Только она вместо этого скомкала пакет, а свет совсем выключила. И не говорит про маленького медведя. И, наверное, даже не думает. Так что этот глупый Андрей был прав. Жалко очень. И что глупый Андрей прав – жалко. Но куда хуже то, что ненастоящая. Кто же тогда, если не она? Нет же больше никого. И Катя с Серым Собаком. И остальные. Все же думали, это она. А она оставляет их в тёмных мешках.
С того самого момента, как Андрей вытащил маленького медведя из своего рюкзака и объявил, что они теперь на другом конце света, Сёма требовал Алису. Он отказывался с Андреем разговаривать и ничего не рассказывал. Садился в угол и отворачивался. Что ещё может сделать маленький медведь, у которого нет когтей?
А потом Андрей потерял зайцев и Русю. Или сказал, что потерял, – глупому Андрею нельзя верить.
– Их нельзя терять, – сказал Сёма, – они уже спаслись от падающего солнца. С ними теперь ничего не должно случаться. Ты же обещал.
И Андрей вздохнул, и сначала просто долго ходил по комнате. А потом пробовал объяснять, но Сёма зажимал уши лапами.
– Верни их обратно, – попросил маленький медведь.
– Конечно, – сказал Андрей, – конечно.
Он ушёл и не приходил два дня. А потом вернулся, но по-прежнему один.
– Прости, – сказал он отвернувшемуся Сёме, и прямо в плаще лёг на пол.
Он так и лежал всю ночь на полу, а Сёма к нему не подходил, ведь подходи – не подходи, а Руси всё равно нет. И что такое «прости»? Оно низачем здесь не нужно.
– Раз ты ничего не можешь, отведи меня к Алисе, – на следующий день потребовал маленький медведь.
Андрей покачал головой.
– Я не знаю, где она. И у нас едва ли хватит денег, не на что будет обменять поездку.
– Когда нет денег, нужно их за что-то получить, – рассудительно заметил Сёма, – получи их за меня.
– Ты с ума сошёл? – поразился Андрей и тут же добавил: – Если ты попадёшь к ловцам или к…
– …то они разберут меня ради пластиночки вот здесь, – Сёма постучал себя по груди. – Я знаю. Только если Проводник не спасёт Русю и остальных, разберут всех!
– Я ничего не знаю про Проводника, – покачал головой Андрей.
– А говорил, что знаешь.
– Думал – знаю…
Сёма такое не слушал. Он снова и снова уходил в угол.
Андрей опять закрывал за собой дверь и подолгу не возвращался. А когда появлялся, старался спрятаться в противоположный угол. Он теперь тоже не особенно разговаривал.
Сёма один раз сам выбрался на улицу, но тут же спрятался обратно. Там, снаружи, булькал и переливался целый космос, заполненный звуками, цветами, людьми, механизмами и прочей пугающей жизнью. Это был абсолютно чужой космос, его придумал кто-то такой, для кого не существовало ни клеток, ни фонарика, чтобы их подсвечивать. Маленький медведь понял, что не знает, как и куда идти, а значит, ему остаётся только ждать.
И он действительно дождался. Однажды Андрей вернулся рано и сел у порога.
– Ты хотел к Алисе, – сказал он с подъёмом. – Поехали. Завтра самолёт, если повезёт, мы с ней встретимся.
– Она нам поможет? – спросил Сёма.
– Надеюсь, – ответил Андрей.
И они полетели в место, которое звучит как какое-нибудь «цок-цок» или «тук-тук» – «ню-йок». Здесь, как на родине, тоже были стеклянные шпили. Но только солнце совсем не такое: оно не чернеет и жжётся. Как будто кусает глаза.
Сёма хотел сразу же к Алисе, но Андрей сказал: надо ещё подождать, совсем уже немножко, она приедет сама. Он был тогда прав, этот глупый Андрей.
– Я буду с ней говорить сам, – в день Алисиного приезда объявил Сёма.
– Хорошо, только давай сначала я её предупрежу.
– Я всё равно ей расскажу, как ты потерял остальных.
– Рассказывай, конечно. Но пусть она сначала согласится помочь.
Сёма фыркнул.
– Она же Проводник.
– Я же сказал, что ничего не знаю о Проводнике.
Сёма мотнул головой.
– Всё равно скажу.
– Послушал бы ты хоть один раз.
– Ты теперь как Лара говоришь, – удивился маленький медведь.
* * *
Но Алиса не захотела помочь. Сёма слышал, как Андрей пытался договориться с ней вечером. И потом утром снова.
Это оттого, что Андрей глупый, думал тогда Сёма. Надо не объяснять. Надо подойти и упасть к её ногам. Сказать: нам больше некого просить, кроме тебя. Мы все жили, ожидая тебя. И мы умираем, не дождавшись тебя. Спаси нас! Поведи за собой!
– Я останусь с ней, – предупредил маленький медведь.
Андрей не стал спорить.
– Она поедет в город Бостон, – сказал Андрей, – если послушаешь меня и до приезда досидишь в Алисиных вещах, то сможешь добраться до моего приятеля.
– Я буду с ней говорить, – гнул свою линию Сёма.
– Не сомневаюсь, что ты самостоятельный медведь. Но я тебя очень прошу, подожди до Бостона.
Сёма отрицательно покачал головой.
– Прости, – сказал Андрей, укладывая мишку в пакет и накрывая его цветной тряпицей, – я всё равно вряд ли уже что-то смогу для тебя сделать. Но Кенто… я с ним вместе учился в Лондоне, у него брат работает в корпорации Matsushita, где впервые получили арсенид. Может, они захотят и смогут защитить тебя. Надеюсь. Когда увидишь Кенто, скажи «Мацушита», он – сообразительный парень, должен понять. Прости.
Зачем опять это «прости»?
Сёма уехал с Алисой. Она перекладывала пакет из машины в машину, не открывая, а маленький медведь не спешил выбираться. Он слушал, что Алиса говорит, и ждал знака. Если всё не просто так, то должен быть знак, это кто угодно скажет.
Когда машина отправилась в Бостон, маленький медведь решил, что вот теперь станет уж точно понятно. Он бы не смог объяснить, с чего он это взял. Но тут не надо объяснять, такое и так ясно.
Алиса говорила много. Она рассказывала своим спутницам о барах Барселоны. О случае с радио «Шансон». О чём-то под названием «девочкины песни». Остров Бали, поддельное шампанское, открытые бассейны. И ни слова про Лару. И ничего про Русю. А ведь Сёма ещё в квартире видел, как Андрей отдал ей про них письмо. Может, она его не прочитала, и надо о себе напомнить?
– А твой здешний, он чем занимается? – вдруг спросила Лика. – Бизнес, поди?
– Лика! – шикнула на неё Аня.
– Тебе это зачем? – поинтересовалась Алиса.
– Ну, надо же знать, с кем люди устраиваются.
– Много будешь знать, скоро состаришься, – бросила ей Алиса. – Он по политической линии.
– Из дипломатов, что ли?
– От атомщиков. Согласовывал здесь что-то от «Микрона».
