Абс ответил:
– Со мной консультировались британцы, которые меня знали. Как часто бывало в те дни, представители Великобритании и США имели разное представление о будущем Германии. Американцы хотели, чтобы разные земли Германии выпускали свою валюту. Британцы приняли мое предложение о валюте, которую выпускал бы для всей страны Гамбургский государственный банк. Я даже предложил двух кандидатов для такой работы. Это раздосадовало американцев, которые настаивали на так называемом «автоматическом аресте». Англичане по требованию американцев посадили меня в тюрьму на три месяца.
Абс провел три месяца в тюрьмах Альтоны и Бад-Нендорфа. Способный банкир превращает всякий опыт в прибыль. Абс провел углубленное изучение своих сокамерников, которых он мог наблюдать «во всей их наготе – одни оказались жалкими подонками, другие – славными людьми».
После освобождения ему разрешили вернуться в свое имение в окрестностях Ремагена. Там он понадобился французам в качестве консультанта, но этого не разрешили англичане.
– Расхождения между западными союзниками стали одной из характерных особенностей послевоенных лет, – с горечью вспоминает Абс.
В 1948 г. Абса избрали первым президентом Банка немецких земель, но занять эту должность ему не позволили, так как он должен был подчиняться определенным условиям. Позже руководители «плана Маршалла» привлекли его к созданию Kreditanstalt fur Wiederaufbau, кредитному учреждению для распределения встречных фондов. Вначале он был заместителем председателя, а с 1959 г. стал председателем.
– Таким образом, Абс снова очутился наверху, вместе с другими крупными рыбами, которые были на вершине в конце войны, и даже раньше, в 1933 году, – дерзко заметил один репортер в ходе телеинтервью.
– Да, – ответил Абс. – Только «крупная рыба» начала работу с одним служащим, одним секретарем и одним старым слугой.
Нет времени сходить в вагон-ресторан
Банковское дело было лишь на третьем месте в списке предпочтительных профессий для Абса. На самом деле больше всего ему хотелось заниматься математикой и музыкой. Сейчас он признает, что мог бы стать второразрядным математиком или музыкантом. По общему согласию, банкир он первоклассный.
Немцы – хорошие работники. Но Абс прославился своей выдающейся работоспособностью даже среди соотечественников. Его энергия почти безгранична. Многие изумлялись, увидев, как он выходит после одного заседания, которое продолжалось десять часов, и даже не выглядел усталым. У него крепкое здоровье, ему требуется мало сна. Типичный день Абса начинается рано утром и заканчивается поздно ночью. Он расцветает в атмосфере трудностей и бывает счастливее всего в разгар полномасштабного кризиса. Когда вокруг взрываются бомбы, Абс демонстрирует выдержку и невозмутимость. Виртуоз в финансовой политике «балансирования на грани войны», он особенно любит помогать тем компаниям, чье руководство довело их до беды. Почти всегда его усилия венчаются успехом. Он редко нервничает; служащие никогда не слышали, чтобы Абс повышал голос. Он совершенно уверен, что в конечном итоге все будет хорошо.
«Это как раскладывать пасьянс. Если все сделать правильно, в конце не должно остаться ни одной карты».
Абс избран в наблюдательные советы тридцати с лишним компаний, большинство из них принадлежат государству или местным органам власти (Siemens, Badische Anilin, Daimler-Benz и др.), некоторые частично или целиком государственные (German Bundesbahn, его нынешний «трудный ребенок номер один», и Lufthansa, бывший «трудный ребенок»). Абс в шутку замечает, что его всегда выбирают, потому что его имя всегда находится наверху алфавитного списка кандидатов. Будучи членом Aufsichtsrat (наблюдательного совета) этих компаний, он главным образом занимается вопросами преемственности, старается найти способных людей, которые через 10–15 лет станут генеральными управляющими. Задача у него трудная: целое поколение потенциальных кандидатов не вернулось с полей войны, развязанной Гитлером.
«Я не стану консультировать компанию, которая никак не решает задачу преемственности. Кроме того, я взял за правило никогда не связываться с двумя конкурирующими фирмами. Я вхожу в совет директоров только одного электрического концерна, одного химического концерна, одной машиностроительной фирмы и так далее».
У Абса, как и положено банкиру, хорошая память на цифры. Он обладает способностью быстро просматривать баланс и замечать одну неверную цифру. Возможно, ему больше любого другого немецкого банкира известно о том, как работают ведущие немецкие банки изнутри. Он специалист по сочетанию сложной задачи и лучшего специалиста по ее решению. Он с кажущейся легкостью переходит от одной задачи к другой, чувствует себя как в вакууме, если какая-то встреча внезапно отменяется и ему целый час «нечего делать».
По его мнению, каждая секунда должна быть потрачена с толком. Во время длинных поездок на поезде сотрудники Абса приходят к нему в отдельное купе, где проводят тщательно распланированные совещания. Один человек едет с ним из Кобленца в Бонн, где выходит, в то время как другой сотрудник садится в поезд в Бонне и сопровождает Абса до Дюссельдорфа. Нет времени, чтобы сходить в вагон-ресторан; кроме того, Абс терпеть не может вагоны-рестораны. Закуски покупаются на станционной платформе, пока поезд делает остановку на две минуты. Если вы когда-нибудь видели человека, похожего на спикера «Дойче банка», на перроне у лотка – он просил продавщицу завернуть ему две булочки с сосиской, только побыстрее, – вы не ошиблись: это был Абс. После целого дня долгих встреч и деловых бесед за поздним ужином Абс вызывает к себе секретарей и диктует на протяжении еще пары часов, после чего все выбиваются из сил, кроме него.
Сотрудники признают, что не сразу научились его понимать. Абс мыслит глубоко. Он считает, что все понимают, о чем он говорит, но часто не учитывает одной вещи: о многом он знает гораздо больше, чем кто бы то ни было. Он свободно делится полномочиями и не беспокоится о деталях. Может быть, в том и заключается секрет его успеха? Он наслаждается тем, что он делает, не беспокоится из-за текущих проблем и не сомневается в своей способности с ними справиться.
Подобно Конраду Аденауэру, которым он всегда восхищался, Абс демонстрирует поразительный дар к самообразованию и талант к самодисциплине. Он приучился не проявлять абсолютно никаких эмоций по отношению к кому-либо или чему-либо, имеющему отношение к делам. Его как будто окружает невидимый панцирь отчуждения, что делает его устрашающим бойцом в холодной аналитической профессии. Друзья Абса считают такую отчужденность его величайшим достоинством. Для того чтобы достичь такой точки, должно быть, требуется железная воля.
В 1951 г. Абс сопровождал Аденауэра в первой поездке федерального канцлера в Англию. В то время представления Аденауэра об Англии, по сути, не слишком отличались от того, что он узнал о «вероломном Альбионе» в школе в эпоху Вильгельма. Он никогда не брал на себя труд понять англичан. Сойдя с самолета в лондонском аэропорту, он произнес короткую импровизированную речь, которая озадачила принимающую сторону и напугала его советников.
