— Комиссар уголовной полиции Пьер Дюбуа. Вы читали нам курс
в Сорбонне.
— Так это вы, маленький Пьер, — улыбнулся Росс, — а я смотрю
на вас и думаю, вы это или не вы.
— Я, профессор. Ведь вы говорили, что я должен служить в
полиции, настолько тщательно и внимательно я провожу осмотр места проишествия.
Стоявший рядом Дронго рассмеялся. Это было знаменитое
изречение Стивена Росса. «Главное, — не уставал повторять Росс, — это
квалифицированный осмотр места происшествия. При правильном подходе к этому
следственному действию вы гарантируете себе успех на пятьдесят процентов. А это
уже очень много».
— А кто этот господин? — спросил Дюбуа, указывая на Дронго.
— Мистер Анри Леживр, мой друг и блестящий криминалист, —
поспешил ответить Стивен Росс. — Он первым постарался прийти на помощь убитому.
— Как произошло преступление, мистер Леживр? — спросил
Дюбуа.
— Буквально на моих глазах. Мистер Харрисон вышел из
гостиной и через несколько минут позвал на помощь. Я бросился к той комнате,
откуда раздавались крики. Вместе со мной была Марта Холдмен. Дверь была заперта
изнутри. Я еще слышал крики, когда стоял за дверью. Выломав дверь, я обнаружил
труп Харрисона и никаких следов убийцы. Я даже не нашел оружия, из которого был
произведен выстрел, — немного сконфуженно признался Дронго.
— Странно, — заметил Дюбуа, — на окнах решетки, дверь
заперта изнутри.
А куда же тогда делся этот убийца?
— Я об этом думаю уже полчаса и ничего не могу придумать, —
признался Дронго, — может быть, в этой комнате есть какой-то тайный ход.
Прежний владелец виллы называл ее комнатой дьявола.
— Узнайте, кто был прежним владельцем виллы, — обратился
Дюбуа к своему помощнику. Тот, кивнув головой, быстро записал в свой блокнот.
Медицинский эксперт, закончивший свою работу, поднялся,
вытирая руки:
— Он был убит полчаса назад. Выстрелом почти в самое сердце.
Стреляли из револьвера с глушителем, метров с пяти-шести. Больше ничего сказать
не могу.
Все остальное определит вскрытие.
К Дюбуа подошли двое полицейских.
— Во дворе никаких следов, господин комиссар. В комнате тоже
ничего подозрительного не обнаружено. Мы простучали все стены — капитальная
кладка, ничего странного.
— Хорошо, — кивнул Дюбуа, — продолжим завтра утром. Где
хозяйка виллы?
— Она, наверно, поднялась к себе в комнату, — предположил
Роберт. — Я сын убитого, Роберт Харрисон.
— Вы поедете с нами. Нужно будет выполнить небольшие
формальности.
— Хорошо, — согласился Роберт Харрисон, — я только
предупрежу жену.
— Ну, что вы думаете обо всем этом, Стивен? — спросил Дронго
у своего коллеги.
— Ничего хорошего. Мне не нравятся подобные непонятные
убийства, которые подходят для учебника криминалистики больше, чем для
обыкновенной жизни.
— Я утром приеду, — кивнул на прощание Дюбуа, — здесь
останутся двое моих людей.
Комиссар и Роберт Харрисон вышли из комнаты. За ними следом
вышли все остальные. Дронго и Росс молча посмотрели друг на друга.
— Мы неплохо отдохнули. Вы не находите, мистер Росс? —
спросил Дронго у своего коллеги.
Уже глубокой ночью Дронго спустился вниз, в гостиную. Ярко
горел свет.
В креслах у хорошо натопленного камина сидели Гарри Холдмен
и Стивен Росс.
— Как ваша супруга? — спросил Дронго, усаживаясь на диван.
— Сейчас спит. Это был для нее такой шок, — пробормотал
Холдмен, — увидеть убитого Харрисона.
— Она что-нибудь сказала?
— Ничего. Просто бормотала какие-то слова.
— Каким образом убийца мог попасть в эту комнату? И как он
мог уйти незамеченным? — задумчиво, словно для себя, тихо спросил Росс.
— Я об этом все время думаю, — кивнул Дронго. — Убийце
просто некуда было деться, как только столкнуться со мной. А я его не видел.
— Хорошо еще, что вы были не один, — вздохнул Росс, —
простите меня, кажется, я втянул вас в такую неприятную историю.
— Ничего, — успокоил его Дронго, — я постараюсь доказать
свое алиби.
— Вы были вместе, — кивнул Холдмен, — глупо вас подозревать.
— Конечно, глупо, — согласился Дронго, — если не учитывать,
что мое имя далеко не Анри Леживр, я не знаю французского и в первый день моего
приезда убивают хозяина дома, где я, опять-таки случайно, — главный свидетель.
Вы что-нибудь пьете?
Он подошел к стоявшим на небольшом столике бутылкам и выбрал
себе «Амаретто».
— Вы не боитесь? — немного растерянно спросил Гарри Холдмен.
— Что бутылка отравлена? — засмеялся Дронго. — Нет, не
боюсь. Откуда убийца мог знать, что я люблю именно «Амаретто»? А здесь около
пятидесяти бутылок. Подсыпать яд в каждую очень неэкономно.
Он плеснул себе в стакан немного янтарной жидкости и снова
сел на диван.
— Дюбуа приедет утром, — Росс покачал головой, — хорошо, что
он слушал раньше мои лекции в Сорбонне.
— Это освобождает нас от подозрений? — весело
поинтересовался Дронго.
— Во всяком случае, я постараюсь ему все объяснить.
— Не думаю, что это будет правильно, — возразил Дронго, —
полицейскому может не понравиться ваша невольная защита. Согласитесь, это
настораживает. А когда он узнает подробности моей биографии, он вообще может
решить задержать меня. Шпион с Востока, скрывающийся под чужой фамилией,
убивает одного из известнейших людей Европы — какой сюжет для шпионских
романов.
— Вы все время шутите, — вздохнул Росс, вставая, — а завтра
Дюбуа может действительно поинтересоваться вами в первую очередь. Спокойной
ночи, если эта ночь вообще может быть спокойной.
С этими словами Росс вышел из гостиной. Следом за ним
поднялся Холдмен.
— Я тоже пойду. Всего хорошего, мистер Леживр. А вы
действительно шпион с Востока? — спросил он.
— Действительно. Просто я бывший эксперт ООН.
— Тогда не страшно, — улыбнулся Холдмен, — у вас
дипломатическая неприкосновенность.
Оставшись один, Дронго еще долго сидел у камина. Прибывший
утром Пьер Дюбуа развил бурную деятельность. По его приказу приехавшие вместе с
ним полицейские начали простукивать комнату, где был убит Эдвард Харрисон.
Первым на допрос Дюбуа вызвал Дронго, справедливо считая его
главным свидетелем.
