?
Милиционеры молчали. Анестезиолог поковырял оплывшую свечу, помял в пальцах воск.
– Хорошо тут у вас, как в церкви… Ну, где электрик?
– Мы его это…
– Чего?
– Оформили!
– Как оформили?
– Ну как, как… Так: раздели – и на койку!
– Зачем? – анестезиолог не знал, смеяться или ругаться. – Вы охренели? Там операцию в темноте делают, а они электрика госпитализировали!
– Вот, неизвестный под номером восемнадцать.
– Как это неизвестный? Он что – без сознания?
– А я помню?
– Вынимайте его оттуда!
– Нельзя.
– Почему это нельзя? – разозлился анестезиолог.
– Они все ломанутся!
– Ну, хватит дурака валять! Вытаскивайте электрика!
– Под каким соусом?
– Как это под каким? На операцию! – нашелся анестезиолог.
– А если не нужно? – усомнились милиционеры.
– Вы в больнице или где? Быть такого не может, чтобы не нужно было! Нет здоровых – есть недообследованные!
Милиционер Валера откинул засов палаты, приоткрыл дверь.
– Номер восемнадцатый, иди сюда!
– Зачем это? – раздался голос.
– Узнаешь! На операцию!
– Не пойду! Вы тут все чокнутые! Отпустите меня!
Восемнадцатый осторожно, готовый отскочить, приблизился к двери, и Валера, схватив его за руку, выдернул из палаты в приемное. Тут же захлопнул дверь. В палате поднялся гвалт.
– Ты – электрик?
– Я же вам говорил. Да, я – электрик.
Мужчина был сизый, и от него явно несло старым водочным перегаром.
– Нам сказали, что ты подвалом идешь. А ты через дверь для «Скорой» вошел. Вот мы тебя и приняли за своего.
– Я похож на идиота? – Электрик обиженно одевался. – Меня предупредили, что туда соваться можно только днем, когда народу много и кто-нибудь обязательно выведет!
– Если честно, немножечко похож, – сказал анестезиолог. – Включи скорее свет!
Электрик удалился в коридор. Раздался щелчок, и повсюду вспыхнули лампы.
– Да сгинет тьма! Да будет свет! – воскликнул радостный анестезиолог и помчался в операционную ловить медсестру, которая обещала… Но ему преградил путь больной алкаш из операционной в сопровождении хирурга. – Ба! Кого мы видим?! Какая штопка! Рука мастера! Ювелир!
