Книга Навстречу миру, страница 21. Автор книги Хелен Творков, Йонге Мингьюр Ринпоче

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Навстречу миру»

Cтраница 21

Промежуток – это другое слово для «бардо». Различение бардо этой жизни и бардо умирания помогает в изучении стадий существования; но на самом деле у них нет четких границ, нет начала и нет конца. Все находится в непрерывном движении. Все постоянно возникает, меняется, преобразуется и угасает. Если наш ум не привязывается к ограниченному набору идентичностей, движется сам, реагирует на движение и ценит мимолетность, тогда мы сможем создать внутренний настрой, который способствует распознаванию промежутков.

Ясность, к которой можно получить доступ благодаря промежутку, – это естественная пробужденность, которая была со мной в адских мирах станции Гаи и в обители богов в моей прошлой жизни. Она существовала даже тогда, когда переполненные нечистотами туалеты вызывали во мне отвращение, когда я страстно желал защиты и когда меня напугал гудок поезда. Эта пробужденность не зависит от обстоятельств. Она существует сейчас. Прямо сейчас. Она не увеличивается и не уменьшается с каждым проявлением доброты или жестокости. То, что мы называем промежутком, обозначает мимолетное мгновение обнаженного осознавания, просвета длиной в долю секунды, который знакомит нас с нашим изначальным умом и дарит вкус свободы от заблуждения.

Цепляющееся «я» может ожесточенно сопротивляться попыткам отказаться от самого себя. Оно всеми силами пытается сохранить за собой контроль. Для моего эго выдалась тяжелая ночь. Даже когда я был способен прорваться через свое ошибочное восприятие, оно снова формировалось, как разрезанные моти – липкие японские рисовые пирожные. Вы можете разрезать их пополам и затем наблюдать, как они снова стекаются вместе. Это тирания цепляющегося эго. Но даже легкий привкус свободы может указать нам новое направление.

Пока у нас не появится понимание разных граней ума, проблески пустотности не всегда будут приносить пользу и иногда могут даже приводить в замешательство. Люди просто не знают, что с ними делать. Моя знакомая из Америки рассказала мне о случае, который произошел с ней, когда она была подростком. Лето, она отдыхает с друзьями, и вдруг неожиданно она «исчезла». «Все было на месте – друзья, пляж, вода – и все сверкало и светилось. Я могла видеть, могла слышать, но меня там не было». Это продлилось максимум две минуты. Эта женщина ничего не сказала об этом переживании своим друзьям. Оно стало невыразимым стыдом, которым она ни с кем не делилась. Она подозревала, что буквально лишилась рассудка, что это событие – показатель ее ненормальности. Эта мысль преследовала ее годами, пока она не начала медитировать. Только тогда она смогла использовать этот спонтанный опыт, чтобы получить доступ к более глубоким состояниям пробужденности.

Еще эта женщина сообщила мне, что годы спустя, когда она пересказывала этот эпизод своим друзьям, которые тоже медитируют, многие из них говорили о схожих спонтанных проблесках, а также о страхе рассказать кому-то о них. Я слышал такие истории только от людей, которые стали практиковать медитацию. Но они указывают на универсальную и неотъемлемую природу нашего изначального ума.

В следующие восемь часов вокзал, казалось, поглотил меня. Мои пятая точка и колени болели от того, что были вдавлены в каменный пол. Готовясь к ретриту, я не подумал о том, что следует в качестве тренировки попрактиковать несколько месяцев без подушки для медитации. Я очень устал и заметил в себе утомление, смешанное с раздражением. Люди вокруг меня выглядели очень недружелюбно. Наконец я сделал выбор в пользу комнат отдыха на верхнем этаже вокзала.

Я мог бы упрямо придерживаться своего плана спать на полу. Вопреки препятствиям, и даже, скорее, из-за них, я был готов встретить трудности. На самом глубоком уровне я был знаком с осознаванием уже много лет, и даже когда утрачивал с ним связь, все равно доверял мудрости пустотности. Несмотря на то что волны оказались сильнее, чем я ожидал, я никогда полностью не терял из вида всеобъемлющий ум, и это служило мне поддержкой. Я никогда по-настоящему не сомневался в своей способности покоиться в осознавании или вернуться к этому состоянию после каких-то перерывов. Это позволило бы мне спать и на полу, если бы я так решил. Но я сделал другой выбор. Я не собирался ничего доказывать и совершать героические поступки. И знал, что упрямое давление еще больше запутает зациклившийся ум. Мне пришлось бы прилагать много усилий, и я начал бы войну с самим собой. Это того не стоило. Я решил: если не могу измениться за одну ночь, это нормально. Я заплатил сто рупий (около полутора долларов) за двенадцать часов, и меня пустили в комнату, в которой стояло примерно двадцать железных кроватей. Помещение не было ни уютным, ни чистым, там было довольно жарко и не очень хорошо пахло. Но после пола на вокзале я упал на свою койку, словно на колени богов.

Признать дискомфорт и провести ночь в комнате отдыха больше соответствовало моим намерениям – раздуть пламя и увидеть, что происходит внутри. Я хотел знать все об этом смущении. Я вовсе не стремился заблокировать его и делать вид, что мне комфортно спать на полу вокзала. Я знал: для того чтобы эмоция трансформировалась, она должна стать больше и сильнее, чем обычно, более четкой, более наглядной. В упражнениях, которые я выполнял во время этого путешествия, всегда был свидетель. Например: я здесь работаю со звуком, который раздается там. Это свидетельствующее «я» никогда не исчезало. Всегда был наблюдатель. Теперь, в этих комнатах отдыха, я должен был спросить: кто испытывает смущение? Кто этот «я», на которого указывает монах Нагасена в одном из моих любимых учений?

Лежа на койке, я мысленно погрузился в историю о царе и монахе. Спустя примерно сто пятьдесят лет после смерти исторического Будды царь по имени Менандр встретил досточтимого буддийского монаха Нагасену. Царь не знал его и спросил, как того зовут. Монах назвал свое имя, но добавил: «Это только имя, обозначение, общепринятое употребление. В этом имени нет отдельного человека, – объяснил он царю. – Нагасена – это просто обозначение».

Мингьюр Ринпоче – это тоже просто обозначение. Я – не мое имя. Не мой титул. Не мои одежды. Я медитирую с тем же устремлением, которое привело меня на эту койку в комнате отдыха на вокзале, – для того чтобы разотождествиться с именем, титулом, одеждами и так соединиться с необусловленным умом. Только с безграничным умом могу я принести безграничную пользу другим.

Тогда царь Менандр спросил: «Кто носит одежды, кто наслаждается ими, кто медитирует, кто практикует?»

Монах ответил: «Обозначение Нагасена».

Кто лежит здесь на койке в комнате отдыха на вокзале?

Обозначение Мингьюр Ринпоче.

Продолжая дальше, царь спросил Нагасену: «Может ли так быть, что волосы на твоей голове – это Нагасена?»

Монах ответил: «Нет».

Царь спросил, может ли его подлинная сущность быть обнаружена в других частях его тела, таких как ногти, зубы, кожа, плоть, сухожилия, кости, костный мозг, почки, сердце, печень, оболочки, легкие, кишки, желудок, экскременты, желчь, мокрота, гной, кровь, пот, жир, слезы, слюна, слизь или моча? Или, может быть, мозг?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация