Стоит отметить, что, когда речь заходит об эксплуатации ресурсов, безжизненность Луны, казалось бы, становится преимуществом. Несмотря на то что добыча ископаемого льда и летучих веществ на полюсах приведет к уничтожению в буквальном смысле невосполнимых, хотя и необязательно особо
их сердца мерно бились, а запасы истощались
ценных ресурсов, она окажет на Луну гораздо меньшее влияние, чем добыча ископаемого топлива — на Землю. Отсутствие мирского делает Луну в некотором роде невосприимчивой к экологическому ущербу. Вещества с гораздо большей вероятностью попадают туда, где наносят урон, при наличии неконтролируемых потоков, которые их перемещают. В отсутствие таких потоков проблемы исключены: нет ни грунтовых вод, куда могли бы просочиться токсины, ни ветра, который переносит загрязняющие вещества. И не возникает никаких цепных реакций, которые на Земле приводят к тому, что большая концентрация углерода в атмосфере замедляет выход тепла с поверхности в космос. На Луне ни у чего нет собственного места. Все лежит ровно там, где упало, а значит, не на месте оказаться просто не может.
Некоторые полагают, что это делает Луну прекрасным полигоном для того, что на Земле было бы слишком опасно. Рискованные экспериментальные ядерные реакторы? Потенциально опасные нанотехнологии? Биологические эксперименты, которые нельзя проводить в непосредственной близости от живой биосферы? Попытки создать маленькие черные дыры? Найдите изолированный кратер и действуйте. Не нужно никаких щитов — достаточно встать по другую сторону вала, за горизонтом, и радиация будет вам не страшна. В вакуумной изоляции, пока ваш скафандр заливает ультрафиолетом, вас не побеспокоят никакие жучки. Если что-то пойдет не так, можно закопать ошибки с помощью роботизированных бульдозеров
[75]. Если случится худшее и другого способа все исправить не будет, можно просто взлететь на орбиту и сбросить атомную бомбу в нужное место. На Луне нет ни воды, ни воздуха, поэтому загрязнять там нечего, а ее поверхность все равно ежедневно купается в смертельных дозах радиации.
Примерно таким мир предстает в новелле Майкла Суэнвика «Яйцо грифона», где одна из технологий, разрабатываемых в изоляции, меняет мышление людей, обеспечивая пугающую ясность
Был ли тот конец, что стал началом, тихим или он пришел в сопровождении великих ветров?
в восприятии собственных мотивов. В «Головах» Грега Беара незадавшийся изолированный лунный эксперимент тоже приводит к когнитивному прорыву, а Луна при этом оказывается населена жуткими призраками. В лунной литературе мало счастливых свиданий с потусторонним.
Полагаю, амальгама одного научно-фантастического сюжета (об обитаемой Луне) с другим (о фаустовском эксперименте в погоне за запретным знанием) вряд ли станет удачной стратегией для проведения исследований и разработок. Но в будущем, вероятно, довольно много такого, что мне покажется неразумным или нерациональным: по крайней мере, в этом отношении его вполне можно считать продолжением настоящего. Возьмем идею о том, что человечество, его знания и культуру нужно сохранить за пределами Земли. Часто упоминаемый риск поистине катастрофического столкновения с астероидом в следующие несколько веков весьма низок, поскольку большинство достаточно крупных для такого столкновения астероидов уже обнаружены и ни один из них не направляется в нашу сторону. Столь же маловероятна и пандемия, спастись от которой удастся только на Марсе. Война может распространиться и за пределы Земли. А коварный искусственный интеллект, способный уничтожить Землю, но готовый оставить в покое марсиан, оказался бы коварным искусственным интеллектом, не реализовавшим свой потенциал в полной мере. Однако, несмотря на все это, существует реальный шанс появления марсианского поселения, по крайней мере отчасти обусловленный потребностью изменить соотношение яиц и корзин, которую видит Илон Маск и многие его единомышленники. По множеству описанных выше причин трудно поверить, что Луна станет местом капиталистического стяжательства или неуемных экспериментов. И все же в эпоху, когда миллиардеры с их колоссальными возможностями могут открывать миру новые варианты будущего — или хотя бы небольших фрагментов будущего, — почему бы Луне не стать местом неприбыльного и маловероятного?
Эксперименты не обязательно должны быть научными или технологическими. В своей жизни Пит Уорден получил докторскую степень по астрономии в Аризонском университете, руководил технологическим направлением американской программы «звездных войн», дослужился до звания генерала ВВС США, управлял Исследовательским центром им. Эймса при NASA и недавно стал главным специалистом по космосу при российском миллиардере Юрии Мильнере,
«Пораженцы больше не могут утверждать, что человечество должно ограничиться скучными планами выжать максимум из своего маленького мира»
имеющем астробиологические амбиции. Уорден — один из тех, кто считает, что Луна предоставит место для опасных физических и биологических экспериментов. Он также полагает, что лунные поселения могут стать ареной для социальных экспериментов — возможно, проводимых в связке. Среди многих, кто говорит о космических поселениях, и многих, кто о них и не заикается, бытует мнение, что Земля, которую некоторые считают все более разнородной, на самом деле становится все более единообразной. Складывается впечатление, что на Земле больше нет места для изолированного развития отдельных мыслей и обществ, которые впоследствии могут открыть миру что-то новое.
Роберт Зубрин использует этот аргумент в поддержку освоения марсианского рубежа, утверждая, что человечеству нужна такая задача, поскольку освоение новых рубежей приводит к появлению радикальных инноваций и закаляет милый его сердцу дух. Я же подозреваю, что космос в целом и Луна в частности станут потребителями, а не создателями технологий. Возможно, странные новые роботы, интеллекты, нанотехнологии и неестественные биологии выйдут из нерегулируемых кратерных лабораторий Луны, но я полагаю, что с гораздо большей вероятностью они появятся на Земле, располагающей огромными запасами капитала и человеческой одаренности. И все же — на счастье или на беду — изолированному положению Луны, возможно, найдется роль во всем, от социальных экспериментов до видообразования.
В конце концов, свойственное лунному немиру отсутствие целостности может пригодиться для культивации разнообразия. Чтобы попасть из точки А в точку Б, нужно в буквальном смысле совершить космическое путешествие, даже если используемый космический корабль имеет колеса или закреплен на электромагнитном полотне. На Луне все пребывает в изоляции, пока не устанавливается связь или не происходит столкновение. Таким образом, она прекрасно подходит для тех, кто хочет уединиться и остаться наедине с собой в рамках суверенитета нового типа. Лучший из современных романов о Луне, «Луна и другой» (2016) Джона Кесселя, описывает Луну с множеством чуждых друг другу культур в разных местах. Особенное внимание в нем уделяется «Обществу кузин», которое поддерживает радикальный, гуманный матриархат в изолированном в кратере городе. Хотя в романе есть и научные спекуляции, особенно удачно в нем описана организация обществ и жизнь входящих в эти общества людей.
