Действительно ли в ее голосе слышатся оттенок злобы, или Клариссе это показалось? Женщина походила на амазонку: мускулистая, веснушчатая, с большими руками.
Прежде чем ответить, Кларисса накинула свой халат, словно ничуть не испугалась вызова.
— Видите ли, это и есть правда. Я решила, что привлечь интерес графа можно только если заставить его подождать. Немного завлеку его, пообещав, что в конце он получит все.
— И он согласился? — в один голос ахнули девушки.
— Очевидно, — спокойно ответила Кларисса.
— Возможно, у него просто не стоит, — ухмыльнулась амазонка. —- Ни один мужчина с горячей кровью не станет подписывать контракт с матушкой Гриффитс, чтобы потом отказаться от услуг девушки. Должно быть, скрывает, что его клинок обвис и потерял упругость, вот и делает вид, будто завел любовницу.
Интересно, как отреагировал бы Джаспер, услышав подобную характеристику своей мужественности. Ей вдруг стало казаться, что она каким-то образом предала его, что, конечно, было совершенным абсурдом.
— У меня подобного впечатления не сложилось, — отрезала она. — Мне он показался настоящим мужчиной. Мне кажется, он наслаждается игрой... ожиданием... и я сегодня днем еду с ним в Гайд-парк.
— Ну, если ты действительно держишь его на длинном поводке, лучше не заходить слишком далеко, — посоветовала амазонка. — Иначе дело может кончиться скверно. У нас тоже такое бывало.
— Я поостерегусь, — пообещала Кларисса. — И благодарю вас за совет. Обещаю, что приму его к сведению.
Женщины, очевидно умиротворенные, закивали.
— А матушка Гриффитс знает об этом? — неожиданно спросила Мэдди.
— Я ей не говорила. И не считаю, что это ее дело. Если лорд Блэкуотер решит ей рассказать, это тоже меня не касается.
— Будем надеяться, что он предпочтет держать рот на замке, — объявила скромная мышка. — Иначе быть беде. Матушка Гриффитс терпеть не может, когда мы устанавливаем собственные правила.
— Верно! Играешь с огнем, девочка, помяни мое слово! — бросила амазонка, направляясь к двери.
Остальные потянулись за ней. Все, кроме Мэдди и Эмили.
— Какая грозная женщина, — заметила Кларисса, подходя к комоду и принимаясь расчесывать волосы.
— О, не обращай внимания на Труди! Она много ворчит, но у нее большое сердце, — возразила Эмили. — Не представляешь, сколько мужчин любят грубое обращение! А уж Труди это умеет! Она их ругает, даже бьет, а потом утешает, пока они не теряют голову. И обожают Труди. Возвращаются к ней, чтобы получать это снова и снова. Матушка Гриффитс очень ее ценит.
Похоже, ей еще много предстоит узнать о мире, населенном ночными бабочками!
Кларисса вздохнула, продолжая мерно водить щеткой по волосам.
— Хочешь, я завью тебе волосы перед встречей с его сиятельством? — спросила Эмили. — Всего несколько минут.
— Правда? — благодарно улыбнулась Кларисса. — Ты очень добра.
— О, это такая чепуха! — воскликнула Эмили и отправилась за щипцами.
Прическа была почти готова, когда в комнату вошла матушка Гриффитс со шляпной картонкой и большим свертком. Положив все это на постель, она критически оглядела Клариссу.
— Да, локоны смягчают твое лицо, дорогая. Посмотри, что тебе только сейчас принесли!
— От кого это?
Кларисса порывисто обернулась.
— По-моему, это был лакей лорда Блэкуотера, — ответила Нэн, ловко развязывая ленты картонки. Внутри оказалась кремовая соломенная шляпка с черными бархатными лентами. — О, какая модная! — воскликнула она, поднимая шляпку. — У его сиятельства всегда был такой изысканный вкус! Примерь, дорогая, а Эмили сумеет сделать так, чтобы букли обрамляли твое лицо.
Эмили надела шляпку на голову Клариссы и осторожно вытянула букли, так что они кокетливо выглядывали из-под полей. Завязала бархатные ленты под подбородком и, удовлетворенно кивнув, отступила.
— Восхитительно! — объявила Нэн, разворачивая сверток, в котором оказались темно-зеленые лайковые полусапожки и перчатки в тон.
Кларисса решила, что все вместе с платьем составит прекрасный ансамбль. Джаспер продумал все детали ее появления в светском обществе. Он поразительно много знал о моде, что, впрочем, ее не удивляло. Ортанс, возможно, многому его научила, и не только в постели.
Кларисса извлекла из шкафа платье и выложила на кровать рядом с полусапожками и перчатками.
— Чудесно! — одобрительно воскликнула Нэн. — Надеюсь, Кларисса, теперь ты понимаешь, как тебе повезло.
— О, поверьте, мадам, я все прекрасно понимаю, — пробормотала Кларисса, развязывая ленты шляпки. — В три часа мы с его сиятельством едем на прогулку в парк. Думаю, он хотел убедиться, что я не опозорю его своим видом.
Нэн тихо ахнула. Значит, граф решил представить девчонку на суд общества! Подобные вещи весьма редки в ее деле и более связаны с делами сердечными, чем с торговлей телом. Но Джаспер не мог влюбиться в девушку за такое короткое время! Слишком он умудрен жизнью, чтобы позволить такому случиться.
— Что ж, постарайся выглядеть как можно лучше и не заставляй его сиятельство ждать.
С этим прощальным выстрелом она выплыла из комнаты.
— Она никогда не стучится, перед тем как войти? — спросила Кларисса.
— Только если в комнате мужчина, — пояснила Мэдди. — А если мы одни — заходит когда хочет.
— Это ее дом, — напомнила Эмили.
— Но это не извиняет ее неучтивость, — отрезала Кларисса.
Девушки уставились на нее как на безумную. С каких это пор учтивость имеет что-то общее с жизнью, которую они ведут?
— Где ты жила до того, как попала сюда? — спросила Мэдди.
— В деревне. Работала на одну семью. Они обращались со мной неплохо, пока младший сын не влюбился в меня настолько, чтобы сделать предложение. Тогда меня выкинули на улицу, и я несколько дней скиталась по Лондону и зарабатывала на хлеб как могла, пока не оказалась здесь.
Внезапно обретенный талант лгуньи до сих пор не переставал изумлять Клариссу.
— Значит, тебе повезло, — заключила Эмили. — Ты могла попасть в гораздо худшее место.
Кларисса просто кивнула и сменила тему разговора:
— Я не ела с рассвета и очень проголодалась.
— Позвони — и тебе принесут.
По пути к дверям Эмили дернула за шнур сонетки.
— Слуги привыкли подавать еду в самое разное время. Однажды у меня был мужчина, которые захотел получить обед в три часа ночи, и, заметь, полный обед из трех блюд, поданный ливрейными лакеями. Представляешь, мы сидели за столом голенькие, как новорожденные младенцы, и прикрыться было нечем, кроме салфетки на коленях.
