– Сахиб, ты однако издеваешься, – заметил мой собеседник.
– Да покажу я вам на карте, – усмехнулся я. – Только вряд ли поможет. Дорог проезжих нет, хорошо если какой-нибудь хан-пахан не сел на пути. Пока туда зэка пригонишь, пока добычу наладишь… Как раз для америкосов все и организуешь. А ведь сера не самая большая проблема.
Короче, восстановление цивилизации по старым шаблонам ни к чему хорошему не приведет. Долго, нудно, неэффективно. Особенно когда есть альтернатива. Оттого нано – не нано, наши технологии получше будут. Обойдемся.
Тут я заметил, что нахожусь в центре тщательно скрываемого, но пристального внимания. Тамбовцы слушали, не меняя выражения лиц, только моя обостренная чувствительность вдруг дала сигнал тревоги. Все они, до последнего человека, каким-то странным образом воспринимали наш негромкий разговор. Все они не одобряли мои слова, точно я оскорбил их всех.
Кумарное действие насвая мгновенно кончилось.
Мне захотелось уйти. Восточный этикет не позволял сделать это сразу, но положенные на расставание полчаса при внешнем радушии прошли в арктическом холоде.
Дома вампирша устроила мне скандал, сказав, что водить меня в приличное общество – все равно как приглашать клоуна на похороны.
Но быстро сменила гнев на милость, в надежде получить немного спермы.
История эта имела весьма необычное и опасное продолжение.
Пролетел месяц зимы с небывалыми морозами. По ночам температура опускалась до минус сорока пяти. Над городом висел ледяной туман. Серое небо без малейшего проблеска наводило тоску.
Люди без большой нужды не показывали носа на улицу, печки топились круглые сутки. Обморожения и смертные случаи от холода перестали удивлять людей.
Цены на дрова взлетели до небес. На базаре дровами торговать перестали из-за князева повеления сохранить цены. Однако там во множестве шныряли подозрительного вида типы, предлагающие любые количества топлива.
Нескольких незадачливых покупателей нашли с перерезанным горлом, но нужда была велика, и черный рынок процветал.
Кое-кто пытался самостоятельно заготавливать дрова. Князь позаботился и об этом, издав указ о сохранении лесов.
Самовольные порубщики быстро попадали в князевы застенки, где их раскладывали и до крови «сугревали» кнутом.
Упорствующим ломали пальцы для профилактики. Дровяной бунт не случился лишь из-за мороза. Несмотря на эмоции, народ понимал, что холода не располагают к свободному волеизъявлению, и недовольные просто замерзнут насмерть.
Дворцовых обитателей эти страсти почти не коснулись. Князь мобилизовал весь запас микросотовых батарей и обогревателей для поддержания температуры. Но все же в умывальниках по утрам вода покрывалась коркой льда.
Дамы кутались в меха и не показывали плечи и грудь. Мужчины много пили. Холод и грозящий взрывом город не располагали к веселью. Скучно и обыденно пробежали некогда веселые Святки, Новый год.
Но перед Рождеством случилось чудо. Облака разошлись, и вместо космического холода на исстрадавшуюся землю пришло долгожданное тепло.
Температура быстро поднялась до минус пяти. Народ воспринял это как благословение Божие. Начались народные гулянья с традиционными гармошками и самогоном.
Вечером от князя пришел нарочный с уведомлением, что дворянину Концепольскому Даниилу Андреевичу, капитану, кавалеру золотого оружия и прочая и прочая жалуется в вечное владение джаггернаут. Дворянину Концепольскому Д.А. надлежит поутру принять священное оружие Пророка и доказать умение им владеть.
О предстоящем испытании обьявить в городе, дабы…
Короче, много чего было написано ровным почерком писаря из канцелярии. Мне это сразу не понравилось. Вспомнилось, что есть только один свободный жаробой – тот неисправный, которым владел Юрий Дуболомов. Тот, что поджарил самого стрелка при выстреле. А теперь такая же участь ждет и меня.
Вампирша долго молчала, видимо ожидая, что я буду обсуждать князеву депешу. Не дождавшись, начала разговор сама.
– Что там тебе наш владыка накарябал? – спросила она, с иронией произнеся слово «владыка».
У меня опять где-то глубоко внутри зазвенели колокольчики тревоги. Наверняка она все знала заранее. И много еще чего знает, только помалкивает.
– Тебе не все равно? – спросил я, кидая бумагу в печь.
Промелькнула мысль, что прямо сейчас я вырублю приставленную ко мне немертвую пакость, привяжу, заткну кляпом рот, чтобы не звала на помощь. А потом возьму оружие и подамся в леса.
– А как ты думаешь? – с вызовом спросила она. – Думаешь, мне хочется в застенок, после того как непутевый муж спалит сам себя, не удосужась сделать ребенка? А там убедятся, что не пузатая, и кончат по-тихому.
– Так ты знаешь?
Я было решил закончить разговор, а не валить тетку сразу.
– У нас только ленивый об этом не слышал. Кроме тебя, философа. Так и будешь сидеть и смерти ждать?
– Придумаю что-нибудь.
– Что ты придумаешь, дурак?! – закричала вампирша. – Дуболомовы, поди, не идиоты были. И то Юрку спасти не смогли.
– Нет, давай еще и ты меня жарить начнешь. Чтобы завтра не обидно было сдохнуть.
– Что ты, – вдруг испугалась она. – Я помочь тебе хочу.
– Плазмомет починишь или сама стрельнешь? – поинтересовался я.
– Ты тоже стрелять не будешь, – сказала вампирша. – Есть способ. Его придумал Алексей Валерьевич.
– Внук Бориски? – уточнил я, непроизвольно назвав правителя так, как он значился в памяти того, кем был я прежде.
– Верно, – подтвердила псевдо-Рогнеда. – Святой князь Алексий, строитель и миротворец. У него есть молитва ангелу, даровавшему меч огненный. По сути, рассказ об устройстве и приемах обращения с джаггернаутом. В годы, когда каждый заряд стал дороже десятка бриллиантов, ее читали вместо практического применения на обряде посвящения.
– Мило, – заметил я. – Что-то не приходилось видеть этой молитвы в нашем православном молитвослове.
– Это знание передавалось от отца к сыну в семьях жаробойщиков, – пояснила вампирша. – Наследник должен был помнить это наизусть. Записывать молитву запрещалось.
– Занятно, – сказал я. – И что, ее старик Дуболомов в пытошном приказе на колу поведал?
– Да, почти, – усмехнулась девушка. – Средненький Дуболомов, хоть и хорош собой был, но дубло оно и в Африке дубло. Очень Гаврила Никитич переживал, что сынок-дубина не запомнит текста и ему стрелять придется. С тем же результатом, что у старшего братца.
– Да я помню, – сказал я, помимо воли возвратясь в тот день, когда заряды плазмы били в трущобы Ленинского района. – Так ведь все равно рано или поздно стрелять пришлось бы. Время неспокойное…
– А на тот случай у старого лиса чемоданчик был припасен, – сказала вампирша. – Для ремонта и настройки джаггеров. Пользоваться им никто не умел, но старичок надеялся или сам допереть или инструкцию к нему найти. Не успел только. А может, сам доломал джаггер окончательно.
