— Письмами, через посыльных.
— Тогда пиши, в министерство.
— Как всё сложно. А адреса нет?
Вера вздохнула и шёпотом ответила:
— Я живу в тюрьме, каждый день в новой. Но иногда вечером бываю в "Чёрном коте".
— О, в "Коте" словимся, отлично, — Дайнис озарила улыбкой весь ряд, шутливым жестом коснулась шляпы, изображая карикатурную светскость: — Очень приятно было познакомиться лично, а то одни разговоры вокруг тебя.
— Мне тоже. Скажи ещё раз название ателье?
— "Летиция". До встречи в "Коте", — она подмигнула и пошла по своим делам, Вера с трудом заставила себя отвести глаза и пойти по своим. Рядом тут же возник господин министр, прошёл молча несколько шагов, потом поймал Верин вопросительный взгляд, и свистящим шёпотом выдал:
— Она дочь главы ночной гильдии. В ночную входят гильдии вышибал, воров, убийц, контрабандистов и проституток. Бывшего главы, сейчас глава его сын, но он сам тоже уважаемый человек, хоть и на пенсии. А его дочь — воровка и охотница за редкостями, грабит храмы, раскапывает могилы и занимается прочей антиобщественной деятельностью. Это последний человек в Карне, с которым я хотел бы, чтобы вы общались.
— Красивая, сдуреть можно, да?
— Чёрт, Вера!
Она рассмеялась, взяла его под руку, хитро заглянула в глаза и шепнула:
— Она в детстве выигрывала у вас в солдатики?
— Никто не выигрывал у меня в солдатики, никогда, я играл в них сам.
— Грустно как. Хотите, я с вами сыграю?
— Шутки для пятилетних.
— А кто вам сказал, что я шучу?
— Вы не пойдёте в "Летицию". Что вам там нужно? Скажите мне, я вам всё найду и принесу.
— Нижнее бельё. По размеру сами подгоните? Не знала, что вы умеете шить.
Он нервно забрал свою руку и бросил шёпотом:
— Идите куда хотите.
— Именно туда я и иду, какое счастье. Вы за меня рады?
Он молча свернул в сторону и затерялся в толпе, Вера отвернулась в другую сторону и стала выискивать оружейную лавку, нашла, и рядом нашла маленькую дверь со скромной вывеской. Перерисовала себе название и примерное расположение, потому что боялась в следующий раз не найти, она раньше не бывала в этой части рынка. В последний раз осмотрелась и пошла дальше гулять по рядам — на самом деле, ей не хотелось нервировать охрану, да и одета она была не в то, что можно легко снять, чтобы примерить бельё. Её ждала госпожа Виари, и ещё хотелось заглянуть к Анди, и может быть, заказать новый костюм из того списка, который ей дал церемониймейстер — много дел. В блокноте, спрятанном в кармане, у неё был даже список дел, который она набросала тогда в кабинете перед взрывом, было подозрение, что этот список они будут обсуждать с Анди до поздней ночи, как в прошлый раз.
7.40.4 Сгоревшее ателье, пёс и кексики
Она шла довольно быстро, погружённая в свои мысли, когда заметила, что стало подозрительно тихо и безлюдно. Осмотревшись, она поняла, что находится в центральной части рынка, довольно дорогой, но на этой улице большая часть лавок почему-то закрыта, а в открытых совсем нет людей, только угрюмые продавцы с голодными взглядами бродячих собак. Ближайший продавец поймал Верин взгляд и улыбнулся, она автоматически улыбнулась в ответ, и поняла, что зря это сделала, потому что попала в ловушку — он замахал рукой, приглашая её подойти, потом вышел сам, наполнив улицу запахом свежей выпечки, от которой у Веры рекой потекли слюни, она давно такого не ела, а сегодня не ела вообще ничего.
— Госпожа, окажите честь! Свежие булочки, только что из печи, я дам попробовать бесплатно!
Она пыталась отнекиваться, но получалось неубедительно, он дотащил её до прилавка, сам нырнул внутрь и тут же открыл окно, двумя руками протягивая резной поднос с тарелкой, на которой лежал исходящий паром румяный пирожок, похожий на кекс. Вера заглянула внутрь лавки, увидела там пышущую жаром печь, в которой лежали такие же пирожки, решила, что никакая отрава такую термообработку не переживёт, и взяла пирожок. Обжигаясь, осторожно попробовала маленький кусочек, и утонула в кайфе с первой крошки, это было восхитительно. Открыв глаза, она уже знала, что купит у этого человека что угодно, дожевала и кивнула:
— Божественно. Я за него заплачу, и ещё за два, в смысле, три. А знаете… Можете сделать такие же, но маленькие? С монету.
— Зачем? — пекарь слегка нахмурился, Вера шутливо улыбнулась и понизила голос, как будто делилась секретом:
— Женщины стараются контролировать свой вес и объём, поэтому ограничивают себя в еде. Если им дать выбор между большим кексом и его отсутствием, они, скорее всего, откажутся, даже если он будет очень вкусный. А если кексик будет крохотный, то они его себе позволят. Сможете сделать?
— Это… может быть сложновато, — пекарь смущённо улыбнулся, осмотрелся, помрачнел. Видимо, решил, что других клиентов не предвидится, и кивнул: — Хорошо, госпожа, я попробую. Но плата вперёд.
Она кивнула и протянула ему горсть монет, позволив самому выбрать нужные, он пообещал справиться за двадцать минут и погрузился в работу.
Вера постелила на ступеньки матерчатую сумку, которую ей подарили в лавке лошадиного тюнинга, села сверху и приготовилась ждать. И где-то рядом раздался тихий рык.
Она осмотрелась и нашла источник — из-под крыльца выглядывал маленький мокрый нос, розовый, с чёрным пятном, из-под носа выглядывали мелкие острые зубы, по бокам топорщились усы, остальное пряталось.
— Здравствуй, пушистая фигня. Выходи, угощайся, — она отщипнула кусочек кекса и положила на землю перед носом, нос испугался, потом принюхался и слизнул крошку, прожевал и неуверенно попробовал порычать ещё раз, если уж в первый раз так удачно сработало.
Вера положила следующую крошку чуть дальше, следующую — ещё немного дальше, в итоге выманив хозяина носа из-под крыльца. Пёс оказался небольшой, крепко сбитый и довольно чистый, белая с чёрным шкура выглядела здоровой, но пятки и когти были стёрты сильно — уличный. Стоячие треугольные уши эхолокировали всё вокруг, усы торчали во все стороны, блестящие тёмно-карие глаза смотрели с опаской, в любой момент готовясь испугаться, но Вера была осторожна. Очередную крошку пёс взял с руки, потом дал себя погладить, потом прибалдел и свалился, подставил бок, смешно похрюкивая, когда она его чесала.
— Сидеть.
Пёс посмотрел на неё с сомнением, она посадила его сама, несколько раз повторила "сидеть", погладила, покормила. Ему понадобилось полбулки, чтобы понять, но когда он понял, его радости не было предела, и "лежать" пошло гораздо легче.
— Сидеть. Лежать. Сидеть. Лежать. Лежать… ага, попался! — она смеялась, пёс веселился, вертелся волчком и подпрыгивал, чтобы лизнуть руку, пытался залезть ей на колени, но она не пустила, он понял и больше не пытался.
