Полонская вздохнула.
— Господь послал мне вас. Говорите, что нужно делать?
Он подробно изложил свой план, стараясь по возможности
щадить ее нервы.
Надо отдать ей должное — она была сильная женщина и сразу на
все согласилась, поняв его замысел.
К семи вечера первым в гостиную спустился Игорь. Это был
молодой парень, уже успевший «переболеть» панками и рокерами.
По традиции середины девяностых он был в скромном сером
однобортном костюме, голубой сорочке, без галстука. Рукопожатие у него было
мягким, расслабленным. За ним приехали соседи Лепелье.
Морис был крепкий коренастый мужчина невысокого роста, с
резкими, грубыми чертами лица.
Тереза, напротив, была изящной миниатюрной шатенкой,
всячески старающейся подчеркнуть свою удивительно стройную фигуру, для чего она
носила брючные костюмы, плотно облегавшие тело. У нее была короткая прическа,
что вместе с веснушками на ее чуть вздернутом носике придавало ей какое-то
озорное, почти детское выражение.
У Мориса было тяжелое, крепкое, почти крестьянское
рукопожатие. Тереза просто подмигнула, протягивая ручку.
Мария и ее муж спустились по очереди, церемонно
представившись, подходя к столу. Мария была высокого роста, сорокалетняя, уже
начинающая седеть женщина.
Она чем-то неуловимо напоминала мать, но вместе с тем была
выше ростом и имела более жесткие, чем у матери, черты лица. Ее муж, высокий
подтянутый господин, просто представился, не подавая руки.
— Николай Дольский. — Он сказал это почти по-английски, если
можно как-то произнести русское имя на английском языке, сказав вместо «а»
букву «я» и смазав такие очень русские буквы, как «и» и мягкий знак.
Последним в гостиную спустился Жигунов. Этот человек,
казалось, состоял из нескольких бильярдных шаров. Бочкообразная грудь, какие-то
округлые руки и ноги, абсолютно лысая, почти идеальной формы шара небольшая
голова, круглые живые глаза, полные губы. Он быстро пожал руку Дронго, побежал
к столу.
Полонская пригласила всех к столу, и лишь затем из
библиотеки вышел Жорж де Рувруа. Очень высокого роста, весь седой, он являл
собой почти ушедший тип европейского аристократа. Рукопожатие у него было
твердым, но спокойным как и подобает настоящему герцогу де Рувруа. Дронго
понравились его глаза — спокойные, открытые, изначально благожелательные.
За столом обе семейные пары прошли по традиции влево. Тереза
со своим мужем и Мария со своим заняли левую половину стола. Графиня Полонская,
ее друг Жорж де Рувруа, Игорь, месье Леживр и Жигунов оказались справа. Таким
образом, Дронго сидел в самом центре, между Игорем и хозяйкой дома, напротив
Терезы Лепелье.
Вначале разговор шел о последних событиях в Югославии.
Предупрежденные хозяйкой, все говорили по-английски.
Недавно вернувшийся из Хорватии Дольский, где у него были
филиалы компании, с возмущением рассказывал, как воюющие стороны уничтожают
города и села, друг друга, не пытаясь щадить даже женщин и детей.
— Это такой ужас, — подхватила Тереза, бросавшая на Дронго
довольно откровенные взгляды, — все потом показывают по телевизору. Там столько
убитых.
— Это не так страшно, — возразил Дронго, — когда убийство
очевидно, оно страшное, но отвратительное.
— Да, — оживилась Тереза, — а когда не страшное? — Она
говорила с отчетливым французским акцентом.
— Когда оно загадочное, когда убийца неизвестен.
— Как интересно! А вы не детектив, мистер Леживр? У вас
французская фамилия. Где-то я ее слышала.
— Мистер Леживр, дорогая моя, — скрипуче произнесла наконец
Полонская, — очень известный детектив. Про него писали все газеты на прошлой
неделе. Он расследовал два убийства на вилле Харрисона.
— Мы читали, — угрюмо подтвердил Морис. — Помнишь, там был
даже портрет мистера Леживра?
— Так это были вы? — вспыхнула Тереза. — Как интересно!
— Это действительно вы? — спросил Игорь, поворачивая голову.
— Да. Сегодня я приехал сюда по просьбе хозяйки дома, —
невозмутимо ответил Дронго.
— Надеюсь, убийства сегодня не предвидится, — пошутила
Тереза, — а то было бы крайне неприятно самой очутиться в компании
подозреваемых. Хотя это наверняка так интересно.
— Не очень, — возразил Дронго. Он дождался, пока ему
положила паштет та самая молчаливая горничная.
— Меня пригласили, чтобы я помог с розыском исчезнувшего
Сержа Полонского, — громко объявил Дронго.
Громко упала вилка. Дольский, наклонившись, поднял ее.
— Ничего, дорогая, — тихо сказал он жене. Дронго заметил,
как Жорж положил свою ладонь на руку графини Полонской.
— Вы приехали из-за этого? — спросил Игорь. Лицо у него
заметно покраснело.
— Не только, — возразил Дронго, — я попытаюсь найти его
убийцу.
На этот раз все молчали довольно долго.
— Должен признаться, мистер Леживр, что ваш стиль может
шокировать кого угодно.
— Почему вы решили, что несчастный Серж был убит? По нашим
сведениям, он исчез где-то в Южной Америке.
— Это блеф, — Дронго внимательно следил за всеми
присутствующими, — письмо из Южной Америки было фальшивкой. Кто-то отправил его
от имени Сержа.
Экспертиза доказала, что письмо было поддельное.
Марии стало плохо. Оно оперлась на руку своего мужа,
попросив его налить ей воды. Залпом выпила весь стакан.
— Это жестоко, — сказала она, — являться сюда и говорить
такие вещи. У вас нет доказательств.
— Есть, — Дронго достал из кармана крестик Сержа Полонского,
взятый им накануне у графини.
— Вот этот крест был на Серже Полонском с самого дня
рождения.
Эффект был очень сильный.
Тереза вскрикнула. Жорж сильно побледнел. Игорь открыл рот,
замерев от ужаса. Морис стиснул кулаки. Мария заплакала; казалось, она сейчас
потеряет сознание. Жигунов качал головой. Только Дольский сидел, нахмурив
брови.
— Вы испортили нам ужин, мсье Леживр, — грозно сказал он, —
вы не считаете, что ваши сообщения лучше держать при себе или передать в
полицию?
— Не считаю, — он лез напролом, зная, что другого шанса у
него не будет, — завтра полиция сообщит нам, каким образом этот крестик мог
попасть в магазин.
— Господи! — Мария, вскочив, выбежала из гостиной. Муж,
что-то пробормотав, последовал за ней.
— Вы мне ничего не говорили про мсье Леживра, — мягко
упрекнул хозяйку дома Жорж.
