Он коснулся серебряного креста, тускло блестевшего во тьме на его груди. Сжав его в пальцах, резко поднял ладонь вверх.
Когда крест прижался ко лбу Кэйрмиль, она рванулась, закричала — но под стальным взглядом дэя стояла на месте, точно её приковывали невидимые путы, и рухнула на пол, лишь когда пару мгновений спустя Арон опустил руку. Ноги её подкосились; она скрючилась на ковре, закрыв лицо волной обсидиановых волос, рыдая глупо и страшно.
Арон выпустил крест, позволив ему вновь повиснуть на длинной цепочке. Двумя пальцами взял девушку за подбородок, заставил вздёрнуть голову — и Джеми не сдержал судорожный вздох, увидев клеймо, багрянцем выжженное на мраморной коже.
Шесть пересекающихся лучей в ровном круге.
Рисунок креста.
— Кэйрмиль Норман, в девичестве Дориэл, — выпрямившись, свысока, размеренно и ровно проговорил дэй. — Вы будете носить это клеймо до скончания дней своих. Вы немедленно покинете Пвилл. Вы никогда больше не вернётесь сюда, не тронете и не приблизитесь ни к одному из Норманов. Таков приговор мой, Аронделя Патрика Кармайкла, справедливым судом за содеянное вами зло и лиходейные помыслы. Ибо я есть справедливость. Ибо слово моё закон.
Кэйрмиль содрогнулась всем телом. Вдруг вскочила, метнулась к окну и — прыгнула. Джеми, не выдержав, кинулся за ней; высунув голову за витражные створки, остолбенело увидел, как девушка скользит по воздуху прочь от особняка, к затянувшей небо облачной черноте. Плащ летел за ней по ветру гигантскими крыльями.
— Свят, свят, — прошептал Леогран за его плечом. Судорожно перекрестился. — Богиня, как же…
— Леогран, — тихо и требовательно вымолвил дэй, — есть короткий путь, ведущий из особняка в охотничий домик?
Юный герцог изумлённо обернулся:
— Да, но при чём…
— Отлично. И где это зеркало?
— Откуда вы…
— Нет времени объяснять. Ведите нас к нему.
— Зачем?! Вы не хотите…
— С вашей сестрой всё в порядке. Её не разбудить до самого утра. Эйрдалевы чары. — Арон шагнул к нему. — Леогран, ваш дядя в опасности. И либо вы немедля ведёте нас к зеркалу, либо в скором времени вам снова придётся открывать двери фамильного склепа Норманов.
Юноша без лишних слов опрометью метнулся к двери.
Мелкими шажками, будто прилипая ступнями к половицам, Орек приближался к зеркалу.
С пустым и кротким взглядом, со страхом, плещущимся на дне зрачков.
— Раксэна? — неуверенно спросил он, вглядываясь в девушку по сторону стекла.
Та склонила голову набок:
— Так ты меня узнал, — проговорила она. — Даже в этом теле? Надо же.
Он замер перед серебристым стеклом, глядя в сапфирные глаза. Когда-то, при жизни, глаза его жены были мягкой сумеречной синевы, но сейчас…
Они светились в темноте.
— Это правда ты? — прошептал Орек.
Девушка в зеркале блаженно улыбнулась.
А затем руки, появившиеся из зеркальной рамы, заключили герцога в свои объятия.
— Ракс…
Крик оборвался.
Миг спустя в колеблющейся серебряной глади отразилась лишь опустевшая тёмная комната.
— Что за зеркало? — пропыхтел Джеми, стараясь угнаться за дэем.
Они оставляли позади ночную тишину, доспехи, гобелены и хитрую паутину коридоров Клаусхебера. Арон вроде бы не бежал, просто быстро шёл — однако неведомым образом не отставал от Леограна, несущегося сломя голову, и опережал Джеми, уже выбивающегося из сил.
— Потайной выход, — откликнулся дэй.
— А, такой же, как в штаб-квартире…
— Да.
— А что с Ташей?
— Её нет в спальне. И я знаю, что она собиралась пустить призрака в своё тело. Я надеялся, что отвадил её от этой затеи, но напрасно.
— Дурочка! — вырвалось у Джеми. — Ей что, совсем жизнь не дорога?!
— Похоже, — безнадёжно ответил Алексас. — И при подобном таланте нашей принцессы наживать неприятности мы освободимся от рыцарской клятвы весьма скоро.
Нервно сглотнув, Джеми посмотрел в русый затылок дэя:
— Значит, ваш крест из цвергова серебра?
— Верно.
— Атрибут былой… профессии, да?
— Можно и так сказать.
— И вам приходилось клеймить эйрда…
— Джеми, не сейчас.
Джеми ощутил, как Алексас в его сознании покачал головой.
В зеркало они почти врезались.
Опершись на резную раму, пытаясь отдышаться, Леогран указал на барельефные ирисы.
— Оно… активировано, — выдохнул герцог. — Недавно.
Арон даже шаг не замедлил: как шёл по коридору, так и исчез в зеркале, словно в открытой двери. Леогран, глубоко вдохнув, последовал за ним; Джеми, не затягивая, шагнул следом.
Холодную безвоздушную завесу, похожую на водную, почти мгновенно сменил сухой тёплый мрак.
— Джеми, свет!
Услышав голос Арона, Джеми послушно щёлкнул пальцами. Язычок пламени на его ладони озарил невысокие своды каменного тоннеля. Камень выглядел странно — идеально чёрный, ровный и гладкий, но не отражающий света: казалось, кто-то решил вылепить из завесы мрака мраморные стены, однако забыл добавить несколько важных деталей. Позади мерцала текучим перламутром зеркальная завеса. Точно такая же угадывалась впереди, аршинах в десяти от того места, где стоял Джеми.
На её фоне отчётливой тенью выделялась фигурка, замершая у самой грани.
— Таша! — радостно крикнул Джеми.
— Это не Таша, — бросил Арон, прежде чем двинуться вперёд.
И, почти моментально преодолев разделяющее две завесы расстояние, толкнуть в спину девушку — которая вытянутыми руками сосредоточенно душила кого-то, тонущего в перламутровом мерцании.
Некоторое время серебристая гладь зеркала в охотничьем домике расходилась беспокойными кругами. Казалось, нечто под ней отчаянно рвётся наружу.
Следом из зеркала выпала светловолосая девушка, герцог, пьющий воздух с жадностью рыбы, выброшенной из воды, и Арон: который успел перехватить не-Ташу прежде, чем та рванулась к Ореку, скрючившемуся на полу.
— Раксэна, ваша соперница была эйрдалем. Орек пал жертвой её чар. — Дэй развернул девушку лицом к себе, всматриваясь в светящиеся синевой глаза. — Он любил вас. Он любил вас так, что сопротивлялся Кэйрмиль, сколько мог, но эйрдаль может сломить самую сильную волю. Не вините его. Та, кого следует винить, уже поплатилась за свои грехи.
Джеми, шагнувший в комнату следом за Леограном, вместе с ним изумлённо смотрел, как девушка смеётся: горько, зло и неизбывно печально. Голосом Таши, улыбкой Таши — которые были Ташиными и одновременно иными.
