С каждым движением мысли распадаются на атомы, пока не остаётся ни одной. Есть только наши тела, запах секса, окутавший комнату, его дыхание и мои стоны. Снова и снова совершая фрикции, Богдан наполняет меня собой, даря ощущение целостности, единства с ним. Я обнимаю, хватаясь за него, словно стоя на краю бездны, готовая вот-вот упасть, но только с ним. Куда угодно, только с ним.
Он поднимает меня в воздух, так что я оказываюсь нанизанной на член, удерживаемая сильными руками Богдана. Отдалённо осознавая, что он оттягивает момент оргазма, замедляя соитие. Я испуганно цепляюсь за его плечи, замерев. Скуратов слишком высокий, и на секунду мне кажется, что я вот-вот упаду, потому что совсем не ощущаю силы в собственных мышцах. Но чувствую его мощные руки и успокаиваясь, включаюсь в эту игру. Вновь целуя его губы, пропускаю между пальцами светлые волосы, слыша, как произношу вслух признание в любви и кончаю. Разряды тока проходят по телу, когда я понимаю, что его сперма заполняет моё нутро.
Я пришла в себя только глубокой ночью, плохо помня, как оказалась в постели. Шаря по привычке рукой по соседней подушке, резко поднялась, обнаружив её холодной. В комнату проникал свет луны, и я притянула к себе эту самую подушку, вдыхая запах её хозяина, едва не плача. Его нет рядом, и меня сразу охватывает тоска. Он даже не разбудил, чтобы я его проводила. Наверное, чмокнул в щёку и ушёл, забрав с собой сердце, оставив мне бесконечную грусть.
Упала обратно, свернувшись калачиком, не выпуская из рук «добычу». Что-то не давало мне покоя. Прокручивала все события в голове. Этот адрес в сообщении, появление Хмеля, его заверение о том, что они ещё поговорят. От всего этого становилось не по себе. Сон как рукой сняло, и, несмотря на третий час ночи, выбралась из кровати. Приняла душ, накинула на плечи его фланелевую рубашку и подключила интернет, намереваясь посмотреть, что расскажет мне об этом адресе сеть. Какой-то заброшенный завод за чертой города. Ничего хорошего, в общем.
Все внутренности съедал страх, и я не понимала отчего. Ближе к утру меня всё же сморил сон. Очнулась поздно, уже когда стемнело, из-за того, что кто-то с неизвестного номера очень настырно пытался до меня дозвониться. Много лет назад папу ранили, и его коллега позвонил на наш домашний телефон, ради вести о том, что он лежит в реанимации. В ту пору, я была ещё совсем мелкой, и тот звонок вызвал во мне панический страх. С тех пор каждый входящий я воспринимаю с неприятным давлением в груди.
– Привет, шалава, – раздался на том конце голос Игоря, – у меня твой хахаль, не хочешь приехать, пока я ещё сильнее не украсил его смазливое личико?
В это мгновение на телефон приходит ммс-сообщение с размытой фотографией. На ней молодой человек с кровавым месивом вместо лица. Сгибаюсь в три погибели, задыхаясь от ужаса, понимая, что Лебедев никогда не справился бы с Богданом в одиночку, значит, их было много. Значит ему сильно досталось.
Внутри меня рождается такая сильная, удушающая ненависть к Игорю, что кажется, будь он рядом, я не раздумывая пустила бы ему пулю промеж глаз.
– Я приеду, скажи адрес.
Записываю судорожно, уже после понимая, что он назвал тот же самый адрес, который был в телефоне Богдана. Как же он попал в ловушку? Возможно, не совпади эти адреса, я усомнилась бы в том, что на фотографии мой любимый человек, но все факты подтверждали, что Лебедев не врёт.
– И одна приезжай, иначе его мозги останутся на полу.
Как только Игорь сбросил звонок, я принялась названивать товарищу Богдана – не важно, что там твердило это чудовище, я не такая идиотка, чтобы не подстраховаться. Но Сергей, как назло, не брал трубку.
Раз за разом я набирала его номер, отлично понимая, что ехать туда одной опасно. Но он так и не ответил на звонок. В голове кометой пронеслась мысль обратиться к отцу, но я тут же её отмела. Он не поможет, даже пальцем не шевельнёт. Вызывать милицию по этому адресу тоже было чревато. Мало ли что они обнаружат у Богдана с собой.
Но и сидеть сложа руки я не могла. Ещё пару месяцев назад совершить то, что я делала сейчас, мне казалось невозможным, абсолютно непохожим на меня. Слишком опасным, слишком неразумным для отличницы, привыкшей поступать как надо, а не как хочется.
Не сомневалась, что у Богдана где-то в квартире имеется ещё оружие, но я не умела им пользоваться. Брать его с собой было ещё опаснее, чем не брать, и единственное средство самообороны, которое пришло в мою голову – кухонный нож. Острый, свежезаточенный. Я кинула его в сумочку и почувствовала себя немного спокойнее.
Позвонила Миле и умоляла одолжить мне свою машину. Она долго отпиралась, пытаясь вытянуть из меня зачем. Я не представляла, что может сделать Игорь, если я не приеду. Памятуя о том, кто его отец, понимала, что, если он что-то сотворит с Богданом, его легко смогут отмазать, а значит, мой бывший жених уверен, что его руки развязаны. Ответить подруге, что еду спасать бандита, я не могла, но и правдоподобно врать пока ещё не научилась.
– Не спрашивай, пожалуйста, – отвечаю, уводя взгляд в сторону, молясь, чтобы она скорее прекратила допрос.
– Ты изменилась, Улька, – произнесла Мила, оглядев меня с головы до ног. Я и сама это знала. Видела своё отражение в зеркале. Богдан словно свою печать на мне оставил. Не было больше той девочки, которая грезила учёбой и свободой. На её место пришла девушка, готовая на всё ради возлюбленного.
А я любила Скуратова так безрассудно, что могла честно себе признаться – я спущусь за ним в Ад. Я пройду по черепам, найду его там и вытащу из любого котла, из любого круга. И если для того, чтобы быть рядом с ним, понадобится согрешить, я нарушу каждую заповедь и каждый закон, я убью, украду и соглашусь на сделку с дьяволом.
Подруга передала мне ключи от своего «Пыжика» и, будто подозревая, что я делаю нечто неправильное, притянула к себе, чмокнув в щёку.
– Не совершай глупостей.
Я мчалась по трассе в надежде, что гаишников не заинтересую, иначе не представляла, как объяснить оружие в своей сумочке. Дрожала как осиновый лист, проезжая мимо поста, но взмах полосатой палочки предназначался не мне.
У обветшавшего кирпичного здания стоял только автомобиль Игоря, и что-то во мне перемкнуло на мгновение. Но мысль, витавшая в воздухе, ускользнула, так и не попав в голову.
Меня будто через экран телевизора затянуло в один из тех детективных сериалов, что крутят на «НТВ». Прижимая к себе сумку, я обошла здание вокруг, намереваясь какое-то время оставаться незамеченной. Страх сковывал, и в голове я слышала лишь сердце, в тревоге бьющееся набатом, когда попыталась заглянуть в дверь.
– Явилась, – раздалось за спиной в тот момент, когда я ощутила на своей шее тяжёлую руку. Игорь развернул меня к себе, обдавая запахом алкоголя. Судя по всему, он пил много дней не просыхая, благодаря чему проспиртовался до кончиков волос. Лицо одутловатое, с сероватым оттенком, белки глаз розовые, и во взгляде блеск безумия.
– Что, так любишь его, что вылезла из тёплой постельки, чтобы спасти?
