Выдержав паузу, Палач наконец опустил глаза, вновь взглянув в спокойное лицо Арона.
Слишком спокойное.
— Да, я тебя понимаю. Взросление дочерей — такая трагедия для отцов. Только вчера твоя девочка принадлежала тебе одному, а сегодня кто-то уже предъявляет права на твоё сокровище, смея занимать в её сознании и сердце больше места, чем отныне занимаешь ты.
То, что она рассказывала тебе, она теперь рассказывает ему, то время, что проводила с тобой, проводит с ним… печально, правда? — уголки губ Лиара дрогнули в намёке в улыбку, так не вязавшуюся с искренней участливостью вопроса. — А ещё этот кто-то мог видеть те вещи, которых не замечают маленькие девочки. И способен в любой момент открыть твоему сокровищу глазки на неприглядную правду…
— Замолчи, — очень тихо сказал Арон.
— О, неужели тебе так больно осознавать, что ты можешь её потерять? Хотя да, совсем забыл. Тебя ведь нет рядом, дабы своими лучистыми очами подправить положение вещей.
— Замолчи.
— Такова жизнь, братишка. Порой у нас отбирают дорогие нам вещи. Не знал? Я вот узнал однажды. Кое-кто здорово мне в этом помог.
— Замолчи!
Губы Лиара вновь разомкнулись, но рука Арона уже метнулась к рукояти клинка Мечника, так и стоявшего рядом.
В тот миг, когда блеснула сталь, очередная маска Палача скатилась с него зачарованной волной, сменившись новой.
Когда Арон замер с окровавленным клинком в ладонях, светловолосая голова, прокатившись по полу, замерла у его ног. Меч был столь остёр, что с одного взмаха рассёк кудри, обрезав их по шею, позволив прядям светлым ореолом осыпать тело и белое платье; лицо казалось ещё живым, и серебристые глаза смотрели на амадэя осмысленным, чуть обиженным взглядом.
Встретив этот взгляд, тот пошатнулся.
— Лжёшь, — прошептал амадэй, глядя, как Ташины волосы наливаются красным. Кровь оборотня расползалась по светлому паркету алой, искрящейся золотом кляксой. — Лжёшь, лжёшь!..
А потом и голова, и тело, и кровь поблекли и исчезли, и лишь весёлый мужской смех эхом отзвучал где-то вдали.
Выронив меч, Арон рухнул в кресло, обеими руками вцепившись в подлокотники. Прикрыл тёмно-зелёные глаза.
Открыл их — серыми с зеленоватыми бликами.
— Полагаю, господа, — произнёс амадэй размеренно и спокойно, — то, что мы сейчас услышали, ничего не изменило.
Заклинатель смотрел на место, где только что лежал девичий труп.
— Вы не думаете, — медленно произнёс волшебник, — что…
— Нет. — Слово были непререкаемым и неоспариваемым: наверное, так же некогда Кристаль излагала людям святые заповеди. — Он лжёт. Просто хочет сбить нас с толку. Не в его интересах, чтобы мы нашли Ташу раньше, чем он это запланировал.
Подняв своё оружие с пола, придирчиво осмотрев чистое лезвие — фантомная кровь исчезла с него без следа вместе с телом на полу, — Мечник вернул клинок в ножны.
— Он хочет, чтобы мы её нашли? Уверены?
— Я надеялся на обратное. Но теперь — уверен.
— Почему?
Арон мрачно улыбнулся.
— Потому что он знает, что мы собираемся сделать, — негромко заметил он. — А вы, однако, ещё живы.
* * *
Всё пошло не по плану с самого начала; а начало и конец не столь уж отдалились друг от друга.
Библиотека — огромная, с высоким потолком и дубовыми полками, отделанными резьбой и позолотой, — была достойна дворца, и в отличие от коридоров её ярко освещали магические лампы в вычурных серебряных оправах, похожих на канделябры. Пространство перед двустворчатыми дверьми отвели под кресла и столы, за которыми можно было почитать в тишине и уюте, слушая потрескиванье углей в огромном камине. Когда Таша пришла, пару кресел занимали колдуны, сосредоточенно разучивавшие новые заклятия, — и, к своему изумлению, тут же Таша увидела Лайю, уютно устроившуюся на бархатном диванчике у дальней стены.
Заметив новенькую, наставница оборотней лениво махнула ей рукой, подзывая к себе. Убрав в карман карту, которой её любезно снабдил Алексас, Таша покорно приблизилась. Сам Алексас отправился «приглядеть за Найджем»; Таша знала, что её рыцарь с радостью бы пошёл с ней, но не мог. По обоюдному желанию сторон их разговор с высокопоставленными лицами «Рассвета» пройдёт один на один.
Вот только причины у сторон были разные.
— Почитать решила? — Лайя похлопала по месту рядом с собой, призывая Ташу сесть. — И где твои дружки?
— У них свои дела, — кратко сказала Таша, опустившись на диванчик по соседству с ней.
Женщина задумчиво поджала губы. Закрыв книгу — Таша машинально отметила, что это сборник романтических баллад, — отложила её в сторону.
Внезапно взяв девушку за плечи, развернула её затылком к себе.
Таша не сразу поняла, что Лайя делает с её волосами. И лишь пару секунд спустя догадалась: наставница оборотней заплетает короткие чёрные пряди в мелкие косички.
— Я бы на их месте не отпускала тебя гулять по замку в одиночку, — сдержанно заметила Лайя, натягивая её волосы с удивительной бережностью. — Мы следим, чтобы старожилы не… не обижали новичков, но для тех же эйрдалей ты — лакомый кусочек. А строгих мер за то, что тебя против воли поцелует один-другой… если не заберут слишком много сил, а этого они делать не станут… в общем, не предусмотрено.
Подобная забота Ташу даже растрогала.
— Не волнуйтесь, — вспоминая о янтарной подвеске на груди, произнесла она, — я сумею за себя постоять.
— Это ты так думаешь.
— На твоём месте я бы подыскала себе других приятелей. Тех, кто точно не даст тебя в обиде, — промурлыкал кто-то, присев с другой стороны от Лайи. — Такая милая девочка вполне может добиться очень выгодной партии… окольцевать какого-нибудь юного герцога, к примеру.
Таша одеревенела, — поняв, кто к ним присоединился, ещё прежде, чем Лайя заплела очередную косичку, позволив ей повернуть голову.
Улыбка Кэйрмиль была сладка, как отравленный мёд.
— Или, быть может, ты уже его нашла?
Таша лишь опустила глаза.
Надеясь, что её молчание расценят проявлением смущения.
— Привет, Кэй, — кивнула Лайя, вновь неумолимо отвернув Ташу от Кэйрмиль: наставница оборотней казалась девчонкой, заполучившей новую куклу. — А ты-то здесь что забыла?
— Тебя. Но у тебя, смотрю, образовалась более приятная компания.
— Скоро закончу. — Пальцы оборотня переплетали Ташины волосы ловко и ласково. — Ты не думай, девочка, что мне тебя не жаль. Со всем, что на тебя здесь свалилось. Ты ведь ещё совсем… человек. Но со временем привыкнешь, поверь. Все привыкли. — Лайя помолчала. — А когда всё закончится, мы сможем быть людьми в своё удовольствие.
