Абс излучает атмосферу непоколебимой уверенности и элегантного достоинства, но он, несомненно, человек глубоко увлеченный. Подобно многим другим немцам, чья личная совесть чиста, Абс несет личное бремя общей национальной вины. Некоторые немцы стараются замаскировать свои истинные чувства притворством, хвастовством, веселостью; Абс слишком умен для таких уловок и даже не пытается прибегнуть к ним. Он помнит грехи прошлого – и как человек, и как банкир. Грехи против человечности и грехи против священного кодекса банкира.
Думающий человек, который постоянно помнит о прошлом, не захочет брать на себя единоличную ответственность за крупнейший банк Германии. В банке, который Абс в неофициальной обстановке называет «моим банком», нет генерального управляющего, номинального главы. Vorstand (совет директоров) управляется Kollegialprinzip (по принципу коллегиальности). Десять его членов выступают как одна команда, хотя у каждого имеются отдельные обязанности и сферы влияния. Все важные политические решения, а также все решения по операциям, превышающим миллион долларов, принимаются после единодушного согласия всех членов правления.
Сейчас десять директоров встречаются дважды в месяц на два дневных заседания; ранее они встречались каждую неделю, по вторникам и пятницам во второй половине дня. Если кто-либо из директоров выступает против той или иной операции, ее без шума снимают с повестки дня. Члены правления знают, что, как и во времена Сименса, «в перспективе прибыль приносят только такие операции, которые хороши для общего блага».
Годы странствий Германа Абса
В 60 лет Абс – высокий, стройный человек с тихим голосом, иронической улыбкой, франтоватыми усиками и язвительным остроумием. Пылкий англофил, он мог бы быть немецким актером, который изображает англичанина. Он носит английские костюмы; ему импонируют английская сдержанность и английское чувство юмора. Он бы охотно воссоздал диккенсовскую атмосферу, подобную той, что можно ощущать в зале правления банка «Хамбро», в просторном, функциональном конференц-зале «Дойче банка», лишенном всякой атмосферы вообще. На большом овальном столе лежат сигареты и портсигары; там же блокноты, карандаши, невыразительная мебель и ковровое покрытие от стены до стены. В «Хамбро» такое бы не понравилось.
Франкфурт – город оживленный, занятой и очень тевтонский, несмотря на внешний псевдоамериканский налет. Сдержанность и стремление изъясняться намеками – не для немцев, настойчивых, дотошных, не умеющих расслабляться. Немецкий банкир пишет длинный абзац там, где английский банкир обошелся бы полуфразой. Немцы стараются исследовать все досконально, а не просто прощупать. Абс иногда жалеет, что «Дойче банк» не похож на банкирский дом вроде «Хамбро». Он может утешиться, однако, некоторыми голыми фактами. В «Дойче банке» деловая активность гораздо выше, чем в «Хамбро».
Фамилия Абс в Германии не стала нарицательной (как, например, Крупп), но он достаточно хорошо известен, чтобы его несколько раз буквально просветили рентгеном – как немцы, так и представители других стран. Снимки не показывают и следа политической «болезни». Абс никогда не являлся членом какой бы то ни было политической партии. Это большая роскошь для человека в его положении, названная им «одной из моих маленьких слабостей».
Впрочем, он никогда не делал тайны из своих политических симпатий. Абс – воцерковленный католик; он был доверенным советником Конрада Аденауэра. Профсоюзы всегда видели в нем честного переговорщика и одного из ведущих капиталистов, который склонен предоставить рабочим право голоса в управлении – он поддержал Mitbes-timmungsrecht (закон о совместном принятии решений), ставший основой в целом неплохих отношений немецких рабочих и управленцев. Треть наблюдательного совета «Дойче банка» состоит из представителей служащих (в сталелитейной и угольной промышленности соотношение составляет пятьдесят на пятьдесят).
Благодаря хорошим отношениям как с администрацией, так и с рабочими, а также согласием идти на компромисс Абса выдвинули на весьма высокую должность в Бонне.
В годы Второй мировой войны, когда Абс посетил международную конференцию в Швейцарии как представитель Германии, его однажды спросили, не страдает ли он от внутреннего противоречия между необходимостью быть хорошим католиком и хорошим немцем.
Он ответил: «Такая проблема для меня никогда не существовала. Я всегда был в первую очередь христианином и лишь потом – немцем». Абс – настоящий Weltburger, космополитичный «гражданин мира», как Гете. Он всегда смотрел на будущую сверхнациональную Европу как на «своего рода культурное Атлантическое сообщество, которое, возможно, возродит идеалы греко-римской эпохи». Правда, он сомневался, что народам и государствам удастся преодолеть «узкие рамки национализма».
Абс родился в 1901 г. в Бонне, тогда сонном маленьком университетском городке. Никто и не мечтал о его будущей мировой известности. Мать Абса происходила из gutes Bur-gertum (из хорошей бюргерской семьи), которая принадлежала к верхушке среднего класса. Отец родился в бедной семье, но усердным трудом пробился в gutes Burgertum. От матери Абс унаследовал уверенность и веру в себя; от отца – честолюбие и интерес к окружающему миру. Отец Абса много лет провел за границей в роли наставника, а позже стал официальным переводчиком с французского и английского языков. Он внушил сыну, как важно изучать иностранные языки и знать менталитет других народов. Абс говорит по-английски, по-французски, по-нидерландски и по-испански почти так же хорошо, как на родном немецком; особенно хорошо он ладит с иностранцами, потому что понимает их.
Мальчик из хорошей бюргерской семьи поступил в известную Stadtisches Gymnasium, лучшее местное среднее учебное заведение. В гимназии Абс изучал латынь и древнегреческий. Ему было 17 лет, когда закончилась Первая мировая война и закончился тот мир, который он знал. Абс о нем не жалеет.
– Если бы сегодня возродился тот мир, который существовал до 1914 года, он бы снова самоуничтожился, – считает Абс. – Многое там было лишь фасадом и ложью.
Со старым порядком было покончено. До 1914 г. мальчик из хорошей бюргерской семьи наверняка поступил бы в университет, стал бы ученым и к нему бы обращались «герр доктор». Абс в выпускном классе вызвал значительные пересуды после того, как попросил учителя написать в его аттестате, что по завершении обучения он намерен «стать купцом».
Руководство гимназии было потрясено. Говорили, что у слова «купец» недостойное звучание. Одноклассники, учителя и директор просили Абса не настаивать на сомнительном выражении. Оно опозорит не только его самого, но также и их прославленное учебное заведение! Его уговаривали изменить формулировку на более обтекаемую: «По завершении обучения намерен изучать экономику» или «современные науки». И это было плохо, потому что порядочный выпускник гимназии, как ожидалось, продолжит классическое образование.
Даже в юном возрасте Абс был упрямым малым. Он не уступил и получил аттестат со словами «По завершении обучения намерен стать купцом». Ему сказали, что такая ужасная вещь случается впервые в славной истории гимназии.
