— Хочу.
Пашка плотоядно улыбается, услышав заветное слово, кладёт меня на спину на пушистый плед и яростным толчком входит в меня, заставляя меня принять его полностью, без остатка.
Я выгибаю спину навстречу мужчине, и хватаю его за мощную спину. Павел Иванович наблюдает за мной из под полуопущенных ресниц — отмечает мою реакцию на каждое своё движение.
Я же закрываю глаза и всецело отдаюсь своей страсти и желаниям. Мои ноги дрожат от напряжения, и я притягиваю мужчину к себе, обвив его мощную шею руками.
Вдыхаю аромат. Боже, у меня всё пахнет олигархом. И дом, и одежда, и я сама. Полностью.
Павел Иванович ставит меня раком, нагибает мою голову вниз, и проникает своими длинными пальцами в мои длинные волосы.
Вот так, наконец-то.
Только секс с этим мужчиной дарит мне невообразимое наслаждение. Только с ним. Властный, эгоистичный, жёсткий. Я понимаю, что полностью в его власти, в его руках, и мне не сбежать, не скрыться. Впрочем, я никуда и не собираюсь.
Пашка начинает похлопывать меня по ягодицам, распаляя меня всё сильнее, и я, наконец, испытываю невероятное блаженство, прокатывающееся шумной волной по моему дрожащему телу.
— Аааах!
Мужчина чуть останавливается. Даже спиной я чувствую, как он доволен собой. Доволен, что снова на высоте. Но, теперь нужно подумать и о себе.
Он ускоряется, двигаясь как бурильная установка, и вскоре издаёт победный стон, выливаясь в меня полностью, без сил опускаясь на плед.
Я сворачиваюсь калачиком возле тяжело дышащего мужчины, и нежно целую его в приоткрытые губы. Пашка закрывает глаза, не отвечая на мой поцелуй.
Господи, какая же я идиотка! Это для меня — он лучший секс в моей жизни, отец моего ребёнка, моя страсть. А для него я — просто девчонка, которая десять лет назад подвернулась ему на дискотеке. Потом очень удачно спасла его от нападения бывшей любовницы, да ещё и раздвинула ножки. Всё сложилось очень удачно!
Из моей груди чуть не вырывается стон отчаяния. Нет уж, я ни за что не проведу с этим мужчиной сутки в этом роскошном номере. Пусть думает, что хочет, но я не проститутка, которую он снял, когда ему заблагорассудится. У меня есть много своих дел. И, самое главное из них — найти Марата.
Завтра я смоюсь пораньше, до его пробуждения. А пока. Я в последний раз могу насладиться его сильным телом и его жаркими объятиями.
Глава десятая
Я вхожу в свою небольшую тёмную квартиру, от которой веет безнадёжностью и одиночеством, скидываю сапоги в прихожей, и устало прислоняюсь спиной к стене.
Неужели, я всё-таки решилась, и сделала это?
Часы в прихожей мерно тикают и показывают начало шестого утра. Да, я сбежала. Сбежала из страстных объятий Павла Ивановича, оставив его спящим в номере отеля. Что почувствует мужчина, когда проснётся, и поймёт, что я ушла?
Ох, думаю, он будет очень разозлён. Но, я не позволю ему играть мной, как марионеткой. У меня есть свои мысли, чувства, и, в конце — концов, цели. А Пашка… Пусть возвращается к своей супруге. По его мнению, Лилия Константиновна — отличная жена и разводиться с ней он не собирается. Ну, так и пусть сидит с ней рядом. А то, пока он шляется по отелям и ресторанам с разными девушками, его дочь сидит одна, в одном доме с ненормальной мачехой-алкоголичкой.
А когда он прочтёт послание на зеркале в ванной, которое я написала своей губной помадой, думаю, вообще разнесёт это зеркало к чертям собачьим. Жалко, конечно, зеркало. Ну и пусть! Это я его поимела этой ночью, и смылась.
Я протираю глаза руками, снимаю пальто и бросаю его на пуфик из дерматина оливкового цвета, стоящий в прихожей. Прохожу в комнату и с тоской смотрю на приветливый, манящий диван. Прилечь? Нет-нет, вдруг, я усну? Это опасно. Я должна найти своего сына.
Сегодня — пятое января. Было бы идеально найти Марата к Рождеству Христову. Но, чтобы это произошло, мне нужно постараться. Просить олигарха о помощи я не стану. Во-первых, он потребует высокую плату за свои услуги, а во-вторых, я хочу первой обнять сына и рассказать ему всё-всё.
Рассказывать ли Марату об отце? Я пока не решила. Нужен ли Павлу Ивановичу сын? Скорее всего, нет. Он меня-то еле вспомнил, а тут — трудный ребёнок, как снег свалившийся на голову.
Итак, что мне известно о мальчике?
Марат Дмитриевич Долгов, дата рождения, имена приёмных родителей, номер школы вот, пожалуй, и всё. С бабушкой мальчик не живёт, приёмные родители умерли, школа закрыта на каникулы.
Но, должен, же Марат где-то жить? У него, наверняка, есть друзья. Алевтина Петровна, конечно, не интересовалась друзьями мальчика, и у неё спрашивать бессмысленно.
— Наведаюсь-ка я в школу. Возможно, там есть сторож или хоть кто-то, кто может пролить свет на то, где сейчас мой сын.
Быстро выпив кофе, приняв душ и переодевшись, я выскальзываю из дома. Уже почти девять. Павел Иванович, скорее всего, вот-вот проснётся, и кинется искать меня. Нужно срочно уезжать из дома. Не хочу нарваться на него. Он, наверняка, взбешён моим исчезновением, и не будет церемониться в высказываниях.
Ну, не будет же он караулить у подъезда до ночи? Или, хотя бы, остынет к вечеру.
Я достаю бумажку с адресом школы, и набираю нужный адрес в приложении смартфона «навигатор». Так-так, посмотрим. Школа, в которой учится мой сын, неподалёку — всего три станции на метро. Значит, по иронии судьбы, Марат всю жизнь жил где-то рядом со мной, по меркам Москвы, а я даже не подозревала об этом.
Выйдя из подземки, я тут же сориентировалась, и отправилась к учебному заведению, по пути глядя на навигатор в своём смартфоне.
Так-так, это где-то тут…
И точно, завернув за угол, в коробке домов, я, наконец, вижу четырёхэтажную школу. Она отделана разноцветным сайдингом красочных цветов и обнесена по периметру высоким кованым забором. Возле неё — будка сотрудников охранного предприятия.
Всё-таки, это отлично, что теперь школы охраняются, после последних, неприятных событий — по крайней мере, есть с кем поговорить. И, возможно, мне удастся что-то выяснить?
Подойдя к воротам, я вижу, как из будки, мне навстречу, выходит подтянутый мужчина в чёрном пуховике. Нет, это не пожилой старичок старой закалки, сидящий на вахте без особой надобности, это — настоящий сотрудник охранного предприятия.
Я оглядываю мужчину, пока он, смерив меня пристальным взглядом, идёт ко мне по припорошенной снегом, дорожке. Спортивного телосложения, около сорока лет, с яркими зелёными глазами. Снег под его тяжестью немного проваливается и скрипит, как в трескучий мороз. Мужчина смахивает огромной рукавицей кучу осевших на калитку снежинок, и смотрит на меня исподлобья.
— Что вам нужно? Школа не работает, каникулы.
Он даже не смотрит мне в глаза, лениво переминаясь с ноги на ногу, видимо решив, что после этой фразы я развернусь, и уйду. Ага, сейчас — не на ту напал!
