— Рассказывай, — повторила она.
Кларисса набрала в грудь воздуха.
— Все это покажется очень странным, но сегодня ночью мне нужно потерять девственность.
Эмили едва не уронила бокал.
— Господи, что ты несешь?!
— Есть вещи, которых я не могу объяснить. Но это чистая правда, поверь мне на слово.
Эмили молча разинула рот. Кларисса постаралась, чтобы рассказ вышел как можно короче. Она ничего не поведала о своем истинном происхождении или Фрэнсисе и Люке. Упомянула только, что по семейным обстоятельствам была вынуждена подписать контракт с лордом Блэкуотером и потому обязана выполнить условия этого контракта, но так, чтобы он не догадался, кто она на самом деле.
— А матушка Гриффитс знает, что ты девственница? — осведомилась Эмили, которая никак не могла прийти в себя от изумления.
Кларисса покачала головой.
— Если она когда-то и верила в нечто подобное, теперь вряд ли так считает. С чего бы девственница согласилась подписать контракт, обрекающий ее на жизнь содержанки? Но у меня свои причины, Эм, — поспешно добавила она. — Прости, что не могу объяснить.
— Что ж, у каждого свои секреты, — пожала плечами Эмили. — И мы не лезем в дела друг друга. Но нам нужно подкрепление.
Она встала.
— Труди сейчас не занята. Пойду за ней.
Кларисса уселась, попивая мадеру и гадая, правильно ли поступила, доверившись обитателям этого дома. Но что оставалось делать?
Через пять минут вернулась Эмили в сопровождении сгоравшей от любопытства Мэдди и скептически ухмылявшейся Труди.
— Клиент Мэдди только что ушел, поэтому я привела и ее, — пояснила Эмили. — Я почти ничего не сказала, времени не было, так что объясни им все, как объяснила мне.
Кларисса так и сделала, с тревогой наблюдая за выражением их лиц, менявшимся от неверия к изумлению и наконец к искренней веселости. Когда Кларисса замолчала, Труди оглушительно расхохоталась. К ней немедленно присоединились Эмили и Мэдди.
Кларисса, искренне не понимавшая, что тут смешного, терпеливо ожидала, пока они успокоятся. Труди вытирала выступившие от смеха слезы, хотя ее плечи до сих пор тряслись.
— Вот это новость, верно, девочки? — спросила она и, поднеся к свету бокал Эмили, объявила: — Мадера! Я бы тоже выпила мадеры, мистрис Девственница.
Кларисса наполнила бокал.
— Так вы знаете, что делать? — нетерпеливо спросила она, раздраженная их смехом, но не желая этого показывать.
— Мы больше привыкли решать прямо противоположные проблемы, — хихикнула Эмили. — Очень часто, если клиент требует девственницу, приходится что-то придумывать. Мы все знаем, как это делается. И понятия не имеем, что предпринять в твоем случае.
— Но как вы воссоздаете девственность? — заинтересовалась Кларисса, на миг забыв о собственной проблеме.
— Акушерки знают, как сделать искусственную преграду, чтобы никто ничего не заподозрил. И в кроватном столбике есть тайничок, где мы держим склянку с кровью. Мужчины так поглощены собственной похотью, что, как только ощущают барьер, рвутся вперед, как тараны в запертые ворота, и буквально воркуют от наслаждения, преодолев преграду.
Труди с презрительным смешком покачала головой.
— Глупцы они. Все до единого. Мы открываем склянку и брызгаем кровью на простыню, пока они все еще заходятся в восторге. И как же им льстит, что они были первыми и поимели девственницу! Представляешь, некоторые искренне верят, что женщина до конца жизни помнит своего первого мужчину! И так этим гордятся! — Она брезгливо скривила губы.
Кларисса, в свою очередь, слушала, широко раскрыв глаза. Похоже, мир полон обманщиков! И она не лучше и не хуже остальных!
— Так как же мне достичь обратного эффекта? — не выдержала она.
— Очень просто! — Труди встала. — Я сейчас вернусь.
— Вы когда-нибудь проделывали такое? — спросила она подруг после ухода Труди. — Притворялись девственницами?
— Я — однажды, — сказала Мэдди. — Сначала мне ужасно хотелось засмеяться, вместо того чтобы визжать и стонать, чтобы мужчина подумал, будто мне больно, но потом я вспомнила, как это было впервые, и сразу стало легче притворяться. — Ее лицо внезапно потемнело, обычно веселые глаза неожиданно затуманились. — Он был настоящим зверем.
Эмили сочувственно положила руку ей на колено.
— Мне повезло больше. Матушка Гриффитс продала мою девственность с аукциона, но мужчина, купивший ее, оказался истинным джентльменом. И целый год пользовался исключительно моими услугами.
Вернулась Труди.
— Можешь воспользоваться этим, — объявила она, протягивая Клариссе тонкий заостренный предмет.
— Что это? — непонимающе спросила она.
Все трое потрясенно уставились на нее:
— Дилдо! Неужели никогда не видела? — удивилась Мэдди.
Кларисса покачала головой.
— И что с ним делать?
— Пусти в ход свое воображение, — посоветовала Труди. — Ты должна проткнуть...
— Этим?!
Кларисса повертела дилдо, сделанное из слоновой кости, прохладное и очень гладкое.
— Я ударю им...
— Совершенно верно, — кивнула Мэдди. — Один быстрый рывок, и все будет кончено. Конечно, это больно, но по крайней мере ты сама сделаешь это с собой.
— Если только не захочешь, чтобы это сделала я, — вмешалась Труди, протягивая руку. — И секунды не займет.
Кларисса покачала головой:
— Нет... нет, спасибо. Я благодарна за предложение, Труди, но предпочитаю справиться сама.
— В таком случае оставляем тебя в одиночестве.
Труди направилась к двери.
— Идем, леди. Матушка вышла на охоту и непременно захочет узнать, почему мы не в салоне.
Девушки последовали за ней. Эмили задержалась ровно настолько, чтобы прошептать: «Удачи», — прежде чем закрыть дверь.
Кларисса долго изучала дилдо из слоновой кости, потом выпила еще бокал мадеры и легла в постель.
Глава 13
Крови, к облегчению Клариссы, оказалось очень мало. Да и боль была мгновенной. Так, небольшой укол. Она ожидала ощущения потери, необратимости произошедшей в ней перемены, но, к собственному изумлению, быстро заснула и спала крепко до самого утра. И проснулась в приятной истоме, расслабленная и довольная, поражаясь, что испытывает предвкушение чего-то неведомого. Восторг возбуждения!
И тут она вспомнила. Уселась, опираясь спиной о подушки. И посмотрела на каминные часы. Уже восемь! Она редко спала допоздна, но сейчас в доме стояла полная тишина, да и улица в это время еще была пустынна. И неудивительно, особенно после вчерашнего разгула!
