— Госпожа, я знаю, что вам подойдёт, я сейчас вернусь, не собирайте волосы! — парень убежал, она осталась стоять перед зеркалом и смотреть на себя, как будто давно не видела.
Как будто бы похудела. Или просто бледная. Белки глаз стали светлее — компьютера нет. Губы без помады — свою она не тратила, а местной так и не научилась пользоваться, то, что ей продали под видом помады, выглядело как медная книга с одной бумажной страницей, толстой и пропитанной красной краской, но на кисть эта краска не бралась, и Вера забросила странную покупку. Тени и карандаши здесь были похожи на те, что использовались в её мире, тушь ещё, похоже, не изобрели, но судя по довольному виду госпожи Виари, скоро это будет исправлено. Причёсок она давно не делала, ограничиваясь красивыми шпильками, но сегодня прикасаться к сундуку министра не хотелось, и она надела свою заколку, которую когда-то сама делала, серебро и искусственные рубины в этом мире не выглядели как что-то чужое.
Прибежал консультант, неся перед собой на подушке странную конструкцию из усыпанных хрусталём гребней и жемчужных нитей, двумя руками протянул Вере и поклонился:
— Примерьте.
— Что это?
— Это для волос, — он выпрямился, опять изучая отражение её спины в зеркале, Вера иронично улыбнулась:
— Ты уверен, что я это потяну?
— Просто примерьте, я хочу посмотреть, — он с трудом оторвал глаза от отражения и посмотрел на Веру: — Я хочу знать, как это смотрится, я пока не встречал женщины, которой бы это подошло по длине. Пожалуйста.
Она смущённо кивнула, пожала плечами:
— Я не знаю, как это надевать.
— Я надену, — он с готовностью закатал рукава, Вера развернулась к зеркалу, в одном из отражений находя тот угол, где Анди воспевал свой товар. Парень за спиной колдовал над её волосами, а она думала, почему он так удивлён — после двухметровой косищи госпожи Виари ей казалось, что в этом мире у всех цыньянок такие волосы. Но присмотревшись к тем дамам, которых очаровывал Анди, она поняла, что их многоэтажные причёски, по большей части, накладные — оттенок волос немного отличался. Открылась входная дверь, тяжёлые стремительные шаги простучали от входа к их углу, Вера увидела в одном из зеркал мрачного и злого министра Шена в развевающемся чёрном цыньянском костюме, консультант что-то понял и резво отшагнул от неё на два метра одним движением, она обернулась как раз к тому моменту, когда министр проходил последний поворот перед углом с зеркалами, и ему навстречу выскочил Анди, толкнув плечом в грудь и втиснувшись в проход, опёрся о стойки с двух сторон и широко улыбнулся с независимым видом:
— Глава Кан, какая честь для моего скромного магазина!
— Отойди, — прошипел министр.
— Фу как невежливо, — улыбнулся Анди, — ты хотел, чтобы я подобрал госпоже нечто особенное? Я займусь этим сию секунду, но не раньше, чем ты покинешь помещение — здесь много хрупких вещей, прояви понимание.
— Я сейчас проявлю, и понимание, и всё остальное, — министр сверлил взглядом консультанта, который внимательно изучал блестящий мрамор пола, Анди улыбнулся ещё зубастее:
— Я тебя понял, и ты меня пойми — иди с миром, а? Всё будет хорошо, я позабочусь о госпоже.
Вера отвернулась к зеркалам, впервые глядя на себя, ей вдруг стало интересно, что же там парень наколдовал. Самые крупные гребни собирали волосы над висками, между ними тянулись нитки жемчуга и вставки из хрустальных цветов, чуть ниже гребни поменьше смыкались, собирая уже все волосы, под ними было ещё три этажа, всё переплеталось и сверкало, она никогда такого не видела, но признала, что красиво. Вдруг почувствовала обжигающий взгляд и поймала в отражении глаза министра Шена, он свои не отвёл, злой, возмущённый и даже вроде бы обиженный, она прохладно приподняла брови: "в чём дело, какие-то проблемы?"
Он отвернулся, посмотрел на Анди и прошипел:
— Ни в чём себя не ограничивай, — развернулся и стремительно вышел, Анди прижал ладонь к груди, кланяясь спине министра:
— Какое доверие, польщён-польщён! — развернулся к Вере и улыбнулся: — Госпожа Вероника, какая честь! Вы должны были меня позвать.
— Вы были заняты.
— Ради вас я бы освободился, — он подошёл к ней, по пути отвесив символический подзатыльник консультанту, стал вынимать из её волос гребни. Вера проследила за воспитанием подмастерья недоумевающим взглядом, подняла глаза на отражение Анди в зеркале, он усмехнулся и громко шепнул:
— Это неприлично, парень вёл себя слишком смело. Но он не знал, кто вы, он извиняется. Извинись.
— Извините, — медленно кивнул парень с интонацией: "Мне не сложно извиниться, хотя я всё равно прав, а вы — нет".
Вера ободряюще улыбнулась ему через зеркало, он посмотрел на Анди:
— А госпожа у нас..?
— Не твоё дело, — ласково улыбнулся Анди, — но знай, что у госпожи бесконечный кредит. Так что вот эту мелочь всю убирай.
— А мне понравилось, — изобразила тон маленькой вредины Вера, — я возьму.
— Нет, госпожа, простите, — рассмеялся Анди, аккуратно складывая гребни на подушку: — Вот это — ещё может быть, но вон то — ни в коем случае, глава Кан меня уничтожит, если я вам это продам. Пойдёмте во второй зал, в этом вам ловить нечего.
Он унёс подушку, Вера обернулась через плечо и беззвучно шепнула консультанту: "Отложи", он усмехнулся.
5.37.9 Рисование и музыка с Анди
Она пошла за Анди, он провёл её через свой зал с коллекцией, потом через ещё одни двери, ведущие в другой зал, такой же по размеру, как первый, но с меньшим количеством стоек и стеклянных перегородок. Здесь были маленькие диванчики, столики, зеркальный угол с хорошо освещённым подиумом, позволяющий увидеть себя со всех сторон, стол с письменными принадлежностями и отдельный "цыньянский" угол — отделённый бамбуковыми бусами-шторками, с окружённой декоративными веерами картиной-жизнью на стене, примерно такой же унылой, какой Вера представляла свою. В центре стоял низкий чайный столик, с трёх сторон лежали на полу подушки, с четвёртой стояла красивая и пафосная стойка с мечами, над ней на стене висели кисти для рисования, под ней на подставке лежала деревянная узкая лодка со струнами.
Анди заметил её взгляд, ностальгически улыбнулся:
— Кусочек дома в чужом краю. Красиво?
— Очень. Вы играете на этой штуке?
Он иронично закатил глаза:
— Спасибо, что не спросили, дерусь ли я этими мечами. Конечно, играю. Я же не глава Кан. Он вам не играл? Правильно сделал, он играет как муфлон поёт. Слышали когда-нибудь голос муфлона? И не услышите, они вымерли. Это как игра главы Кан — кто слышал, о том уже давно никто ничего не слышал. Говорят, его учитель пропал без вести. Я его понимаю, я бы на его месте тоже пропал.
— Вы давно знакомы? — она смотрела, как он открывает стеклянный шкаф и аккуратно укладывает на место подушку с гребнями, он закончил и обернулся:
