УУУУУУУУУУУ….
Он был такой протянутый и звонкий, я прижал уши руками.
Единственное, что все мы могли сделать, – это жаться друг к дружке. Куда бежать, я не имел ни малейшего представления, а самое удивительное – и желания. Я словно был околдован воем этих зверей. Я сгорал от любопытства на них поглядеть, и также я отчаянно их испугался. Кто-то схватил меня за руку, я обернулся. Перепуганная Летта смотрела на меня снизу вверх. Ее нижняя губа дрожала от напряжения, а ладонь была мокрой и липкой, точно рыба.
– Что это за звери? – произнес я. – Что за нападение?
– Тебе лучше не знать. – Она сильней сжала мои пальцы. – Просто держись рядом с Харосом, он нас защитит.
К тому времени правая рука королевы стоял во главе всей толпы. Я никогда прежде не видел такой большой меч, какой был у Хароса. Он тянулся на несколько метров ввысь. Я раскрыл рот, когда он вдруг вспыхнул синим огнем. Рядом с Харосом были ребята из рода Тэмисс.
Я выглядывал из-за гиллов, чтобы увидеть угольных псов, но меня заметила королева. Она схватила меня за плечо, я не ожидал от нее такой сильной хватки.
– Почему ты здесь?! – закричала она. – Немедленно отправляйся в свой мир! Немедленно!
А я глазел по сторонам и не знал что ответить. Точно я забыл все до единого слова.
– Я приказываю тебе отправляй…
Я перестал ее слушать. Из глубины Гиллиуса прорвался отчаянный крик. Это был вопль человека, с которого живьем сняли кожу.
Паника возобновилась. Все снова стали визжать, меня пихали в разные стороны, я выпустил ладонь Летты. Девушка рядом со мной зажала рот, пытаясь справиться с ужасом.
– ВОН ОНИ! – кто-то завопил из толпы. – Темные гиллы, смотрите!
Все смотрели в одну точку за горизонтом.
Впереди появились три фигуры. Мне приходилось прищуриваться, чтобы четче их рассмотреть. Пока что я видел собак, самых больших, что можно представить. И вскоре они побежали. Какую скорость могли выдавать угольные псы, трудно угадать. За каких-то ничтожных пару секунд они оказались вблизи толпы гиллов. Я слышал отвратительный скрежет их клыков. Голодные пасти были в крови, а слюни медленно капали на землю. У них были острые уши.
Я не знаю, видела ли королева когда-то этих зверей, но при их появлении ее хватка вдруг ослабела, а она издала прерывистый выдох.
– Всем назад, назад! – скомандовал Харос. – Отойти всем! И не вздумайте произносить заклинания! Не вздумайте колдовать! У них защитное поле! Сделаете хуже только себе! – А потом он повернулся к Тоэллии и начал кричать на нее: – Улетай! – Его голос сорвался. – Немедленно – я сказал! Во дворец! Это приказ! Улетай, Антр тебя разрази!
Королева испуганно опустила брови, но потом грозно свела их:
– Я не оставлю народ, Харос! – И повернулась в толпу: – Всем отойти назад! Скорее!
Все произошло крайне быстро.
Один из Тэмиссов вдруг набросился на пса, повалив его на землю. Он обхватил его шею и со всей силы душил. Но пес оказался сильнее и прижал его лапами к земле. На лицо парня капали собачьи слюни. Тогда Харос завел за голову меч и обрушил его на спину собаки. Тот завыл, точно щенок, и свалился. Его окровавленный язык вывалился на землю.
Было немного смельчаков, которые отважились голыми руками наброситься на угольных псов. Поэтому Харос был один против двоих.
– Ну, давай! – нацелился он на одного пса. – Сделай хоть шаг – и я разрублю тебя на куски!
Пес поднялся на задние лапы, и все мы могли лицезреть столь ужасное зрелище. Рост этой псины превышал самого здорового медведя, а пасть оказалась такой большой, что он мог бы без труда проглотить целиком гилла. Пока мы в оцепенении за ним наблюдали, третий пес раскидывал светлых гиллов, а после напал на Ферлею.
Он вцепился ей в шею, и они вместе упали на землю. Я никогда не слышал столь жалобного крика, какой вырвался из этой девушки.
Все одновременно побежали, меня сбили с ног, лежа я получил мощный удар по ребрам, еще несколько – в голову. Я поднялся на локти и, держась за живот, за всем наблюдал.
Ферлея пыталась разжать челюсть пса, но она захлопнулась на ее шее, точно капкан. Ее ноги бороздили землю, и она пыталась кричать. Вставший на дыбы пес кинулся на Хароса, и они сошлись в схватке. Пес кусал ему руки, а после вцепился в ногу, Харос упал. Ферлея извивалась под псом, но вскоре сдалась. Ее платье на груди было пропитано кровью.
Что могла толпа безоружных гиллов против настоящего зла? Некоторые мужчины прыгали на спины собак, но те их быстро сбрасывали. Страшно предположить, что бы случилось, если бы не появился Югула.
Этот парень бежал к толпе, вытягивая на ходу ножик из сапога. Оказавшись вблизи обидчика Ферлеи, напал на него со спины. Его клинок пропал в плоти собаки по самую рукоятку. Он нанес двадцать, а то и тридцать ударов. Югула был так увлечен уничтожением темного гилла, что не заметил, как тот умер. Пес давно лежал трупом, а Югула продолжал втыкать в него нож.
Но шокировало меня вовсе не это. А то, что я увидел, когда Югула повернулся. Наши взгляды встретились, и я замер от ужаса видеть его лицо. Оно было бледным, как и его глаза, и не источало ничего, кроме ненависти. В нем не было ни страха, как у всех гиллов, ни сожаления, как у Хароса, только ненависть. Его губы замерли в момент крайнего отвращения, будто жизнь, которую он только что отнял, была самой ничтожной из существующих. Это был взгляд безумца, человека, которого ничего не страшит. Он был таким ловким и сильным, что его дыхание даже не сбилось, когда он убивал пса.
Он продолжал на меня глядеть, но я отвернулся.
Харос все еще сражался с угольным псом. Пес увидел, как на него несется меч, и увернулся. Харос замахнулся снова и на этот раз попал ему в живот. Удар был настолько сильным, что тело собаки разрубило напополам. Два куска окровавленной плоти упали на землю. Из одной половины ручьем текла кровь, а из другой вывалились кишки, точно сардельки. На всякий случай Харос отрубил ему голову.
Я понесся к Ферлее. Ее горло было разорвано, кровь уже не текла, а просто застыла, словно желе.
– Ферлея! – Я зажал ее рану руками. – Держись, держись, не умирай! На помощь! – закричал я. – Помогите, прошу вас!
Рядом со мной стоял Югула, но вскоре удалился.
Повсюду еще слышались звуки страха и паники.
Кровь Ферлеи переставала быть теплой.
– Что же это? – бормотал я, осматривая ее бледное тело. – Не умирай, прошу тебя! Ферлея, ты меня слышишь? Ферлея!
Но она только слегка приоткрыла рот и издала длинный продолжительный выдох.
Я стал вспоминать, что говорила королева Тоэллия об ускорении регенерации жизненных тканей.
– Дрифы могут лечить, – прошептал я. – Дрифы могут лечить!
Я привстал, не отрывая рук от раны, чтобы найти хоть одного Дрифа.
