— С сегодняшнего дня, — спокойно ответил Арон. — Она уехала из дома шесть дней назад, и с тех пор мы не получали от неё никаких вестей.
— Что же так плохо?
— Есть причины.
— О которых мне расскажут позже, полагаю. И почему вы отправились на поиски только сейчас?
— Тоже есть причины.
— Попрошу всё же поведать, какие. И первые, и вторые.
Арон сцепил лежащие на столе ладони в замок.
— У нас в деревне началась эпидемия. Я, как целитель, должен был оставаться там.
— Понимаю, — просто кивнул волшебник. — Положим, со второй причиной разобрались. А первая?
— Ташу преследует могущественный тёмный маг. — Амадэй смотрел Мастеру прямо в глаза. — Очень могущественный.
— Некромант? — голос волшебника стал деловитым.
— Да.
— Магистр?
Губы Арона тронула улыбка:
— Был бы им, если б вздумал заявиться в Гильдию Магов.
— Какой уровень ему доступен, не знаете?
— Знаю. Десятый.
Мастер Иллюзионист очень хорошо владел собой; во всяком случае, рассмеялся он абсолютно непринуждённо.
— Вы сами прекрасно знаете, что этого не может быть.
— Я не могу сейчас рассказать всего. Это долгая история. Но, поверьте мне, это так, — голос Арона звучал ровно. — Ташин враг — бессмертный некромант. Самый могущественный тёмный маг из ныне живущих. Он — мой названый брат. Когда-то я причинил ему боль, и с тех пор его жизнь посвящена мщению. Ради этого мщения он уже не первый раз затевает со мной… игры. Игры в живых людей. На сей раз его… наша, — слово далось ему с огромным усилием, — игрушка — Таша. И ставка — она же.
Волшебник уже не смеялся.
— И насколько серьёзны эти ваши игры?
— Эта началась с того, что он убил Ташину мать и похитил сестру. Лив.
Иллюзионист присвистнул: казалось, для того, чтобы скрыть истинные эмоции.
— А правила есть?
— Определённо. Но мне они никогда не известны. Я знаю, что гибели Таши Лиар не допустит. Моей, пока не сочтёт месть достаточной — тоже. Число остальных жертв его не волнует.
— И вы думаете, что это…
— Продолжение игры. Да. — Взгляд амадэя — сейчас зелёный — был печален. — Он спрятал её, и мы не можем её найти. Он сделает всё, чтобы не позволить ей найти нас. Мы с Гиреном бессильны. Теперь вся надежда на вас.
Мастер задумчиво водил пальцами по новостному листку, по граням, что недавно складывали бумажный кораблик.
— Норманы невиновны, верно?
— Да.
— А тот, кто организовал покушение…
— Нет, это не Лиар. Но покушение входило в его планы.
— И вы знаете, кто истинный зодчий?
— Да. Мы оба хорошо её знаем. Завтра Таша окажется у неё.
— У неё?
— Это женщина. Тоже некромант, чуть менее могущественная, чем Лиар.
— Тоже… десятый уровень?
— Да.
— Чудовищно сложно поверить в правдивость всего этого. — Мастер смотрел на лицо Арона, но говорил в пустоту. — Хотя Интуиция редко меня обманывает… к тому же после мы проверим ваш рассказ более надёжным способом. — Он сощурился, словно наконец увидев того, на кого смотрел. — А вы сами, случаем, не десятый уровень?
— Нет. Я не маг.
— И то радует.
— Я всего-навсего самый могущественный телепат и целитель из ныне живущих.
— Похвальная самоуверенность, — в голосе Иллюзиониста вновь зазвучал смех. — Впрочем, мои коллеги помогут мне рассудить, что за ней стоит. Особенно полюбопытствует Странник, думаю. — Он отстранённо сомкнул ладони, переплетя тонкие пальцы. — Значит, если мы спасём вашу дочь, то найдём того, кто покушался на жизнь Его Величества.
— И лишь по причине того, что это отчасти в ваших интересах, я решился просить помощи у Мастеров Адамантской Школы.
— Отчасти потому, что это в наших интересах, я и сказал, что могу помочь. — Иллюзионист поднялся из-за стола. — Ужин вам сейчас принесут. Надеюсь, не обессудите, что я ещё раз накормил бедных странников?
— Лучше скажи, где и когда встречаемся, — напомнил господин Гирен. — Мхм.
— У входа на территорию Школы. Завтра, в девять утра. — Мастер взглянул в окно, покрытое тонкой вязью инея, за которым студила улицы морозная зимняя ночь. — Что ж, надеюсь, мои коллеги отнесутся ко всему этому с пониманием. В конце концов, священный долг Шестерых — спасти Ищущую, напавшую на след убийцы нашего величества… и мою единственную родственницу по совместительству.
* * *
Она идёт по берегу Лариэта. Тёплые волны лижут босые ноги, ласковый ветер путает волосы; вокруг зелень трав, синева вод, лазурь неба — палитра лета во всей её восхитительной яркости.
Наверное, она возвращается домой. Она не помнит. Её что-то тревожит; что-то неопределённое, вязкое, неотступное…
— Ты опять от меня убегаешь.
Странно, но отчего-то его голос её не пугает. Просто заставляет обернуться, посмотрев на фигуру в чёрном: Палач сидит у самой воды, держа в ладони горсть светлой озёрной гальки. Глубокий капюшон укрывает лицо непроницаемой тенью, оставляя открытым лишь гладкий подбородок да бледные, чуть улыбающиеся губы.
— Я победила тебя. Тогда, летом, я тебя победила. Почему ты не оставишь меня в покое?
— Потому что ты победила. — Он берёт правой рукой один из камней, которые держит в левой — и, метнув в воду, смотрит, как тот лягушкой скачет по зеркальной поверхности. — Играть с победителями куда интереснее.
Таша тоже смотрит, как камушек прыгает по воде, оставляя за собой череду кругов. Вперёд, и ещё, и ещё… к противоположному берегу, едва видному вдали: даже не думая останавливаться и тонуть, складывая бесконечную цепочку расходящейся ряби.
— Это сон?
— Да. Ты спишь. И я сотворил этот сон. — Он не смотрит на неё, но улыбается. — Нравится?
— Без тебя было бы лучше.
— Ты же вроде во всех можешь найти положительные черты. — Его улыбку окрашивает ирония: явно больше над собой, чем над ней. — Неужели тебе не жаль меня, бедного, несчастного, одинокого?
— Ты просто жестокий эгоцентричный пакостник. Ребёнок, которому не досталась игрушка. Игрушка, которая потом сломалась по твоей вине. Но раз она не досталась тебе, надо отомстить тому, кто посмел завладеть ею вместо тебя.
Улыбка гаснет на его губах.
— Вот как. Значит, Арон поведал тебе свою трогательную историю?
— Поведал. — Она подходит ближе, без страха глядя на него сверху вниз. — Люди амадэям не игрушки… Лиар.
