Любой ценой.
— Выйди, — повторила королева. — За тобой присмотрят.
Герберт остался недвижим. Как и Ева, попытавшаяся рвануть мимо алтаря к выходу и обнаружившая, что ноги будто примерзли к полу.
Трижды гребаная магия!..
Глядя на племянника, Айрес чуть пожала плечами:
— Как хочешь.
Ева пыталась убежать. Призвать щит или смычок. Сделать хоть что-то. Но могла лишь стоять, наблюдая, как в тянучкой длящемся времени королева вскидывает руки, чтобы забрать у нее жизнь. Снова. Даже то, что от нее осталось.
Если только не…
— Сделка?..
Шепот Мэта в ушах искушал, как спасительная паутинка, предлагающая путь спасения из ада.
Они оговорили возможные условия, пока Ева сидела в темнице, готовясь к королевскому визиту. Условия, которые помогли бы ей избавиться от браслетов и защититься от Айрес. На сей раз — в здравом уме и твердой памяти, на самый крайний случай. Как бы ей ни претило договариваться с тем, кто уже окунул ее руки в кровь. Но сейчас, даже перед лицом гибели, Ева поняла: она не готова ответить «да». Кто знает, сработают ли на демона ограничения, если проговаривать условия заранее.
Она не готова снова оплатить свое существование чужой жизнью. Тем более если следующим, кого она может обнаружить мертвым, когда очнется, будет Герберт.
Неужели конец? Нет, все не может закончиться так — так просто, так безжалостно…
…так жизненно…
Огненная сфера взметнулась вокруг ядовитой зеленью. Еве потребовался миг, чтобы осознать: пламя, призванное обратить ее в пепел, встретило купол магического щита.
Понять, кто его поставил, было нетрудно.
— Все еще дорожишь ею? — чуть повернув голову, поинтересовалась Айрес у племянника. Колдовской огонь не гас, силясь добраться до Евы, жадно облизывая прозрачный защитный пузырь. — После того, что услышал?
— Неважно, что я услышал. Важно, что я знаю. И что чувствую.
В голосе Герберта, как и в лице, стыла прохладная бесстрастность снежной белизны, — и это не погасило светлый сполох надежды и любви, вспыхнувший в Евиной душе ярче любого пламени.
Не купился. Не поверил. Не предал ее.
Только вот…
— Жаль. — Королева не опустила рук. Если она и была разочарована, то не выказала этого ни жестом, ни тоном. — Силой клятвы твоей повелеваю тебе — убери щит.
Ева, ожидавшая этого, закрыла глаза перед неизбежностью.
Вот теперь точно конец…
Течение времени размылось в остром желании жить, в жадном наслаждении последними моментами существования. Поэтому осознание, что ничего не происходит, пришло к Еве несколько запоздало.
Лишь когда голос Айрес — изумленный, с прорезавшимся нажимом — прозвучал вновь:
— Силой клятвы твоей повелеваю тебе — убери щит и упокой эту девушку!
Робко приоткрыв глаза, Ева воззрилась на огонь, по-прежнему пляшущий в метре от ее лица. Посмотрела на непонимающее лицо королевы.
На Герберта.
Некромант улыбался. Той неприятной, пугающей улыбкой, что Ева когда-то имела счастье так часто наблюдать. Зеленые сполохи, сквозь которые Ева взирала на окружающий мир, придали этой улыбке лишь больше зловещести.
Воспоминания о том разговоре, когда Ева узнала о вассальной клятве, всплыли в памяти сами собой. Одновременно с догадкой, каким невозможно простым образом можно ее обмануть.
…«после того раза я как следует продумал возможные методы сопротивления»…
— Прости, тетя. — С какой-то театральной ленцой подняв руку, Герберт похлопал себя по уху. — Глухота. Ничего не слышу.
Дальнейшее произошло стремительно и одномоментно, как тиканье секундной стрелки.
У дверей послышался булькающий вскрик охранника, безмолвно следившего за происходящим. Зеленый огонь исчез — уступив место щиту, соткавшемуся вокруг самой Айрес. Над головой королевы разноцветьем затанцевали искры от разбившегося заклятия. По рядам анатомического ряда, кольцом окружая «арену», заскользили люди в черных одеждах и до боли знакомых птичьих масках.
Легкой танцующей походкой, точно выходя на очередную игру, Миракл перешагнул через тело охранника. Оставив позади «коршуна», держащего наготове окровавленный клинок, отсалютовал тете собственным клинком: блестящим, чистым и стальным, как глаза обоих взбунтовавшихся Тибелей.
— Айрес тирин Тибель, — проговорил Миракл, — от имени народа Керфи я требую твоего отречения от престола.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ОТ 05.04:
Айрес ответила стрелой из арбалета, ржавым огнем полыхнувшего в ее руках, Миракл ловко отбил болт лезвием меча, — и Ева, которую наконец отпустила магическая заморозка, поспешно скакнула к первому ряду скамей, подальше от центра боевых действий.
«Коршуны». Коршуны, которые явно помогают Мираклу… нет, лучше об этом не думать. Если Ева дождется конца этой заварушки, ей все логично объяснят.
Во всяком случае, она очень на это надеялась.
Когда она взобралась на зрительские места и обернулась, Герберт уже был рядом.
— Если хочешь что-то мне сказать, не отворачивайся, — произнес он. — Я читаю по губам.
Сказать Еве хотелось многое. И не только сказать. Но поскольку момент был несколько неподходящим, она ограничилась тем, что протянула к нему руки: запястьями вверх, демонстрируя ненавистные блокаторы.
— Можешь избавить меня от браслетов? Я хочу помочь!
Герберт посмотрел вниз, на арену, где разверзся магический ад. Резали воздух огненные стрелы, фейерверками разлетались искры и пестрые вспышки, разбиваясь о щиты королевы, «коршунов» и Миракла — видимо, его прикрывал кто-то из убийц; для боя с таким количеством участников «арена» явно была маловато.
— Ты уверена, что им нужна твоя помощь?
— Ты будешь с ней сражаться. Тебе нужна.
Герберт не стал ни отговаривать ее, ни спорить. Просто положил ладони на браслеты, чтобы кончиками пальцев расчертить рунами светящуюся медь, одними губами выпевая заклятие.
Едва ли каждому магу было под силу снять с нее блокаторы. Но в том, что ему под силу, Ева не сомневалась.
Кусая губы от нетерпения, краем глаза она следила за схваткой. Их с Гербертом окружал барьер — один на двоих, — но их атаковать никто не пытался. Айрес было немного не до того. «Коршунам», видимо, просто без надобности. Кто-то из убийц пытался пробить купол королевы заклятиями издали, другие атаковали в ближнем бою, уворачиваясь от града огненных стрел (скорострельность магического арбалета могла дать фору пистолету). Лакированный паркет пузырился и обугливался, одна из скамей разлетелась в щепки, задетая промахнувшимся заклятием. Один «коршун» лежал на лесенке между рядами, другой повалился на пол на глазах у Евы: Айрес, зажатая врагами у алтаря, умудрялась давать достойный отпор, даже несмотря на десяток противников разом. На прозрачный пузырь обрушивались атаки земляных шпаг, водных хлыстов, воздушных мечей — всего изощренного арсенала магических орудий; Миракл помогал обычным стальным клинком, скользя вокруг противницы в смертоносных пируэтах.
