Если после этих слов у кого-то появится предположение, что Варбург – мечтатель, который живет на облаке, он быстро расставит все по своим местам. Его помощники утверждают, что так он просто демонстрирует вполне практичный подход: он считает познания в древнегреческом и латыни лучшей подготовкой для коммерческого банкира, чем изучение современных финансов, методов управления и экономики.
«Классическое образование – чудесная вещь, – сказал как-то Варбург. – Оно помогает развить логическое мышление и быстро и точно представлять, что ты читаешь».
Он подчеркнуто противоречит широко распространенному убеждению, что думать углубленно – значит думать сложно. «Углубленных» авторов часто читают с почтением, но редко понимают. Непонятность принимают за глубину, двусмысленность – за мудрость. Варбург считает, что символизм в наши дни весьма переоценен. Он цитирует слова Кафки: «Символ – то, что можно выразить только посредством символа, и ничего другого». Простота в сочетании со скрупулезностью помогла Варбургу в жизни больше чего-либо остального. «Думать углубленно – значит думать ясно», – говорит он. Этот девиз отражают его слова на экслибрисе: «Прогресс в мышлении – это продвижение к простоте».
У Варбурга своеобразный подход к чтению и к тому, что следует читать, а на что можно не обращать внимания. Он читает труды по истории и философии; любит хорошую беллетристику и хорошую поэзию. Зато избегает публикаций, посвященных бизнесу, и игнорирует большинство газет. Раньше, до войны, он читал много газет, но со временем пришел к выводу, что «чтение газет ведет к постепенной потере памяти, поскольку большинство людей читают газету с подсознательным желанием как можно скорее забыть все, что они прочли». Интересная версия, которую когда-нибудь, возможно, докажут с научной точки зрения. Один вид, а также вес американских воскресных газет способен напугать гостей США, которые не привыкли к богатству (и расточительности) Америки. Варбург решает «газетный вопрос», быстро просматривая индекс и отбрасывая остальное. Он отводит себе десять минут в день на просмотр дайджеста центральных английских, европейских и американских газет. Друзья Варбурга утверждают: только это одно доказывает его мудрость. Зато в выходные он с удовольствием читает и перечитывает любимые книги. Произведения любимых авторов он держит на особых полках в своей лондонской квартире. Когда Варбург отправляется на уединенную виллу возле Гроссетто в Италии, его машина всегда набита книгами.
Варбурга часто спрашивали, как современный удачливый торговый банкир может жить без тщательного ежедневного изучения современной политики, экономики и финансов. В ответ он пожимал плечами и говорил: «Я не затыкаю уши. Мне рассказывают все самое важное».
Такие неординарные взгляды характерны для Варбурга, пылкого нонконформиста. Варбург хочет быть правым и не возражает, если он не похож на других. В его картине мироздания теория и практика всегда должны смешиваться. Жизнь нонконформиста в современном обществе не всегда проста. Варбург не против того, чтобы платить высокую цену за свою неординарность. Он вполне уверен, что некоторые потенциальные клиенты не обратились в банк S.G. Warburg & Co. только потому, что им известно: Варбург – отъявленный нонконформист.
Варбург часто ошеломляет молодых людей, окончивших Оксфорд или Кембридж и приходящих к нему на собеседование, вопросом: «Осмелились бы вы пойти против всех, если не согласны с ними, или хранили бы молчание? Вы взялись бы за дело в одиночку, стали бы нонконформистом?» Довольно много кандидатов, помня о тенденции к безликому единообразию и слепому приспособленчеству в современной деловой жизни, дают, по мнению Варбурга, неверный ответ.
Атмосфера в фирме S.G. Warburg & Co. откровенно не располагает к лести. Варбург не любит, когда его окружают только те, кто ему поддакивает. Он обладает спокойным авторитетом прирожденного лидера, решительностью прирожденного руководителя. В своем банке он главный, он капитан своего корабля – отлично построенного корабля, задраенного против кризиса и оснащенного новейшими системами безопасности, позволяющими банку стать поистине непотопляемым. Его экипаж превосходно вышколен, все трудятся воодушевленно, усердно и, по почти единодушному мнению конкурентов, блестяще.
В издательских кругах ходит поговорка: «В каждом живет по меньшей мере одна книга». В Варбурге живет две книги, и он надеется когда-нибудь их написать. Одна, которую он называет «Книга цитат бизнесмена», станет результатом его любви к афоризмам. Он коллекционирует их и пишет сам. Вот примеры афоризмов Варбурга: «Влияние важнее, чем власть. Это касается и государств, и отдельных личностей». Или: «Жизнь и воображение постоянно конфликтуют друг с другом. Воображение раздирает на куски материальные составляющие жизни и создает мир по ту сторону от нас, который противоположен миру вокруг нас».
Вторая книга Варбурга, скромно названная «Образование взрослого человека», посвящена его любимой теме. Он считает, что самообразование в сравнительно позднем возрасте гораздо важнее, чем школьное образование, полученное на раннем этапе жизни. Его занимают вопросы высшего образования в странах Запада, где многие университеты превратились в образовательные фабрики с педагогическими конвейерами, которые выпускают новейшие студенческие модели, – студенты меньше думают о том, чтобы получить знания, чем о том, как получить диплом. Интерес Варбурга к образованию, который затрагивает как естественные, так и гуманитарные дисциплины, вылился в его щедрую поддержку Института Вейцмана в Реховоте (Израиль).
Варбург сочетает в себе множество парадоксов. Он любит мелодичную поэзию и жесткие банковские сделки. Он не возлагает больших надежд на конечное будущее капитализма, но с заразительной уверенностью бросает свои войска в яркие битвы, разгорающиеся в Сити. Он относится к положению в мире с шопенгауэровской мрачностью, но ему кажется, что Запад должен сражаться дальше, не теряя решимости. Он болезненно реагирует на критику на публике, но не в своем банке. Его забавляют пародии, которые время от времени сочиняет один из его служащих на события в банке.
Люди талантливые часто бывают сложными, и их трудно понять. Сложность Варбурга во многом подкрепляется внутренним конфликтом. Хотя он кажется очень уверенным в себе, обращает повышенное внимание на то, что думают о нем другие. Бытует мнение, что он склонен доминировать, но его ближайшие помощники всегда знали, что его властность основана на желании сделать самое лучшее для других. Варбург сознает важность гласности, но всячески избегает личной славы. «Меркьюри секьюритиз» владеет, среди прочего, долей в одном успешном рекламном лондонском агентстве, но Варбург проводит четкое различие между работой и личной жизнью. Он стал одним из первых в Великобритании, кто понял, что за телерекламой большое будущее; он консультировал Associated Television, вторую по величине телекомпанию Великобритании, которая известна своим «полуамериканским чутьем», как его называет Сампсон, и своими тесными отношениями с американскими каналами, не будучи при этом любителем смотреть телевизор.
Он не любит давать интервью. Более того, он согласился сделать исключение в данном случае только после того, как познакомился с автором этих строк и понял, что его интервью станет одним из нескольких рассказов о величайших торговых банкирах в мире и что о нем я напишу не первым. Варбурга невозможно заподозрить в погоне за личной славой. В тот самый день, когда он дал согласие на интервью, первые полосы лондонских газет пестрели заголовками о битве в Сити, в которой Варбург фигурировал не на последнем месте.
