Такая декларация несла в себе значительную долю риска. «Дойче банк» принимал вклады, конкурируя с крупными сберегательными банками Германии. В то же время он был акцептным банком, торговым банком, учетным домом, промышленным банком, инвестиционным банком. И занимался многими другими вещами, даже операциями с недвижимостью.
Нельзя сказать, что банкиры или законодатели не были осведомлены о возможных рисках. В соответствии с германским законодательством Aktiengesellschaft (компания с ограниченной ответственностью) юридически представлена Vorstand (правлением), члены которого известны как Vor-standsmitglieder (члены правления). Это директивный орган. Кроме того, существует Aufsichtsrat (наблюдательный совет), который является контролирующим органом. Его функция – наблюдать за деятельностью правления. Он занимается вопросами персонала и правопреемства. Кроме того, наблюдательный совет подыскивает талантливых людей, которые в будущем смогут войти в состав правления.
Такую двойственность часто подвергали критике. Еще в 1863 г. лондонский журнал «Банкерс мэгэзин» писал о положении в Англии, где существовали свои трудности. «Все директора – люди почтенные; управляющий – человек почтенный; акционеры тоже все люди почтенные (за исключением женщин и детей); и там, где преобладают такая честь и превосходство, разумеется, неразумно наделять любого человека, или класс людей, столь возмутительным и трудным качеством – ответственностью».
Великий немецкий банкир Людвиг Бамбергер, один из основателей «Дойче банка», однажды сказал: «Если в банке управляющий знает свое дело, то наблюдательный совет избыточен, а с неумелым управляющим он бесполезен».
Бамбергер, один из самых блестящих немецких банкиров, – уроженец Майнца. Он занимался политикой, в 1848 г. серьезно пострадал за свои либеральные взгляды, был заочно приговорен к пожизненному заключению, а позже к смерти. 20 лет Бамбергер провел в ссылке в Лондоне и Париже (в то же время и по тем же причинам в ссылку отправились Генрих Гейне и Рихард Вагнер). Бамбергер работал в крупном частном банке Bischoffsheim und Goldschmidt, стал одним из основателей Banque de Paris et de Pays-Bas, после амнистии 1866 г. вернулся в Германию, стал либеральным государственным деятелем, поборником свободы торговли и, вместе с Адальбертом Дельбрюком в Берлине, сооснователем «Дойче банка». Кстати, название предложил именно Бамбергер. Оно льстило национальному чувству немцев и осталось главным активом банка. Кроме того, Бамбергер помог ввести в Германии золотой стандарт. Однажды он сделал классическое заявление: «Люди теряют разум и сходят с ума из-за двух вещей: любви и биметаллизма».
В 1870–1900 гг. «душой» «Дойче банка» был Георг фон Сименс, который встроил его в самое крупное финансовое учреждение Германии при императоре Вильгельме. Сименс был человеком с прочными убеждениями, который ожесточенно сражался за власть со своим наблюдательным советом и выиграл схватку. «Когда двадцать четыре человека управляют банком, результат получается такой же, как когда у девушки двадцать четыре поклонника, – говорил он. – Ни один из них на ней не женится, но в конце у нее появляется ребенок».
Однажды, выступая в рейхстаге, Сименс горделиво объявил: «Мы в некотором смысле духовные вожди предпринимательства в нашей стране». В письме к жене он пошел еще дальше, написав: «По-моему, с каждым годом я все ближе к своей цели: добиться того, чтобы импорт и экспорт Германии не зависели от Англии; достижение этой цели будет национальной победой, такой же важной, как завоевание какой-либо провинции». Это было ясное, краткое заявление относительно его частной банковской политики, а также общей политики немецких банков до 1914 г.
Многие за границей критиковали экспансионистский подход. Достаточно ли богата Германия для того, чтобы позволить себе такие цели? Осмелится ли «Дойче банк» инвестировать и у себя в стране, и за границей? В Англии говорили, что немецкие банки не созданы для дождливых дней; их предостерегали, чтобы они ограничили свою деятельность.
Возможно, отчасти такая критика объясняется профессиональной ревностью. Сименс открыл в Лондоне филиал «Дойче банка», который вначале столкнулся со значительными трудностями. Говорили, что он предлагает более низкие цены, чем конкуренты, сбивая тамошние ставки комиссионных, и «ведет дела себе в убыток, с помощью акцептов приобретая ценные сведения». Но «Дойче банк» был единственным иностранным банком в Лондоне, которому разрешили внести свой вклад во времена кризиса банка Бэрингов. Его акцептованные векселя всегда признавались первоклассными.
Крупнейшим предприятием «Дойче банка» за рубежом стало строительство Анатолийско-Багдадской железной дороги – обширный проект, 1560 миль, от Константинополя до Персидского залива. Протяженная линия открывала европейцам Малую Азию, обширные территории между Тигром и Евфратом. Месопотамию передавали цивилизации.
История быстро забывается. В годы тяжелого политического кризиса между Германией и арабскими странами, вызванного визитом Вальтера Ульбрихта в Каир в 1965 г., разъяренная толпа сожгла до основания посольство Германии в Багдаде. Очевидно, там никто не помнил, что именно немцы «цивилизовали» их страну.
Кроме того, «Дойче банк» участвовал в выпуске первых шестипроцентных ипотечных облигаций железнодорожной компании «Нозерн Пасифик» (Northern Pacific). Президентом «Нозерн Пасифик» был Генри Виллард, ранее известный как Хайнрих Хильгард, уроженец германской земли Рейнланд-Пфальц. Он был настоящим предпринимателем, а также журналистом, финансистом, железнодорожным магнатом. Он имел много друзей и много врагов.
Виллард пригласил своего друга Георга фон Сименса на церемонию открытия «Нозерн Пасифик», «чтобы отпраздновать открытие новой ветки, которая свяжет два океана». Сименс поехал в Америку в 1883 г. К сожалению, в программу праздника вмешалось непредвиденное препятствие. Противники Вилларда воспользовались случаем и, когда он уехал из Нью-Йорка, оспорили его долю.
Виллард тут же вернулся и сражался как лев, но было уже поздно. Ему пришлось уступить свой пост. Во время битвы за власть обычные акции «Нозерн Пасифик» упали с 57 до 23, а привилегированные – с 90 до 56. Ценность облигаций, большой пакет которых принадлежал «Дойче банку», подверглась опасности. Сименс поспешил на помощь, реорганизовав «Нозерн Пасифик», и немецкие держатели облигаций не понесли убытков.
Было бы желание…
В конце Второй мировой войны крупные немецкие банки находились в ужасном состоянии. В советской оккупационной зоне их филиалы были ликвидированы. В Берлине закрылись все банки. А в трех западных зонах положение банков оказалось под угрозой из-за неконвертируемости валюты, которая потеряла свою первоначальную функцию средства обращения. Помня об опасности концентрации власти, военные правительства трех западных стран-союзниц разбили существующую структуру «Дойче банка» на десять филиалов. Тогда банк находился в самой низшей точке за годы своей долгой истории.
Все изменилось в 1948 г., после валютной реформы. «Как будто по мановению волшебной палочки, в экономической жизни Западной Германии активизировались новые силы, – говорится в официальной истории «Дойче банка». – Резкий рост производства породил внезапную перемену в положении банков». Главным лозунгом стала реконструкция. Даже провидцы – а хорошим банкирам положено обладать дальновидностью – тогда не думали об «экономическом чуде».
