— Так не доводи до них, — бросила Фейт и глянула на наручные часы.
— Ты куда-то спешишь? — насторожилась я.
У нас тут разговор года, а мысли сестрички явно в другом месте.
— Нет, — отозвалась та, но было яснее ясного, что это ложь.
— У нее свидание, — сдала среднюю сестру младшая. — С сыном хозяина мебельного магазина. Его Эрик зовут. Не хозяина. Хахаля Фейт. Он не такой красавчик, как Джонатан Льюис, но сойдет.
— Тьфу на тебя, Джоди! — рассердилась Фейт, не обрадовавшись, что я узнала ее сердечную тайну. — Отлупить бы тебя хорошенько, чтобы держала язык…
— Льюис! Нет-нет, только не Льюис!
Мы подпрыгнули. Все трое.
Ибо заговорила никто иная, как тётя Маргарет, что в последние четыре года случалось крайне редко. Если она это и делала, то обычно выдавала нечто бессвязное.
А тут… тут…
— Тётя, — я мгновенно оказалась рядом с креслом, в котором та сидела, и опустилась на корточки. — Всё хорошо. Ты в безопасности. Мы все в безопасности. Хочешь, приготовлю тебе сладкого чая. У нас остался клубничный пирог.
— Льюис, — настойчиво повторила тётя, и мне почудилось, что в бесцветных глазах промелькнул страх. Вполне осознанный страх, будто она действительно понимала, что происходит. — Ох, Адетт. Бедная-бедная Адетт. Льюис ее погубил.
— О чем это она? — к нам бочком подкралась Джоди. — Кто такая Адетт?
— А я откуда знаю? — огрызнулась я на мелкую и снова повернулась к тетке.
Да только та успела уснуть. С ней такое часто происходило. Вот только что сидела и тут же уронила голову на грудь, начала тихонечко посапывать.
Я подавила тяжкий вздох. Ну что за напасть? Мало проблем, теперь еще тётя Маргарет странно отреагировала на фамилию Льюис. Скорее всего, это ничего не значит. Тётушка давно утратила остатки разума. Но мне стало не по себе. О погубленных Льюисом женщинах мне нынче хотелось слышать меньше всего на свете.
— Странно всё это, — рядом со мной, прямо на ковёр, опустилась Фейт. — Может, я что-то путаю, но, кажется, однажды тётя Маргарет обсуждала некую Адетт с господином Роджером.
Я напряглась. Господин Роджер был тетушкиным покровителем и любовником. Тем самым, с которым она вместе управляла «Черным тюльпаном».
— А подробнее? — спросила я строго.
Но Фейт пожала плечами.
— Не помню. Я мелкая была. Младше Джоди. А они шептались за столом. Я обратила внимание, потому что имя понравилось. Адетт. Редкое и звучное.
— Никакого прока от вас, — рассердилась я. — Ступай уже на свое свидание. Только без глупостей. А ты, — я погрозила пальцем Джоди, — за уроки садись. И на улицу пока ни ногой. Там обязательно с мальчишками сцепишься, задира. А нам нужно выглядеть скромными и неподозрительными. Грейсон наверняка приставил соглядатаев.
Ночью я почти не спала, ворочалась с боку на бок и боялась. Не за себя. За сестёр. Я взяла на себя ответственность за них с того самого дня, как побежала прочь от отца, спасая наши шкуры. Теперь их жизни снова оказались в моих руках. Если я напортачу, отвечать придется всем. И неважно, что вины Фейт и Джоди нет совершенно ни в чем. Мы все запрещенные оборотни. Мы, априори, преступницы.
Утром я поднялась разбитая и не готовая к подвигам, но навела легкий марафет, выбрала скромную одежду: серую юбку с блузкой на тон светлее, и отправилась по адресу, переданному накануне Грейсоном. Джонатан Льюис работал не в конторе, как большинство блюстителей порядка или законников. Он вел все дела из дома, что выглядело крайне необычно и совершенно не облегчало мне задачу. В конторе легче затеряться среди других работников и меньше привлекать к себе внимания. Дом же — целиком и полностью территория Льюиса.
— Ну и ну… — протянула я, останавливаясь у особняка и борясь с желанием протереть глаза.
Картина впечатляла и ужасала одновременно. Я представляла самый обычный дом, мало чем отличающийся от большинства в городе. Однако передо мной возвышался готический особняк с жутковатыми птицами на крыше. Но самое странное было не это. Правое крыло активно использовали, фасад недавно ремонтировали, на первом этаже горел свет. Левое же крыло было сильно разрушено. Остались одни стены с окнами без стекол, будто пустые глазницы. Его и не приводили в порядок, и не уничтожали полностью. Оставили словно зловещий памятник.
— Вы Сабрина, полагаю?
Я аж подпрыгнула от неожиданности. Уж слишком бесшумно он появился — седой мужчина в сюртуке и лаковых ботинках-лодочках.
— Я Эрнест Валентайн. Дворецкий господина Льюиса, — объяснил он, не дождавшись ответа, и задал новый вопрос: — Любуетесь особняком?
— Да. Нет. Не совсем. Он… он…
Взгляд ясных серых глаз дворецкого пробирал насквозь, будто в душу заглядывал. Прощупывал и изучал.
— Странный? — подсказал он, когда я запнулась. — Он называется «Пристанище духов». О! Только не пугайтесь. Тут не водятся призраки. Особняк, как особняк. Просто частично разрушенный. Бабушка нынешнего хозяина была чудачкой. Это по ее приказу построили столь необычное здание. Оно символизировало свет и тьму. На крыше правого крыла сидели каменные ангелы. Увы, теперь осталась только темная сторона. Но внутри ничуть не страшно. Скоро сами убедитесь.
Дворецкий сделал приглашающий жест рукой, и я поежилась. Я и так воспринимала жилище Джонатана Льюиса логовом хищника, а тут еще «темная сторона».
— Ну что же вы замерли, милочка? — дворецкий подмигнул. — Вас там не съедят. Если, конечно, не будете совать нос в чужие дела.
— Конечно, не съедят, — объявила я, взяв себя в руки. — Мной запросто можно подавиться.
Он весело хмыкнул, оценив реплику, и снова указал на особняк.
— Проходите, Сабрина. Хозяин не любит ждать.
Внутри особняк, действительно, не выглядел зловещим. Наоборот, я назвала бы обстановку уютной. Теплые тона стен и мебели, обилие цветов, чистота и порядок делали его похожим на место, где живет счастливая семья. Причем, семья, в которой за дом целиком и полностью отвечает женщина. Однако я точно знала, что Джонатан Льюис не женат и, по словам Грейсона, постоянной любовницы после разрыва с невестой у него нет. Стало быть, впечатление обманчиво, и уют — заслуга Валентайна и горничных.
— В доме много людей? — спросила я.
— Нет. Сам хозяин, я, повариха Луиза и две служанки: постоянная Китти и приходящая Одри. Господин Льюис обходится малым, большой штат прислуги не требуется. Кстати, вам ведь не нужна спальня, Сабрина? Вы планируете бывать здесь только днём?
Вопрос был задан деловым тоном, но дворецкому, без сомненья, было любопытно, что я отвечу. Проверял меня. Однозначно.
Интересно, уже успел сравнить с бывшей невестой хозяина?
— Очень надеюсь обойтись без сверхурочной работы, — отозвалась я небрежно. — У меня на попечении больная тётушка и младшие сестры. Я бы предпочла ночевать дома, а не пропадать здесь сутки напролёт.
