Парадоксально, но на Украине как раз проамериканские лидеры протеста заявляли о намерении вывести войска из Ирака, куда их направил Кучма. Уходящий президент принадлежал к когорте тех самых беспринципных посткоммунистов, которые в то время заправляли и в Польше. Но если для поляков вопрос «с кем быть» не стоял, то украинцы, накрепко связанные с российской экономикой, вынуждены были постоянно делать выбор: либо курс на демократические стандарты, но ссора с Россией, либо зависимость от восточного соседа, но стабильный (хотя и низкий) достаток. Кучма лавировал по принципу «и вашим и нашим». Такая позиция Россию устраивала, пока украинский президент не собирался вступать в НАТО. Победа Ющенко грозила целиком переориентировать Украину на Запад. Такое Москва уже проходила: в октябре 2000‐го и ноябре 2003‐го после аналогичных событий в Белграде и Тбилиси были отстранены Милошевич и Шеварнадзе, а новые лидеры Сербии и Грузии взяли курс на укрепление связей с Североатлантическим альянсом. Все эти события получили название «цветных революций», в которых Кремль усматривал руку Белого дома.
В Варшаве киевские митинги вызвали огромный подъем, тем более что оранжевая символика протестующих напоминала полякам их собственную «Оранжевую альтернативу» — контркультурную группу художников, высмеивавших диктатуру Ярузельского. Польская столица окрасилась в оранжевое, в ней не прекращались марши «в поддержку украинской демократии», а телевидение неустанно обрабатывало население, не гнушаясь сомнительными приемами в стиле российских коллег. Например, пустило сюжет о польской монахине в Донецке, которая изобразила местных жителей бездуховными и малограмотными людьми, не способными заглянуть в завтрашний день. Это был, к слову, один из редких репортажей, пытавшихся объяснить поддержку Януковича на востоке Украины. В целом польское телевидение будто не замечало эту часть страны, почти целиком сосредоточившись на участниках протестов.
Как и Москва, поляки тоже не забивали себе голову расхождениями по иракскому вопросу, хотя позиция украинских борцов за демократию их несколько смущала. «Оставите нас там одних?» — растерянно спросил польский тележурналист Юлию Тимошенко, услыхав, что в случае победы над Януковичем Ющенко выведет украинский контингент из Ирака. «Мы никогда не поддерживали эту войну», — ответила газовая принцесса, в те дни ставшая «оранжевой». Но все это было второстепенно. Главное, что выход Украины из-под российского влияния перечеркивал возможность возрождения «империи» на востоке. Польша и после распада СССР жила в ощущении висящего над ней дамоклова меча интервенции из‐за Буга. Поэтому поддержать манифестантов прибыли в Киев Валенса и Квасьневский. Первый — как символ свободы, второй — как посредник в переговорах.
Власти согласились повторить второй тур выборов, взамен получив конституционную реформу: отныне Украина превращалась в парламентскую республику. Двадцать шестого декабря на вторичном голосовании убедительную победу одержал Виктор Ющенко.
* * *
— О, дитя вифлеемское, Пророк Мира, —
воззвал Иоанн Павел II в рождественском послании «Городу и миру», —
Вдохновляй диалог и примирение,
Способствуй тем шагам к миру,
что предпринимаются ныне,
пусть несмело, но с надеждой
на замирение сейчас и в грядущем
наших братьев и сестер на всей планете.
Я думаю об Африке, о трагедии в Дарфуре и в Судане,
На Берегу Слоновой Кости и в районе Великих
[Африканских] Озер.
С огромным беспокойством слежу за происходящим в Ираке.
И как не взирать с опаской,
Но и с неугасимой надеждой
На Землю, которая Тебя породила?
[1472]
Здесь нет ни слова об Украине, но понтифик, несомненно, думал и о ней. Не мог не думать!
И вдруг — известие с другого конца Земли, рядом с которым меркли все политические конфликты и даже региональные войны: великое цунами в Индийском океане, случившееся как раз в день окончательного голосования на Украине. Вызванная сильнейшим землетрясением волна накрыла побережье Индонезии, Малайзии, Таиланда, Мьянмы, Индии, Шри-Ланки, Бангладеш, Мадагаскара, Мальдивских островов и Восточной Африки. Более двухсот тысяч погибших, разрушенные города и деревни, миллионы оставшихся без крова. Последствия могли оказаться еще более печальными, если бы не слаженная работа мирового сообщества. Спасательная операция под эгидой ООН оказалась самой дорогостоящей за все время существования организации. Благодаря ей удалось избежать эпидемий и голода. Вот он, настоящий подвиг человеческой солидарности — той самой, о которой неустанно твердил римский папа!
Двадцать третьего января 2005 года Ющенко вступил в должность президента. На волне ликования украинское жюри выбрало группу «Гринджолы» представлять страну на конкурсе Евровидение, который той весной проходил как раз в Киеве. Как и в Москве четырнадцатью годами раньше, победа «демократических сил» сопровождалась самоубийствами высокопоставленных чиновников, замешанных в разного рода темных делах: покончили с собой банкир из окружения Кучмы и министр транспорта и связи.
Польша торжествовала. Казалось, у нее с Украиной начался «медовый месяц». На волне эйфории две страны даже выиграли совместную заявку на проведение чемпионата Европы по футболу в 2012 году!
Череду успехов, однако, омрачили вести из Рима: 30 января 2005 года Иоанн Павел II вновь угодил в клинику «Джемелли», теперь уже с воспалением гортани и трахеи. Это сразу же оживило разговоры о папском отречении. Однако уже 10 февраля понтифик вернулся в Апостольский дворец, причем сделал это в папамобиле, так что весь Рим увидел своего епископа в добром здравии. Тринадцатого февраля, в первое воскресенье Великого поста, Войтыла хриплым голосом поприветствовал собравшихся на площади из окна дворца, но послание главы Апостольской столицы прочел заместитель госсекретаря архиепископ Леонардо Сандри. В послании говорилось о том, что понтифик молится за мир на Ближнем Востоке и призывает освободить журналистку итальянской коммунистической газеты «Манифесто» Джулиану Сгрену, захваченную боевиками в Ираке
[1473].
В тот же день из жизни ушла 97-летняя Лусия Сантуш, последняя из свидетельниц Фатимского чуда. Едва Иоанн Павел II успел отправить епископу Коимбры письмо с соболезнованиями по этому поводу — еще одна тяжелая весть: в Бейруте взорвали лидера антисирийских сил Рафика Харири. Спустя несколько дней бейрутцы вышли на улицы, требуя отставки президента и вывода сирийских войск из страны. Этот лозунг поддержали президенты США и Франции, настаивая на выполнении Башаром Асадом соответствующей резолюции ООН. По всему миру начались демонстрации ливанских эмигрантов в бело-красных шарфах — символике еще одной, теперь уже «кедровой» революции. Сбывалось то, к чему давно призывал Иоанн Павел II. Однако волнения поставили страну на грань новой гражданской войны. Шииты отнюдь не желали разрыва с Дамаском, а потому принялись организовывать свои митинги против вывода войск. Десятого марта президент Лахуд вновь поручил сформировать правительство Омару Караме, которого двумя неделями раньше отправил в отставку. От ситуации повеяло абсурдом: шииты подставляли плечо маронитскому президенту и суннитскому премьеру, против которых выступали как раз марониты и сунниты, видя в них ставленников Сирии.
