— А как же поиски настоящего убийцы? Неужели вы не собираетесь искать мага, который проклял чашу?
— Морли-малэн, Шейлиреар для меня — не просто мой король. Он мой друг. И я побольше вашего заинтересован в том, чтобы покарать всех преступников. Конечно же, мы будем его искать, но тайно, и…
— То есть казнью герцога вы успокоите народ, а сами будете ждать, пока злодей расслабится и потеряет бдительность? Сделаете козла отпущения из невинного человека? — Таша гневно подалась вперёд. — Вы говорили, что для Его Величества будет делом чести спасти меня. Всё, что я слышала о нём, подтверждает: наш король справедлив. А вы берёте и предаёте его идеалы ради…
— Орек Норман виновен, — отчеканил Советник. — Вы молоды и наивны, Морли-малэн. Вы не знаете, как люди умеют притворяться. Не знаете, что может таиться в душе у человека, с которым вы знакомы много лет.
И в его глазах Таша прочитала, как всё будет. Следствие — формальность, которой нельзя избежать. Суд — с единственным возможным решением. И казнь — успокоение общественности.
Злой герцог Броселианский обезглавлен. Преступники мертвы, ура. Королевство может спать спокойно.
— В чью пользу будет взыскано имущество Норманов? — помолчав, спокойно спросила Таша: цепляясь за смутную, внезапно вспыхнувшую догадку.
— Изначально — в государственную. Через год землевладения передаются ближайшим родственникам, оставшимся в живых.
— И кто это в данном случае?
— О, это мы ещё решим. Времени много.
— Значит, в случае казни Норманов их имущество может достаться бывшей жене Орека?
Советник насмешливо вскинул бровь:
— А, хотите сказать, что его подставила та самая эйрдаль? — Ташу покорёжило от его смешка. — Что ж, бывшая жена была бы первым претендентом, если б не являлась убийцей в бегах.
— Это может быть и просто месть.
— Организовать покушение на короля — больно масштабная месть, не считаете?
— Мой отец говорил, что Кэйрмиль входит в какое-то тайное общество. Она может быть связана с заговорщиками. С «Тёмным венцом».
Советник сузил глаза.
— Откуда вы знаете?
— Спросите у ваших кеаров. Пусть в следующий раз не кидаются на невинных людей, — отрезала Таша. — Кэйрмиль хотела убить всех Норманов. Ей не дали этого сделать и обрекли жить с клеймом на лбу. Теперь же все, кого она так хотела убить, умрут. Разве это не наводит на мысли? — Она смотрела на собеседника, не отводя глаз. — Вы обязаны её разыскать.
— Эйрдаль, даже самый сильный, не мог наложить на кубок такое проклятие.
— Это доказывает, у неё были соучастники, и очень могущественные. Поверьте мне, Орека подставила именно она.
— Хорошо, Морли-малэн, мы попробуем разыскать эту вашу…
— Я не ребёнок, не надо меня успокаивать. Я хочу, чтобы вы отыскали Кэйрмиль и привели на суд, тогда и…
— Мы постараемся её отыскать. Но суд начнётся уже завтра, и, уверяю вас, он будет коротким, — чеканя каждое слово, произнёс Советник. — Доказательства вины Орека Нормана налицо. Герцог, конечно, наймёт правозащитника, но дело уже проиграно.
— Хотите сказать, у него нет шансов?
Советник не ответил.
— Даже когда очнётся Его Величество, который наверняка будет более справедлив, чем вы?
— Его Величество, спасибо герцогу, пролежит без сознания не меньше семи дней. И когда он очнётся, я уверен, он одобрит наши действия.
Глаза Советника казались Таше стеклянными.
Ей хотелось кричать, срывая голос, хотелось крушить всё вокруг, пачкать ковёр и стены раздражающе уютной комнаты чернилами со стола, срывать бархатные портьеры и бить фарфоровые безделушки с каминной полки. Ощущение вопиющей, сказочной несправедливости происходящего и собственное бессилье душило комом, подступающим к горлу, полыхало огнём в крови…
…бессилье?
Таша прикрыла глаза, вспоминая ровные строчки из учебников и конспектов. Глубоко вдохнула. Выдохнула.
Вновь посмотрела в лицо Советника, ждавшего её ответа.
— Кажется, — очень, очень спокойно сказала она, — у герцога есть право на отсроченный суд.
Мужчина устало откинулся на спинку кресла:
— Надо же. Вы и об этом знаете. — Он явно был удивлён. — В последний раз это было так давно…
— Поправьте меня, если ошибаюсь. Условия отсроченного суда: отсутствие официального следствия, запрет на правозащитника, тюремное заключение подсудимого в течение десяти дней. Один доброволец, называемый Ищущим, который в это время ведёт расследование. — Таша чеканила слова ровно и размеренно, цитируя наизусть. — Через десять дней он должен предоставить неопровержимые доказательства невиновности подсудимого, в противном случае подсудимый признаётся виновным по всем пунктам обвинения.
— Отличница в школе, надо полагать? — усмехнулся Советник. — Прекрасно. И кто же, как вы думаете, вызовется Ищущим? Племянники Его Светлости тоже окажутся в заточении, а кроме них…
— Я.
* * *
Эдреми Айронсул, откашлявшись, подал знак Дариану. Рыцарь послушно щёлкнул пальцами.
— Дамы и господа, — произнёс Советник, стоявший подле пустого трона: усиленный заклятьем голос без труда разнёсся по залу. — Я собрал вас здесь, чтобы сообщить печальную весть. На Его Величество было совершено покушение.
Хор встревоженных вскриков волной пронёсся по залу. Схлынул, оставив звуковую пену отдельных восклицаний и глухих перешёптываний.
— Обманув не только стражей дворца, но и верных рыцарей Его Величества, преступник пронёс во дворец орудие преступления с наложенным на него проклятием и поднёс его королю в качестве подарка. Его Величество решил сразу развернуть подношение… и поплатился за это. Однако своевременная помощь Рианнон Гиффес-лэн и целителя Шерниана Дарлори, — Советник махнул рукой: в сторону чудесной флейтистки и волшебника, молча стоявших у подножия трона, — смогла его спасти.
Вторая волна — облегчённых голосов, перекатившаяся в аплодисменты: точно шум прибоя сменился отзвуком ливня.
— Ещё несколько дней наш король будет крепко спать, но в общем и целом его здоровью ничто не угрожает. Пожалуй, на этом хорошие вести заканчиваются, и снова приходит черёд плохих. — Советник принял скорбный вид. — Преступник — не кто иной, как Орек Норман, герцог Броселианский.
Третья — недоумённая, с оттенком возмущения, сквозившим в ней холодным потоком.
— Да, враг затаился под маской человека, которого мы никогда не заподозрили бы в двуличии. Причины, подвигнувшие герцога на покушение, нам неизвестны, но это не может умалить ужаса его деяния. — Уместная пауза. Глубокий вздох, исполненный страдания. — Сейчас преступник заключён под стражу. Вместе с ним, согласно древнему закону, арестованы его юные племянники. Все трое сидят в дворцовой темнице. Однако нашёлся человек, который потребовал для герцога отсроченного суда.
