— Хм. Александров, значит, ну ладно.
Мужчина замолкает, а я закусываю нижнюю губу. Что сейчас подумал Пашка? Он-то, наверное, ожидал какого-нибудь интересного прозвища, а тут такой облом. Неприятно, наверное.
— Да, я с работы твоей мамы. Её начальник.
— Понятно.
По моему телу бежит дрожь. Олигарх с такой интонацией сказал фразу «Её начальник», что я тут же понимаю, в какой сфере я его подчинённая. Ну ладно, нужно выкинуть все пошлые мысли из головы.
Наконец, мы подъезжаем к больнице. Пашка выходит из автомобиля и поднимает меня на руки.
— Марат! Хватай ключи, закрой машину, сможешь?
— Я не маленький!
Я во все глаза смотрю на пререкания отца и сына. Как они похожи, чёрт возьми! Неужели они сами не видят этого? Оба упёртые, волевые, характерные. Да ещё и как две капли воды похожи друг на друга!
— Отлично, действуй!
Павел Иванович кидает мальчику брелок с ключами от автомобиля, хватает меня поудобнее, и быстрым шагом направляется к медицинскому учреждению. Я изо всех сил цепляюсь за шею мужчины, прижимаясь к нему, ощущая его тепло и аромат дорогого парфюма.
— Срочно, врача! Девушке плохо!
Медсестра морщится и кривит рот:
— Мужчина, все поступления — через соседний вход, приёмное отделение!
— Я сказал — срочно сюда врача! Иначе тебя сегодня же уволят!
— Какого врача-то хоть звать?
Женщина недовольно оглядывает меня с ног до головы.
— Терапевта! А там посмотрим.
Медсестра не спеша удаляется, а олигарх усаживает меня на жёсткую металлическую лавку, стоящую вдоль стены. В больницу вбегает Марат с пакетом вещей. Значит, мальчик успел собрать мне кое-что из необходимого.
Какой же он умница!
— Ну что?
— Ждём врача. Жду пять минут, и начинаю крошить эту больницу по частям. Если бы я знал, что у Насти — ничего серьёзного, отправил бы её в хорошую частную клинику. Но эта просто была самая ближайшая.
Мне становится страшно. Даже если Пашка уже не бандит, замашки у него остались прежние — он угрожает, запугивает, ломает. Способен ли этот мужчина на созидание, любовь, привязанность?
— Так потом можно перевести её в платную больницу.
Мальчик пожимает плечами, и грохает рядом со мной пакет с вещами. Мужчина щёлкает пальцами:
— Молодец, малец, соображаешь!
— А то!
Сын подбоченивается, и меня берёт гордость — какой же он у меня хороший получился, несмотря на всё, что с ним произошло. У него Пашкин характер — несгибаемый. Достигает своих целей, и упорно движется вперёд, не смотря на преграды. Прям как олигарх.
Словно услышав мои слова, мужчина ласково трепет мальчика по голове, и спрашивает:
— Небось, в отца такой умный?
У меня перехватывает дыхание от неожиданного вопроса олигарха, и я бледнею. Интересно, почему он вдруг спросил об этом? Неужели, начинает что-то подозревать? И смотрит на мальчика как-то странно. Хотя, их схожесть только слепой не заметит — те же глаза, нос и волосы. Кажется, завеса моей тайны, вот-вот, рухнет.
Мальчик пожимает плечами. В его взгляде читается такая неподдельная грусть, что у меня щемит сердце. Неужели моему сыну так не хватает рядом мужского плеча, настоящей отцовской поддержки? Вправе ли я отнимать у мальчика отца, тем более, что вот он, стоит перед ним.
— Не знаю. Я его никогда не видел, а мама говорит, что он переехал куда-то из Москвы. Так что, вероятно, и не увижу.
Павел Иванович прищуривается, и хмурит брови, переводя на меня недоумённый взгляд. Моё сердце начинает бешено стучать, и я уже предвкушаю тот вопрос, который последует в следующую секунду.
— А где твоя мама?
Всё, это конец. Я закрываю глаза. Мои ресницы подрагивают от напряжения, а сердце готово выпрыгнуть из груди. Нет, я сейчас совсем не в форме, и не готова объяснить двум мужчинам, почему я сразу им всё не рассказала.
— Так вот же она.
Марат указывает на меня пальцем, и я чувствую на себе обжигающий взгляд серых глаз мужчины. Готова поклясться, что он сейчас просто сверлит меня взглядом. Нет, не буду открывать глаза, притворюсь спящей.
— Кто?
Олигарх, видно ошарашен ответом мальчика. Этого он никак не ожидал, и переспрашивает, чтобы наверняка быть уверенным, что это ему не снится.
— Моя мама, Анастасия Игоревна.
— Мама….
Олигарх протягивает это слово, осмысливая. Ну-ну, ему осталось только всё сопоставить. Для такого умного мужчины, как Пашка — это — пара пустяков.
— А какого числа у тебя День Рождения?
Я вжимаюсь в лавку и продолжаю упорно на ней сидеть с закрытыми глазами. Словно, приросла.
Сын быстро говорит дату своего Рождения, не забывая при этом указать год. Ну, тут олигарху остаётся только отсчитать девять месяцев назад. Думаю, точную дату нашего знакомства в туалете он не помнит, но должен помнить хотя бы месяц.
Мужчина замолкает, и я чуть-чуть приоткрываю глаза, чтобы посмотреть на выражение его лица. Павел Иванович видно, ошарашен. С его лица сползли все краски, и он, не мигая, изучающее смотрит на ребёнка.
Капец… В обморок бы сейчас упасть.
— Добрый вечер. Кто тут срочно требовал врача?
Выдыхаю, и полностью открываю глаза. Перед нами стоит пожилой врач в белом халате, и внимательно осматривает нашу компанию. Пашка вскакивает с лавки, и указывает на меня пальцем:
— Вот, девушке плохо. Высокая температура, потеря сознания, кашель, заложенность носа.
Врач упирает руки в бока, и нахмуривается:
— Я думал, тут что-то серьёзное! Ранение, например! А она нормально выглядит, и даже в сознании! Все поступления через приёмное отделение!
Александров цокает языком.
— У меня есть справка из приёмника.
Олигарх достаёт из портмоне пятитысячную купюру и вкладывает её в руку терапевта. Тот мигом добреет.
