Кавур тем временем завоевывал новых друзей в Англии, где лорд Джон Рассел пустил в обращение лозунг: «Италия – для итальянцев». Большинство англичан были на стороне итальянских борцов за свободу. Очевидно, Кавур стал великой объединяющей силой. Он обладал стилем и остроумием, хорошо говорил, избегал дешевого красноречия, подражая изысканному стилю великих английских государственных деятелей, которыми он восхищался. Английская пресса его любила. «Англо-сардинские облигации» выросли в цене до 87, но Хамбро по-прежнему был недоволен.
«Если бы люди знали вас так, как вы этого заслуживаете, – писал он Кавуру, – ваши средства шли бы по совершенно другой цене… Я объединился с Пьемонтом душой, телом и состоянием, потому что верю, что вашей стране судьбой назначено стать источником устойчивого развития человечества, которое не в силах остановить ни деспоты, ни анархисты».
Кавур последовал совету Хамбро, реорганизовал государственную систему бухгалтерского учета, ввел повышенные прямые налоги, принял меры для стимулирования свободной торговли. В начале 1852 г. «англо-сардинские облигации» поднялись до 90. Кавур высказывался в пользу своего рода двухпартийной системы, какая существовала в Великобритании, и начал объединение своей партии с левоцентристской группой Раттацци.
В истории «Рисорджименто» этот маневр получил название connubio («свадьбы»). Шла борьба за власть, но, помимо того, приходилось сражаться с врагами Кавура, которые угрожали свободе прессы. Образовался новый альянс, Раттацци стал президентом палаты; сформировали новый кабинет министров – без Кавура. Таким был его изящный ход. Он хотел доказать, что он незаменим. Рано или поздно его позовут назад – на роль премьер-министра.
Какое-то время Кавур путешествовал по Франции и Англии. В Париже ему удалось заинтересовать Наполеона III своими планами объединения Италии. В Лондоне он наконец-то лично познакомился со своим банкиром, и они подружились. Через несколько месяцев Кавура попросили вернуться и сформировать новое пьемонтское правительство. Как премьер-министр (кроме того, он держал портфели министров финансов, сельского хозяйства и торговли) Кавур подписал новые торговые договоры, построил новые дороги и повел Пьемонт к процветанию.
В феврале 1853 г., после первой неудачной попытки в Мантуе, произошло восстание Мадзини против австрийцев в Милане – оно также окончилось поражением. Кавур успокаивал Хамбро: восстание не подорвет доверия к Пьемонту в Сити. Но многие инвесторы все же поспешили расстаться с пьемонтскими облигациями, и Хамбро мрачно писал Кавуру, что «англо-сардинские облигации» «пошли к дьяволу».
У Кавура имелись и другие беды: виноградники у него в стране пострадали от филлоксеры; позже эта напасть обошлась Франции вдвое дороже ее войны с Пруссией. Однако Кавур не терял оптимизма и писал Хамбро: «Надеюсь, что бы ни случилось, вы и дальше будете проявлять к нам интерес и окажете нам помощь и поддержку».
Всерьез они поссорились только один раз. В 1854 г. Кавур спросил у своего друга, не сможет ли Хамбро принимать счета пьемонтского правительства без залога. На это письмо, адресованное лично Хамбро, последовал официальный ответ от фирмы «К.Й. Хамбро и сын» (C.J. Hambro & Son), в котором премьер-министру сообщали, «что такие гарантии на самом деле необходимы». Ссора едва не положила конец их дружбе, но позже они помирились.
Кавур приобретал все больший вес на международной политической арене. В феврале 1855 г. он проявил проницательность, подписав договор, по которому Пьемонт посылал для участия в Крымской войне корпус из 15 тысяч солдат. Кавур понимал, что участие Пьемонта в войне даст его стране право выступать на мирных переговорах. Палмерстон был доволен. Королева Виктория сказала: «В наших интересах видеть Сардинию независимой и сильной; это должно стать нашей целью». Виктора Эммануила она назвала «необычайно авантюрной личностью» («eine ganz besonders abenteurliche Erscheinung»).
Весной 1856 г. была подписана конвенция между Великобританией, Францией и Сардинией. Великобритания предоставляла Пьемонту заем в миллион фунтов стерлингов под 4 процента. Кавуру больше не нужен был торговый банк. Дизраэли в британском парламенте критиковал принципы британского правительства по предоставлению иностранных займов. По его мнению, займы должны были оставаться прерогативой торговых банков.
Двадцать пять лет спустя Дизраэли обратился к Ротшильдам за самым известным краткосрочным займом в истории; он просил Лайонела де Ротшильда о четырех миллионах фунтов «на несколько дней», чтобы выкупить долю пая Исмаил-паши, составляющую 43½ процента обычных акций «Французской компании Суэцкого канала». Ротшильд предоставил Дизраэли требуемую сумму под патриотические 3 процента, имея единственным залогом «слово премьер-министра», и Дизраэли написал королеве: «Все только что решено: они ваши, мадам». Благодаря тем четырем миллионам Англия получила контрольный пакет акций, который перед Второй мировой войной стоил около 90 млн фунтов стерлингов.
Хотя Дизраэли сомневался в том, что государство может выступать в роли банкира, в Сардинию он верил. Гладстон соглашался с ним: «Сардиния добилась успеха, несмотря на почти беспрецедентные трудности, осознав для себя все блага свободного правительства».
Для Хамбро все это было сладкой музыкой. Он давно понимал, что Кавур создаст остров свободы и конституционализма в океане темного абсолютизма. Фирма C.J. Hambro & Son срочно предоставила средства под условия конвенции и позже выступала в качестве посредника Кавура в Америке. В Пьемонте строились железные дороги. А в Париже Шарль Лафит продвигал «Компанию Виктора Эммануила», которая связала железнодорожные системы Франции и Италии. В 1859 г., после объявления войны Австрии, французские войска получили возможность быстро достичь равнин По. После сражений при Мадженте и Сольферино Ломбардия стала частью Италии.
Объединение Италии шло полным ходом. После плебисцита 1860 г. к Италии присоединились Парма, Модена, Романья и Тоскана, за ними пришел черед Сицилии и Неаполя, Марке и Умбрии. 17 марта 1861 г. первый итальянский парламент провозгласил Виктора Эммануила королем Италии.
Через несколько недель Кавур написал Хамбро последнее письмо; он просил у друга совета относительно объединения итальянских долгов. Он неожиданно умер 19 июня 1861 г. Ему было всего 51 год, но он исполнил свою роль в истории. Его последними словами были «свободная церковь в свободной стране». Через пять лет после его смерти в Италию вступили Мантуя и Венеция; в 1870 г. итальянские войска захватили оставшуюся Папскую область.
Италия была объединена, а начало процесса финансировал рожденный в Дании торговый банкир из Лондона. Hambros Bank Ltd. по-прежнему остается фискальным агентом итальянского правительства.
Создатели королей
Через два года после того, как Карл Йоаким Хамбро помог избрать Виктора Эммануила королем Италии, он снова стал создателем короля. После революции 1862 г. в Греции, в результате которой был низложен Оттон, сын Людвига Баварского, греки почти единогласно избрали новым королем принца Альфреда, второго сына королевы Виктории. Но «великие державы» – Великобритания, Франция и Россия – заранее договорились не сажать на греческий престол представителей своих правящих династий, поэтому желание греческого народа они проигнорировали.
