– Одно из самых страшных, – ответил я. – А может, тебе нужно говорить какие-то слова заклинаний?
– Совершенно точно нет. Врожденная магия Флэи не подшивается заклинанием. Это должно быть как взмах крыльев Дрифа. Без всяких там уговоров. Сначала я долгое время думал, что природа меня обошла и у меня нет магии Флэи. Но совсем недавно я заметил, что могу делать так. – Он опустил руку и слегка дернул пальцем в сторону маленького цветочка, который зашевелился на месте, будто хотел танцевать. – Зергус сказал: я должен развивать дар, иначе я его потеряю. Возможно, я уже его потерял, даже не обретя.
– Фигово, – заметил я.
– Еще как! – Он опустил руки, словно сдался.
– В моем мире всему мешают эмоции, – сказал я. – Еще негативные мысли, нервы. Может быть, тебе тоже что-то мешает? Что, если ты чем-то расстроен или озабочен какой-то проблемой?
– Возможно, – вздохнул он. – Еще бы знать какой.
– Давай я тебе помогу, – предложил я. – Разберемся, что да как. Как вообще это работает? Что ты должен делать? Что чувствуешь? – Мне было невероятно интересно разговаривать с Дэкком – казалось, что мы очень похожи.
Он встал ближе ко мне:
– Самое первое правило: когда нужно воздействовать на какой-то объект, ты должен на нем хорошенько сосредоточиться. Откинуть его оболочку, нацелиться на сердце.
– В каком смысле – сердце? – Я к нему повернулся.
– В прямом. Каждое существо на Гиллиусе живет. У каждого есть свое сердце.
– И как ты увидишь сердце у дерева, например?
– Если ты Флэи, то почувствуешь. Гляди. – И он подошел к дереву. – Ты должен положить на стебель руку. Давай вместе со мной, – предложил он. – Клади!
Я подошел и прислонил ладонь к дереву рядом с ладонью Дэкка.
– Закрой глаза, – сказал он. – Сосредоточься.
– На чем? – не понимал я.
– На том, как живет дерево. Представь, что оно совсем маленькое и его корни постепенно начинают расти. Они становятся больше и в скором времени разрастаются на многие метры. Любому организму нужна вода, верно?
– Верно, – согласился я.
– Представь, как дерево пьет эту воду и постепенно его листки становятся больше. Представил?
– Допустим.
– Не слушай ничего вокруг себя, – продолжал Дэкк. – Ни то, как дует ветер, ни то, как кто-то кричит, только дыхание дерева.
Я как будто впал в транс. Голос Дэкка был таким спокойным, что, закрыв глаза, я представлял все, что он мне говорил. Как медленно корни дерева тянутся в землю, как они впитывают в себя чистую воду, как растут листья. Вокруг меня настала полная тишина, существовали только я и дерево, к которому я прикоснулся. И тут я что-то почувствовал. Будто комариный укус на ладони. Бук!
– Ай! – Я отдернул руку.
– Ты чего?
– Я что-то почувствовал, – сказал я, потирая ладонь, – какой-то укол.
– Наверно, это была моя энергия, – предположил Дэкк. – Такое тоже возможно. В общем, если ты Флэи, ты должен слышать стук его сердца.
– А потом? Что делать дальше?
– Потом, как только ты слышишь стук его сердца, ты можешь им управлять. Не сердцем, конечно, – растением. Ты как бы даешь ему сигнал делать то, что тебе нужно. Ну, например, как я давал сигнал тому кусту. Я хотел, чтобы он сдвинулся с места.
– Вместе с корнями?
– Ну да.
– А это возможно? Я хочу сказать: не погибнет ли дерево?
– Зергус говорит, нет. Он говорит, что в теории растение потом снова пускает свои корни, как ему нужно.
– Круто, – заметил я. – Стало быть, можно с помощью твоего дара передвигать целые леса.
Дэкк горько вздохнул:
– Если бы. Чему я научился – так это шевелить цветами.
– Главное, не сдаваться, – оптимистично сказал я. – В моем мире это основное правило. А еще мы говорим: если долго мучиться, что-нибудь получится. Я хочу сказать, что без труда не выловишь и рыбки из пруда. Тьфу ты! Короче, тебе нельзя опускать руки. А еще покопаться в голове – быть может, ты чем-то озадачен и это мешает тебе развивать дар. А как у остальных Флэи? Все сразу научились управлять своей магией?
– Практически да. – Дэкк снова вздохнул. – Но ты прав: я не должен сдаваться. Мне надо тренироваться! И тогда я смогу передвигать целые леса!
– Вот смеху-то будет, когда кто-то не найдет Глухой лес! – сказал я, и мы оба расхохотались.
Дэкк с виду казался моим ровесником. Еще он выглядел не таким высоким, как остальные светлые гиллы. Он был добрым, смелым и сильным. Я чувствовал, будто бы нам суждено с ним подружиться. Мы болтали о всяких вещах, Дэкк шутил.
– К тебе идет королева Тоэллия, – сказал он, и я повернулся: ко мне шла женщина в белом. – Мне лучше уйти. Пойду наверстывать упущенный дар. Приятно было познакомиться, человек из мира людей!
– В моем мире мы жмем друг другу руки, – сказал я и протянул руку.
– Я слышал об этом, но никогда так не делал. – Он пожал мою руку.
– До встречи, Дэкк!
Глава 14. Светлый правитель
Когда Дэкк сказал, что ко мне идет королева, я испугался. Дыхание перехватило, и я, не шевелясь, смотрел, как она ко мне приближается. Встретить кого-то королевских кровей оказалось куда более волнующе, чем я мог подумать.
Вот вы как представляете королеву светлой стороны Гиллиуса? Вы, конечно, можете заглянуть в дневник Грейдиуса и наглядно ее разглядеть, но ее изображение не передает и долю того, что я увидел вживую. Мама родная, как она двигалась! Точно плыла! Только когда она подошла ближе, я заметил у нее полупрозрачные крылья, которые помогали ей при ходьбе. Они переливались, словно два лоскута шелковой ткани. Ее платье я сравню с эскимо. Видели такое мороженое? Моя тетя говорила, что в детстве она готова была выложить за него все свои накопления. Платье было белым, как туманное утро, и воздушным, как полет мотылька. Могу поспорить, что на вкус оно могло оказаться сладким. Волосы королева собирала на затылке, длинный хвост пропадал за спиной. И была корона – узкая, из белого материала, напоминающего мне фарфор.
Ее образ был такой невинный и чистый, что мне сделалось стыдно за свой обывательский вид. Я пригладил взъерошенные локоны. У меня курчавые волосы, я не говорил?
И знаете, что не могла делать королева Тоэллия? Идти без сопровождения своей правой руки. Высокого и мускулистого Варгла по имени Харос.
И как только они подошли на расстояние, с которого цивилизованные люди могли общаться, королева поздоровалась.
– Ты один? – спрашивает. – Без отца?
Я сломал всю себе голову, чтобы понять, кем же он был.
– Один, – отвечаю, наблюдая за ее реакцией.
