Хеймдаль не знал, сколько прошло времени. Когда сознание вернулось, внутри корабля царил комфортный леденящий холод, но мониторы в наплывах льда были темные и безжизненные. Но за окном находилось нечто, что заставило его податься вперёд, испытав изумление.
Шар красивой планеты, раскрашенной в разные цвета, в ореоле голубой, как его глаза, дымки — атмосферы. Вдали виднелся диск светила, чужой, ослепительно-огненный, в окружении короны пламени, и другие планеты, не изобилующие столь яркими красками.
Новый мир был красив. Но любоваться им долго не стоило. Драккар лишился систем управления и был уязвим перед мелкими астероидами, да и щит вскоре утратит энергию. Стоило поспешить.
Хеймдаль сумел восстановить данные навигации и убедиться, что это именно та планета, курс к которой он держит. Спектральный анализ показал наличие льда, минусовых температур, а вместе с тем жаркие зоны, попасть в которые означало потерю сил и скорую гибель — доспехов холода там надолго не хватит. Его путь лежал к полюсам векового льда, где температура соответствовала идеальным условиям его родной планеты. Нельзя было медлить.
Анализ транспортного отсека показал, что все капсулы, кроме одной, непригодны для перелета. Пока Хеймдаль размышлял, успеет ли вывести корабль на орбиту, системы безопасности зафиксировали десяток мелких спутников. Вскоре они заметят новый объект в своей системе, и тогда…
Окинув прощальным взглядом рубку, Хеймдаль запустил режим самоуничтожения драккара. Сложил в красный пакет провизию на первое время, охлаждающие защитные доспехи и шлем фильтрации в виде белой бороды из тонких оптоволоконных нитей, подхватив подмышку передатчик — глыбу льда с разрядами внутри, пробрался в наполовину разрушенный отсек. Здесь холод был силен даже для него, и воин поспешно задраил двери капсулы. Миг, и она совалась с места, преодолев силовой простор отсека.
Когда шаттл подлетал к планете, минуя безжизненный планетарный спутник в рваных кратерах, его догнала силовая волна. Самоликвидировался драккар. Наверняка радары обитателей этого мира засекут всплеск энергии, но ничего не обнаружат — корабль превратился в мелкую водную пыль, и она моментально затеряется в космосе.
Но то, что силовая волна вывела из строя навигатор, Хеймдаль понял не сразу. Поверхность чужой планеты приближалась, а пики вековых льдов были далеко. Откорректировать маршрут не представлялось возможным.
Когда капсула вошла в слои атмосферы, лед не выдержал, начал стремительно таять. Понимая, что сгорит заживо, так и не долетев до планеты, воин активировал посох, который, окутав его защитным полем, телепортировал к поверхности Земли.
…Он упал в рыхлый снег, оцарапав ребро о пушистые ветви неизвестного растения, когда над головой взорвалась капсула. Ее осколки разлетелись в разные стороны на множество ледяных миль.
Хеймдаль поднялся, борясь с головокружением, оглянулся по сторонам. Куда ни посмотри — огромные массивы странных органических форм жизни, высоких, с зелеными иглами, припорошенными снегом. Сугробы по колено. На горизонте диск чужого, непривычного светила. Воздух слишком плотный, но привычный Асгардии. Шлем пригодится на первое время, пока органы дыхания привыкнут.
Изучая окружающий ландшафт, он так и не понял, что передатчик остался в сгоревшей капсуле. Но пока что Хеймдаль просто изучал местность, пытаясь понять, куда следовать дальше.
Циферблат ледяного радара на его запястье сканировал местность. Тревожно заскрипел звуком потревоженного льда, зафиксировав движение. Хеймдаль поднял глаза.
Маленький пушистый зверёк цвета закатного светила грыз круглый предмет, поглядывая на пришельца любопытным взглядом. Хеймдаль сосредоточился, сформировав усилием мысли шар из рыхлого снега, и швырнул в нарушителя спокойствия. С насмешливым писком зверек исчез в густых кронах дерева.
А датчик уже фиксировал активность далеко впереди, вне пределов видимости. Где-то за горными хребтами и милями снежных полей с порослью местной флоры.
— Ну что ж, пора познакомить этот мир с теми, кто совсем скоро захватит его навсегда, — сказал сам себе воин и, зафиксировав ледяные доспехи поверх своего свершенного торса, двинулся вперёд, расчищая путь от снега направленным порывом ветра из посоха.
ГЛАВА 1
В большой панельной новостройке северного города N Вера наряжала елку.
За окном алел багровый закат, предвещающий ветреную погоду и мороз. Руки девушки, согретые теплом калорифера, освободили из оков тисненой бумаги большой желтый шар с напылением в виде снежинок, зацепили тонкий золоченый шнур канцелярской скрепкой, и ёлочная игрушка заколыхалась на большей зеленой лапе.
Женя оторвался от своего конструктора, бросив на сестру слегка насмешливый взгляд. Но Вера почувствовала его, даже не оборачиваясь.
— Что развеселило?
Девятилетний циник закатил глаза.
— А твой Денис ее не оценит! Он приходит только целоваться и поедать кексы, больше ничего его не интересует!
Вере захотелось осадить не в меру разговорчивого братика. То ли потому, что он позволяет себе столь смелые речи, то ли оттого, что у нее с парнем, который нравится ей с первого курса, были довольно запутанные отношения. Маленький язва попал в цель.
— Наверное, кое-кому не терпится уехать к тете Вале. Собирай чемодан, я сама тебя отвезу.
— Если ты отвезешь меня раньше, чем договаривались, я скажу маме, что ты со своим индюком надутым делаешь в комнате, когда думаешь, что я сплю или играю в Контру! — отпарировал Женя, прикрепляя собранное крыло к остову будущего самолета.
Вера заправила за уши пепельно-розовые волосы и мысленно досчитала до пяти. Достала из коробки очередное украшение в виде сосульки и призадумалась, выбирая, на какую же ветку его закрепить. Желание задать братику хорошую трепку пошло на убыль.
— Кстати, ты в курсе, что Деда Мороза нет? — продолжал подначивать мальчик, сортируя детали. — Его папа с мамой выдумали. Вот увидишь, подарки уже заготовлены. Да ты сама их под елку положишь.
— Глупости! — бодро ответила Вера. — Меньше слушай мальчишек из класса. К ним не приходит, к тебе придет. — И вернулась к украшениям, оставшимся в большом ящике.
