Я покачала головой.
- Это всего лишь твои предположения, Марцель! Такого может никогда и не случиться, так что оставь свои страхи при себе.
- Каким боком к этому причастен Робин? - спросил Эйнар. - Он всего лишь ребенок.
И Марцель ответил.
- Потому что Найделл Борг давно уже пытается победить Черную лихорадку, и наш король... Не только он, но и его ближайшее окружение, а также два магических Ордена Атрии обо всем знают и закрывают глаза на его методы. Борг буквально одержим этой идеей. - Столичный маг снова уставился мне в глаза. - Однажды его сын отправился в Эспад. Уехал туда с десятком лучших магов Атрии, решивших, что они нашли лекарство от Черной Лихорадки. Но маги ошиблись. Они навсегда сгинули в тех краях. Все, до единого.
Я приложила руки к вспыхнувшим щекам. Уверена, Марцель говорил о той самой экспедиции, в которой в Эспад отправился и мой дядя!
Выходит, он тоже погиб... Погиб вместе с сыном Найделла Борга!
- После этого Борг задался целью победить болезнь любой ценой. Пусть даже самой страшной, пусть неприемлемой для остальных, но сделать это в память о своем сыне... Для этого он даже продал душу дьяволу, отдался во власть Темной, запрещенной магии. Почти десять лет работал над созданием вакцины. Мне неизвестны все подробности, я знаю лишь то, что для этого Боргу понадобились дети, которых он специально растил на своем острове. И эти дети были непростыми... Очень непростыми!
Во рту у меня пересохло, потому что я внезапно догадалась, о чем может идти речь.
Связала одно с другим.
- Мощи Святого Патрика, не так ли?! - прохрипела я. - Святого, исцелявшего все болезни и творившего чудеса... Так вот кто приказал их выкрасть!
- Да, - кивнул Марцель. - Заказчиком был Борг но наш король тоже об этом знал. Все об этом знали - и в Ирдель, и в Дардене. Знали, но закрывали глаза на его методы, надеясь, что Боргу все-таки удастся создать чудесную вакцину, потому что цель оправдывала любые средства.
Но я все еще не спешила верить его словам. Наверное, потому что попросту не могла принять то, что Великая Магисса была в курсе, знала, что творится на том проклятом острове!..
Наш Орден всегда стоял на страже семьи, и неужели бы она допустила эти... Эти эксперименты над детьми?! Неожиданно я вспомнила слова Айрис. Еще там, в северном лесу, она сказала, что мне не хватает посвящения, чтобы узнать все секреты.
Выходит, Марцель прав, и Великая Магисса была в курсе всего?!
- Но как?! - повернулась к нему. - Как такое возможно?! Я не представляю ни с магической, ни с... какой-либо другой точки зрения!
- Понятия не имею, - покачал Марцель головой. - Знаю лишь то, что детей у Борга было несколько, но только один подавал надежды. Лишь один из них получил то, чего так долго добивался Борг
- Силу Святого Патрика? - уточнил Эйнар, и Марцель кивнул.
- Борг был уверен, что в мальчике течет нужная ему кровь. Ждал, когда он подрастет и окрепнет, чтобы использовать его для своих экспериментов. Думал с его помощью сделать нужную вакцину.
- Которую он бы раздал всем?! - пробормотала я хрипло. - О нет, он бы в жизни на такое не пошел!
- Возможно, вакцина была бы не для всех, но Борг смог бы защитить самых важных. Королевскую семью, высшую знать... И Ордена - Дарден и Ирдель - они бы тоже ее получили. А потом бы очередь дошла и до простых людей! Поэтому я и пошел на похищение, лорд МакГорн! - теперь Марцель уставился в глаза Эйнара. - Хотел спасти остальных, но я и сам... Я тоже хочу жить!.. А для этого мне надо было попасть в Дарден!..
На это Эйнар усмехнулся, а я... Я произнесла то, что вертелось у меня на языке.
- То есть Борг собирался использовать Робина... Сделать из его крови вакцину, а потом спасти тех, кто ему за это заплатит. Тех, кто одобрял его эксперименты... Тех, кто ставил себя выше других... Выше законов. А что, если бы мой ребенок не выжил?!
- Он бы и не выжил, - отозвался Марцель. - Все это знали, но решили, что цена вполне подходящая. Жизнь одного ребенка против жизни тысяч людей, которым Борг подарил бы надежду на исцеление?! Что бы вы выбрали, леди МакГорн? - он уставился мне в глаза, затем посмотрел на Эйнара. - А вы, лорд МакГорн?
- Твой вопрос настолько же мерзок, как и ты, Марцель! - первой отозвалась все-таки я. - Только последняя сволочь может спросить такое у матери. Но я отвечу тебе на совсем другой вопрос, который ты даже мне не задавал. Робин - мой сын, и я его никому не отдам!
- О нет, он не ваш сын, леди МакГорн! - усмехнулся столичный маг. - В нем нет ни капли вашей крови, поэтому очень скоро его у вас заберут. А если воспротивитесь, то мальчика отнимут у вас силой. Потому что все хотят жить, а кровь Робина даст нам надежду...
Эйнар молчал, но я видела, как его рука скользнула на рукоятку меча. Судя по взгляду моего мужа, надежды у Марцеля было мало.
Вернее, почти никакой.
Я посмотрела Эйнару в глаза.
- Я никому его не отдам, - сказала своему мужу. - Наплевать, что за бредовые идеи родились в голове у фанатика Борга и что за дурацкие истории наплел здесь Марцель. Это... физически невозможно, чтобы женщина родила от давно уже умершего святого. - Какое-то святотатство!
- Они что, его воскресили?! - Тут я вспомнила слова Марцеля о том, что Борг обратился к Темной, запретной магии. - Но ведь также нельзя! Нельзя!.. Эйнар, это невозможно!
Схватилась за голову, которая давно уже раскалывалась от боли.
- Возвращайся к Робину, - сказал мне Эйнар. - Тебе надо отдохнуть и успокоиться.
- Но я...
- Элиз, иди!
- А ты?
- Я останусь. Надо здесь все закончить. Нас с Марцелем ждет мужской разговор.
Его рука вновь скользнула на рукоять меча. Эйнар вытащил его из ножен, затем достал и второй, снимая с Марцеля опутывающие его заклинания.
На это маг завыл, а я... Я кивнула. Мне было совершенно все равно, что мой муж сделает со столичной крысой.
- Хорошо, - сказала ему. - Я... Я пойду и уложу Робина.
- Иди, - согласился он. - Иди, Элиз! - после чего повернулся к Марцелю.
Дальше я уже не смотрела. Ушла, плотно закрыв за собой дверь, за которой маг до сих пор пытался выторговать себе жизнь. Но я знала, что шансов у него нет.
Затем я уложила Робина и долго сидела на краю кровати, разглядывая сонное личико сына. Не могла насмотреться. Гладила спящего ребенка по волосам, твердя - не ему, а себе! - что никто его у меня не отберет. И никто - клянусь! - не пустит его ни на какие фантастические эксперименты.
