— Опрределённо.
Голос дракона не выражал ровным счётом ничего, а глаза были закрыты, — но Лив почему-то казалось, что под огромными кожистыми веками пляшут огоньки драконьего смеха.
— Вот когда встретимся, я так Таше и скажу, — буркнула она, смыкая ресницы. — Что хочу рыцаря. Имей в виду.
— Спи уже.
— Скажу, — на всякий случай повторила Лив, уплывая куда-то по волнам обволакивающего тепла.
А вот на самом деле — возьмёт и скажет. Сразу, как только они Ташу от сестры дяди Арона вытащат. У Лив ведь теперь и дракон есть, и вообще она волшебница, пусть и маленькая! Так что имеет полное право на одного рыцаря. Всего лишь на одного.
Никакие другие ей ведь и не нужны…
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ. СИЛА ТЕНЕЙ
— Камин! — благоговейно выдохнула Таша, с нескрываемым наслаждением стягивая шапку и мокрые варежки.
Верхняя одежда, носки и сапоги тоже успели вымокнуть. Развесив вещи у разожжённого в их отсутствие огня, Алексас сел на кровать, где уже куталась в одеяло Таша.
— Почему у них тут всё такое холодное? — страдальчески вопросила она, когда Алексас закутался по соседству; чтобы нагреть бельё до приемлемой температуры, в кровать потребовалось бы положить по меньшей мере пару грелок.
Алексас лишь плечами пожал.
— Нечисть, что с неё взять.
Таша покосилась на запертую дверь. Дрожа, натянула одеяло до подбородка: то всё же потихоньку нагревалось, поглощая остатки тепла, сохранявшиеся в её продрогшем теле.
«Надеюсь, обещанный нам разговор с более высокопоставленными лицами всё же состоится, — мысленно произнесла Таша. — Учитывая, что Зельды нет… неопределённость меня тревожит».
«Полагаю, сперва с нами побеседует не Зельда, а кто-то из её ближайших подручных, — задумчиво перебирая четки, откликнулся Алексас. — Правда, под его личиной вполне может скрываться кое-кто другой».
«Что ты имеешь в виду?»
«Даже магистры второго уровня могут покидать собственные тела. Творить себе временные или занимать чужие, подавляя разум законных владельцев. Есть лишь одно условие: согласие этих владельцев. Но что-то мне подсказывает, что Зельде здесь никто не откажет».
«Ты думаешь…»
«Как я понял, она отлучается довольно часто и довольно надолго. Но зачем Зельде покидать замок? Зная, что за его стенами её ждут двое амадэев, которые в своё время выбрали жизнь, чтобы покончить с ней? — Алексас взъерошил влажные кудри. — Полагаю, она удаляется в какой-нибудь подвал, где у неё оборудовано логово со всеми удобствами, отпускает разум и гуляет по замку в своё удовольствие. Таким образом легко узнать все маленькие слабости, какие позволяют себе её слуги, — а таковые позволяют себе все слуги, когда хозяйки нет дома. Когда же в ней возникает надобность, Зельда возвращается, тем самым создавая иллюзию собственного всезнания и бурной деятельности за пределами штаб-квартиры».
Таша поразмыслила над тем, что узнала.
«Занимать чужие тела, — медленно повторила она. — Но зачем?»
«Разведать обстановку. Проверить сомнительных членов сообщества. Перед Госпожой любой будет следить за своим языком, но старому другу он легко поведает всё, что накопилось на душе. К тому же так легче пережить налёт на замок, если кто-то из старых друзей вдруг сможет её найти. — Алексас смотрел на огонь. — К счастью, вломиться в чужое тело можно лишь на несколько часов. Больше не под силу даже амадэю. — Он помолчал. — Правда, существует ещё обмен телами».
Таша поёжилась, и вовсе не от холода.
«У магов и такое есть?»
«Да. Подготовительный ритуал требуется провести не менее чем за год за непосредственного обмена. Зато после маг… или обычный человек, если маг ему помогает… может переместить сознание в чужое тело, получив право пользования им на неограниченный срок. Соответственно, сознание того, в кого ты переместился, на этот срок перемещается в твоё покинутое тело. — Алексас лениво потянулся. — В своё время на этом сколачивали состояния. Противозаконно, естественно».
«И каким же образом?»
«Загвоздка в том, что обмен возможен лишь по желанию мага, проводившего ритуал. Только по его слову, и никак иначе. Что первый, что обратный. А теперь представь себе богатого старика, который отчаянно не хочет умирать. Он нанимает себе в камердинеры симпатичного молодого человека, после чего идёт к некоему магу и, заплатив кругленькую сумму, просит оказать ему определённую услугу. Парня опаивают, добиваясь его согласия на ритуал — заклятию нет разницы, дал ты его в доброй памяти или нет. Проходит год, богач меняется телами с ничего не подозревающим парнем… и в тот же день старика разбивает паралич. Его верный камердинер преданно ухаживает за хозяином до самой его смерти, довольно скорой, — а когда вскрывается завещание, совершенно неожиданно обнаруживает, что старик оставил ему всё своё состояние. Мораль сказки ясна?»
Таша угрюмо кивнула:
«Неплохо устроился».
«До того, как за проведение этого ритуала ввели смертную казнь, один маг успел таким образом сменить тело шесть раз. Смерть, обманутая на четыреста лишних лет жизни. — В зрачках Алексас плясали искры отражённого пламени. — Неплохо для простого смертного, правда?»
«Наказание за преступление — прекрасно, но для начала преступника нужно вычислить и найти. А это, я подозреваю, в случае с могущественными магами довольно проблематично».
«Мастера Адамантской Школы справились с этой проблемой. Они ввели оповещение на любое проведение этого ритуала. Стоило кому-то нарушить закон, как в дежурных зеркалах Мастеров тут же проявлялось, кто это был, где он находился и куда направился далее».
Таша уважительно склонила голову набок:
«Это ведь должны быть невероятно сложные чары? И мощные, раз они покрывают всю страну».
«Шестеро недаром считаются одной из самых могущественных сил в Аллигране».
«А скрыться от этого оповещения можно?»
«Ликбер, пожалуй, смог бы».
«Тогда успокоил. — Таша мысленно пролистала их беседу на пару страниц назад. — Так ты думаешь, что Зельда где-то… среди нас, так сказать?»
Алексас зачем-то оглядел комнату. Задержал взгляд синих глаз на тумбочке.
Улыбнувшись, наклонился вперёд.
«Да, — сказал он, выпрямляясь и протягивая Таше желтоватый клочок бумаги: которого не было, когда они уходили. — И, похоже, твоя долгожданная встреча с более высокопоставленными лицами всё же состоится».
Таша приняла обрывок пергамента из его пальцев. Опасливо вчиталась в надпись, начертанную на нём бисерно-каллиграфическим почерком.
Сегодня вечером, в библиотеке, когда все уйдут. Одна.
Она в смятении скомкала пергамент в кулаке.
Таша всегда любила библиотеки. Правда любила. Любила вдыхать запах старой бумаги, гладить шершавые корешки и пачкать пальцы в книжной пыли.
