— Ерунда, заживёт через полчаса. Ты-то готова? Ничего не болит, никаких травм?
— Здорова и полна сил, — улыбнулась Вера, изобразила лёгкий поклон: — Действуй, мастер Шифу.
Он рассмеялся и начал разминку. Ничего особенно сложного или незнакомого они не делали, тренировка в её мире начиналась точно так же — лёгкий разогревающий бег, мягкая растяжка, наклоны, махи руками и ногами. Единственное, чего не было — это валяния на полу, Вера привыкла, что на полу специальные упругие маты, а здесь был камень, и лежать на нём не хотелось.
Эрик похвалил её растяжку и удары ногами, по поводу остального скромно промолчал, но Вера и так знала, что всё плохо, она действительно давно не тренировалась. От тренировочного спарринга Вера отказалась, потому что была уверена, что скатится в фул-контакт, а прижимаясь к голому торсу Эрика, думать о бросках будет довольно сложно.
Он дал ей полупить грушу, повздыхал над невиданной мощью её удара, предложил перейти к ударам ногами. И на этом этапе Вера наконец-то увидела в его глазах воодушевление — здесь у неё получилось. Эрик сходил к дальней стене за шестом, стал помогать Вере правильно поставить ноги и корпус, потом сходил за мелом и стал рисовать на полу места для ног, чтобы ей было проще разобраться со стойками и шагами. Она подумала, что он действительно хороший учитель — когда он наконец-то остался доволен, её поза оказалась очень устойчивой, но при этом мягкой и пружинистой, в неё было легко войти, и из неё было легко ударить. Это положение ног казалось самым естественным в этой ситуации, но Вера отчётливо понимала, что если бы он её так не поставил, она бы ни за что не нашла это положение сама.
Сначала она делала медленные "удары без удара", долго, пока Эрик не убедился, что она не теряет равновесия и ей хватает растяжки, потом разрешил ускориться, потом сходил за специальной толстой и мягкой перчаткой, и предложил Вере бить в полную силу. Она сначала ударила не в полную, потом осмелела — Эрик хорошо держал удар, и она знала, что ему не больно и не сложно. Он показал следующий этап, переводящий этот удар в удар с разворота, это оказалось гораздо веселее и сложнее, Вере пришлось пожелать себе удачи, чтобы не бояться промахнуться, и Эрику тоже, на случай, если она всё-таки промахнётся. Всё получалось очень хорошо, она устала так, что ноги уже подгибались, Эрик сказал присесть и расслабиться, сел напротив, смотрел на неё, улыбался.
Вера впервые подумала о том, как она выглядит — мокрая настолько, что пот был даже на полу, растрёпанная, стопроцентно красная как помидор. Зеркала здесь не было, но она и так прекрасно знала, что можно там увидеть. Вздохнула и с долей кокетства спросила:
— И как оно, в целом?
Эрик медленно глубоко вдохнул, улыбаясь и опуская глаза, поднял и шёпотом признался:
— Честно? Я не понимаю, как ты пережила дуэль. Тем более, с мужчиной. Твой уровень… — он показал пальцами расстояние в сантиметр, прищурил один глаз и посмотрел на Веру сквозь это расстояние: — Вот на вотстолечко выше плинтуса. Без обид. Я не принижаю твою иномирскую дивную технику инерционных атак-уклонений, но ты просто слабая. А это основа, если подготовки нет, то никакая техника не спасёт, нужно иметь выносливые мышцы и крепкие связки, иначе твои удары тебе же во вред прилетят.
Вера подумала, что он сидит ровно на том же расстоянии, что и манекен в доме госпожи Виари. Улыбнулась. Встала и отряхнула штаны, сказала:
— Физическая слабость — самая легко поправимая слабость в человеке. Ещё подходик?
Он улыбнулся и встал:
— Не надоело? Может, шестом хочешь помахать?
— Не, не надоело. Как говорил великий Брюс Ли — я не боюсь человека, который сделал десять тысяч разных ударов, я боюсь человека, который сделал один удар десять тысяч раз.
Эрик рассмеялся:
— Какой мудрый парень. Боец?
— Офигенно крутой боец. Давай надевай лапу, я сделала всего три по десять, осталось девять тысяч девятьсот семьдесят, всего-то. Вперёд.
Ноги гудели от усталости, но нужное положение нашли быстро, и удары получались хорошо, Эрик указывал на ошибки, но Вера видела, что ему самому нравится. На очередном ударе он посмотрел на дверь и опустил лапу, Вера обернулась — в дверях стоял министр Шен. И он выглядел настолько возмущённым, как будто они тут нагло ели его еду.
Эрик молчал, Вера тоже, министр взял себя в руки первым и неестественно спокойно сказал:
— Мы собирались вместе поужинать.
— Да, пойдём, — изобразила жизнерадостность Вера, — я сейчас пулей в душ, и сразу идём. Я голодная, как волк.
— Я жду вас за своим столом, — он вышел и закрыл дверь, Веру от его каменного спокойствия озноб продрал, и Эрика, судя по взгляду, тоже. Он вздохнул и тихо сказал:
— Я, пожалуй, с вами не пойду.
«Очень мудрое решение. Я в данный момент тоже не особо хочу туда идти.»
Она улыбнулась ему с долей смущения, но сразу же изобразила жизнерадостный поклон:
— Мастер Шифу, это было офигенно, я бы повторила ещё раз сто.
— Повторим, — усмехнулся он, — каждый день, года три, и только потом я смогу выпускать тебя на дуэль без страха. Как тебе вообще удалось столько простоять? И уклониться? Первый удар был очень хорош, как ты его заметила?
Вера улыбнулась и развела руками:
— Всё очень просто — удача. Артур на острове подал мне гениальную идею — желать удачи себе. И это сработало.
— Круто. Желай всегда, потому что без неё ты… ну, ты поняла. Завтра повторим.
Она кивнула, он пошёл относить экипировку, Вера хотела предложить ему помочь с уборкой, но решила, что не стоит заставлять министра нервничать ещё сильнее, и ушла молча, напоследок поклонившись залу.
* * *
Тщательно вымывшись, она вышла из ванной и села на кровать, чтобы обуться, и только сейчас её тело наконец-то осознало тренировку — гудели все мышцы, ноги не держали, на правой распух здоровенный красный синяк, на ударной поверхности между пальцами и щиколоткой.
«Хорошо, что руками не била.»
Она посмотрела на свои костяшки пальцев, ещё хранящие следы от дуэли, махнула рукой и стала одеваться в своё серое. С огромным трудом заплела косу — руки не поднимались, пальцы были неловкими и нечувствительными. С ещё большим трудом затолкала распухшую ногу в ботинок, для этого пришлось его расшнуровать и зашнуровать заново. Перед выходом посмотрела на себя в зеркало — ничего, жить можно. Новое бельё из "Летиции" ощущалось прекрасно, один комплект она даже надела на тренировку, сейчас он лежал в корзине насквозь мокрый, но проверку в боевых условиях прошёл хорошо.
«Святая Летти, удачи тебе в твоём благом деле.»
Она стояла перед зеркалом и понимала, что ищет предлоги не выходить из комнаты как можно дольше, чтобы отсрочить встречу с министром.
«Мы с Эриком не делали ничего плохого.»
