Глава 1
Я заметила его сразу же, стоило мне распахнуть скрипучую дверь трактира.
Но на миг я все-таки замешкалась. Заморгала, замерев в дверном проеме, пытаясь сжиться с ударившим в нос тяжелым запахом эля и гнили. Затем, помедлив еще пару секунд, все же шагнула внутрь.
Оставаться на улице мне совершенно не хотелось.
К трактиру вблизи деревеньки Плавли я подъезжала уже в сгущавшихся сумерках. Правда, внутри оказалось не сильно светлее, чем на улице, но это не помешало мне обвести взглядом полупустой обеденный зал.
Именно тогда я и заприметила того мужчину. Он сидел за дальним столиком – темная фигура в сером дорожном плаще. Мерцавшие свечи кидали отблески на его лицо, а темные волосы выбивались из-под капюшона.
Но мое внимание привлекла отнюдь не его внешность.
Интуитивно я определила, что из всех собравшихся в трактире для меня опасен был только он. Другие посетители – подозреваю, местный люд – тоже старались держаться от того мужчины подальше. Дружно расположились за столами на противоположной стороне обеденного зала, пили эль из глиняных кружек и громогласно обсуждали последние новости. Но, завидев меня, замолчали, уставившись удивленными взглядами.
Подозреваю, никто не ожидал такую гостью в столь поздний час.
В повисшей тишине, прерываемой лишь треском свечей и шипением капавшего с вертела в камин жира – там жарился худосочный заяц, – я направилась к стойке трактирщика. Прекрасно понимала, что мое появление добавит лишних поводов для разговоров, потому что я забралась слишком далеко на Север, в самую глушь королевства, где не привыкли к приезжим.
И эта глушь оказалась той еще дырой!..
Нет, я вовсе не была привередливой, особенно сейчас, когда бесконечно устала и мне жутко хотелось есть и спать. Но подошвы сапожек прилипали к грязному, липкому полу, издавая при ходьбе противные чавкающие звуки, а вонь внутри стояла такая, что через пару метров я серьезно засомневалась в том, стоит ли мне вообще здесь оставаться. Быть может, лучше развернуться, забрать свою лошадь, чьи поводья всучила выбежавшему мне навстречу мальчишке, и уехать куда подальше?..
Переночевать в этом трактире больше не казалось мне хорошей идеей. Потому что если здесь такие полы, а повсюду бегают крысы – своими глазами увидела парочку! – то какие здесь комнаты?!
Подозреваю, белье в них не меняли еще со времен Второго Пришествия.
Но прошлой ночью я совсем не спала, поэтому буквально валилась с ног. До Халхольма мне уже не доехать, я прекрасно это понимала, а ночлег в холодном лесу нисколько меня не прельщал. К тому же еды в дорожной сумке не осталось – я так спешила к своей цели, что немного не рассчитала.
Тут за спиной раздался громовой раскат смеха, еще сильнее испортивший мне настроение, потому что веселье было как раз по моему поводу. Шутки зазвучали совсем уж скабрезные, сопровождаемые неприличными жестами, и я украдкой вздохнула.
Дыра дырой этот ваш Север, сказала себе. Вся эта ваша вонь, и грязь, и промозглый холод, и пробирающий до костей ветер, от которого не защищал даже подбитый мехом плащ. А ведь на улице давно поздняя весна – самый конец мая, – а в столице вовсю цветут цветы.
Но здесь никто и знать не знал о приближающемся лете. Вместо него были серые, поросшие мхом валуны, затянутое вечными облаками небо, суровые сосны и ужасные дороги; и еще грабители, которые – вот же идиоты! – попытались на меня напасть, словно от отчаянья потеряли разум, забыв, что магов стоит обходить за версту.
И жуткие трактиры, в одном из которых я все-таки решила заночевать.
Пусть это место оказалось настоящей дырой, но, по крайней мере, внутри было тепло, и я могла разжиться хоть какой-то едой. Грязь в комнате как-нибудь переживу, а с шутниками, если они перейдут от слов к делу, разговор у меня короткий…
Но чтобы этот разговор не начался, я вскинула руку, и с нее тотчас же сорвалась Печать Ирдель. Взлетела под потолок, осветив магическим сиянием убогое заведение с присыпанными гнилой соломой полами и покосившейся мебелью. Его завсегдатаи тоже были ей под стать.
Кроме одного.
Впрочем, я серьезно сомневалась, что большинству присутствующих знакомо переплетение алых и золотых символов моего лекарского Ордена. Но для них вполне хватит и того факта, что я была магиссой, – это должно было отрезвить даже самые горячие головы.
В зале притихли, затем заговорили с новой силой, но уже не обо мне. Принялись обсуждать беззакония местного прево, который должен быть исполнять королевскую волю, но вместо этого творил, что хотел.
- Что угодно госпоже магиссе? – с кухни ко мне уже спешил дородный, абсолютно лысый трактирщик в засаленном переднике.
Похоже, стирали этот самый передник тоже перед тем самым Вторым Пришествием, после чего передавали по наследству вместе со всеми пятнами.
- Госпоже магиссе угодно комнату на ночь, – вздохнула я. – Лучшую из всех, которые у вас есть. – Бросила на столешницу серебряную монету, и губы у трактирщика затряслись. – Только приберите ее хорошенько!
Впрочем, я прекрасно понимала, что это вряд ли поможет. Лучше уж я сама… Сама выжгу грязь и крыс, а спать можно и завернувшись в плащ.
- Конечно же, моя госпожа! – забормотал трактирщик. – Все что угодно госпоже магиссе! Быть может, подать ужин госпоже магиссе?
Я серьезно сомневалась в том, что здесь можно отужинать и не отравиться, но желудок рассудил иначе. Забурчал, заглушая здравый смысл.
- Давайте ваш ужин, – сдалась я. – И вот еще, пришлите кого-нибудь присмотреть за моей лошадью. Ее нужно хорошенько почистить и накормить.
Кинула еще одну монетку, которую трактирщик поймал на лету, заявив, что все сделает наилучшим образом. Но перед тем как я отправилась в обеденный зал, он все же задал свой вопрос. Поинтересовался, что делает в этих краях такая молодая и красивая госпожа…
Совсем одна, без сопровождения.
Не ожидал, что отвечу, но я все-таки ответила, давно придумав достоверную версию.
- Ездила поклониться мощам Святого Патрика, - сказала ему, - но сбилась с пути. Говорят, ваш Святой помогает всем страждущим.
- Да-да! - забормотал трактирщик. - О, он еще как помогает!.. Особенно молодым девицам, которые никак не могут разродиться. - Поморщился, поняв, что сказал что-то не то. - Они, эти самые девицы, никак не могут... гм... Никак, бедняги, не понесут, потому что Боги не дают им дитя! - наконец, подобрал нужные слова. - Хотя тут вот какое дело...
Но не договорил, почему-то уставившись на мои губы. Затем перевел взгляд на мою грудь. Засопел, и я нахмурилась.
