Впрочем, агрессии им и без магии не занимать! Одно неосторожное движение, и змея решит, что я опасна. Тогда она меня укусит, и я умру за пару секунд.
Все, что я могла сейчас сделать, - это замереть, притворившись мертвой. Замедлить дыхание, унять заполошно колотившееся сердце, молясь Богине Маарт, чтобы эйфа не сочла меня опасной.
И вот тогда... Тогда, быть может, она потеряет ко мне интерес и уползет сама. Или же явятся служанки, и, если они не спугнут эйфу, а та не вопьется в меня ядовитыми зубами, они смогут позвать на помощь. Найти того, кто умеет обращаться с эйфами, и у меня появится призрачный шанс на спасение.
Впрочем, те, кто умел с ними обращаться, обычно долго не жили.
Я лежала совершенно неподвижно, хотя меня порядком потряхивало от страха - потому что эйфа не придумала ничего лучше, чем доплыть и устроиться на моей груди. Свернулась в кольцо, придавив меня чешуйчатым телом - я чувствовала его сквозь тонкую ткань сорочки, - и уставилась мне в глаза.
Смотрела немигающим взглядом на меня, а я смотрела на нее.
Мне казалось, что змея чего-то ждала. И то, что я этого не делала, вскоре стало выводить эйфу из терпения. Она угрожающе зашипела, и ее раздвоенный язык оказался так близко от моего лица, что я принялась непроизвольно подвывать от ужаса.
К удивлению, эйфу это почему-то успокоило. Она втянула язык, закрыла рот и снова уставилась на меня выжидательно. А я... Я подумала, что нахожусь на верном пути. К тому же вспомнила истории о заклинателях змей, которые усмиряли змей звуками своего голоса, и решила, что, скорее всего, это и есть та самая змея.
Именно так, дрессированная.
Вернее, именно таким образом ее смогли пронести в мою комнату. Потому что дикую эйфу голыми руками не взять - останешься не только без рук, но и с могильным холмом над бренным телом. Правда, это не давало ответов на вопрос, кто и зачем пытался лишить меня жизни, но я решила, что не сейчас.
Я подумаю об этом позже, сказала себе. Если, конечно, выживу.
И тут же затянула негромкую, протяжную песню - ту самую, которую пела нам в детстве мама, укладывая меня спать и укачивая беспокойного братика, совершенно не желавшего ложиться в положенное время.
К удивлению, на эйфу колыбельная подействовала куда лучше, чем на Гордона, и она успокоилась. Снова опустила голову мне на грудь, и ее глаза затянулись белесой пленкой века. Вскоре мне начало казаться, что змея уснула, но, как только я попыталась прекратить петь, она опять встрепенулась.
- Хорошо, хорошо, - пробормотала я. - Будет тебе твоя песня!
С репертуаром тоже решила не рисковать, поэтому снова принялась выводить одни и те же куплеты. Про июльский сенокос, красивую доярку из соседнего села и любовь до гроба.
Когда мне стало казаться, что прошла целая вечность, а косарь и доярка поженились добрую сотню раз, в соседней комнате раздались шаги. Затявкали собаки, и убаюканная эйфа встревожилась. Тогда я повысила голос, напомнив ей про сенокос, и змея снова положила голову мне на грудь.
Краем уха я слышала, как меня кто-то звал, но ответить не могла. Оставалось лишь надеяться, что горничной - судя по голосу, это все-таки была Мэй, а не Таня - придет в голову заглянуть в ванную комнату и оценить масштаб постигшей меня катастрофы.
На мое счастье, она все же заглянула. Эйфа снова насторожилась, но понятливая Мэй задавать вопросов не стала. Захлопнулась дверь, раздались убегающие шаги, и змея уставилась мне в глаза.
- Без проблем, - сказала ей, - сейчас продолжим. Ложись-ка ты спать, детское время вышло!
Эйфа зашипела, и я поспешно затянула про своих косарей, размышляя, что тот, кто хотел меня убить, выбрал крайне оригинальный способ. Смерть в ванне от укуса ядовитой змеи на сто десятом куплете про любовь на сенокосе - нет, такое мне бы и в страшном кошмаре не привиделось!
...Вода постепенно остывала, а вместе с ней остывала и я. Лежала, пела и думала о том, что если никто не придет мне на помощь, то теплолюбивой змее скоро может это надоесть - и холодная ванна, и любовь косарей, и певица из Тотрейна. И вот тогда...
Тогда она либо уползет, либо меня ужалит.
На мое счастье через пару минут раздались уверенные шаги, и дверь в ванную комнату снова распахнулась. Я хотела осторожно повернуть голову, но не смогла - мышцы шеи почему-то одеревенели, и шевелилась я с огромным трудом.
Зато эйфа была бодра и полна сил. Встрепенувшись, угрожающе зашипела.
Тут я услышала знакомый мужской голос.
- Хей-о! Хейо-хо!.. - раздался резкий окрик, из-за которого я непроизвольно вздрогнула, а эйфа сжалась в тугое кольцо.
Такое я уже слышала. Подобными фразами пользовались погонщики верблюдов, собирая свои стада в пустыне. Реакция змеи тоже была вполне предсказуема - испокон веков кочевники были злейшими врагами эйф. Разоряли их гнезда, уничтожая ядовитых, опасных тварей.
И эта вражда, тянущаяся из поколения в поколение, подозреваю, сидела так глубоко внутри эйфы, что она, позабыв обо мне, оттолкнулась от моей груди и взвилась в воздух, пытаясь добраться до того, кто пришел меня спасти.
Это был Райгар Дорн, король Атии, и то, что он сделал, было крайне смело с его стороны.
Он отвлек внимание змеи, давая мне шанс спастись. Впрочем, я тоже не собиралась терять время даром. От долгого лежания в ванне тело плохо меня слушалось, но я все же вскочила, собираясь прийти ему на помощь.
Еще не знала как, но собиралась.
Правда, запуталась в облепившей меня прозрачной сорочке и в одеревеневших ногах, из-за чего чуть было не рухнула лицом вниз, на облицовывающую бассейн плитку.
Только вот, оказалось, моя помощь Райгару не понадобилась, потому что со змеей к этому времени было покончено. Зеленая ядовитая кровь вытекала из разрубленного надвое туловища, опасно приближаясь к краю ванны. Я знала, что, попади кровь эйфы в воду, а потом на мою кожу, она вызовет жутчайший зуд. Позже он перерастет в язвы, от которых не так просто избавиться. В самых тяжелых случаях это могло привести к смерти.
Поэтому я резво кинулась к бортику, пытаясь поскорее выбраться из воды. Но мой спаситель тоже не зевал. Отбросив покрытый ядовитой кровью кинжал, выловил меня из ванны.
- Вот и все! - заявил мне король, когда я очутилась у него на руках. - Все закончилось! Змея мертва, и тебе больше ничего не угрожает.
- Вы... Вы... - зубы стучали. - Вы меня спасли! - выдохнула я счастливо.
Райгар рисковал своей жизнью - заставив змею броситься на себя, - а затем хладнокровно ее убил. Убил, хотя мог погибнуть сам! А ведь он... Он - король Атии, властелин половины обитаемого мира, а я - одна из пятнадцати его невест, прибывших на Отбор. Причем самая бесперспективная из них!
