Она сказала это, чтобы понять как он относится к людям. Если он равнодушен к ним или положительно относится, то справится с ним будет труднее, а если он их презирает, то у них появится первая точка соприкосновения интересов. Рабе хорошо знала, что ничто так не сближает разумных, как ненависть к кому-то.
– Я не хуман! И я их тоже терпеть не могу, – парень выпрямился и даже стал стройнее.
Рабе уже с явным интересом посмотрела на него. Она попала в точку.
– Правда? – уже спокойно спросила она.
– Правда. Наглые выскочки, что заполнили собой землю. Рождаются как блохи и мнят себя равными нам.
– Как я устала жить среди них, если бы вы только знали! – Притворно вздохнула она.
– За что мне все эти неприятности?… Я так одинока… Присядьте, лер, вы такой обходительный… Она засмущалась и опустила глаза.
Парень оглянулся на своих товарищей, но все же присел.
– Вы же знаете кто я, – утвердительно произнесла Рабе. Парень кивнул.
– Но вы не знаете, что я раба обстоятельств. Когда я была маленькой у меня погибли отец и мать, и меня воспитал дед.
Рабе говорила ту информацию, которую получила от хозяина, не вдаваясь в подробности и избегая точных фраз, она продолжила.
– Я хотела учится, выйти замуж по любви, а меня одни потянули в политику… Захотели чтобы я стала княгиней. А другие захотели от меня избавиться… – Голос ее тихий, чарующий дрогнул.
– В чем я виновата? Почему так не справедливо устроена жизнь? Меня заперли в вонючем замке хуманов. Я жила как в тюрьме, дышала их запахом..
– Бр-р-р как противно… Свиньи, куры… потом меня крадут лесные эльфары… Кстати весьма благородные разумные… Ну не важно… Важно то, что я опять пленница… Только странности заключаются в том что пленница у своего народа. Что вам всем от меня нужно? Не хочу я быть княгиней! Я хочу жить, хочу любить, хочу быть свободна…
Рабе замолчала и разревелась.
Молодой эльфар сидел пораженный откровениями девушки. Он не знал, что сказать и только осторожно стал гладить ее по руке, в надежде успокоить.
– Вы, льерина, не пленница, – наконец произнес он.
– Не пленница? Да? А это что? – она показала наручи блокирующие магию.
– Это… это для вашей безопасности.
– А что мне может грозить в окружении соотечественников?.. Или… Вы не снежные эльфары?
Рабе стала потихоньку отодвигаться от парня.
– Мы снежные эльфары, – в запальчивости вскричал он.
– Тогда почему вы в масках как бандиты? Вы грабители? Вам нужен выкуп?
– Нет, что Вы! Успокойтесь. Никакие мы не грабители! Мы… – парень вконец растерялся.
– Я не могу говорить… Простите…
– Если не грабители и снежные эльфары, то снимите сейчас же эту безобразную маску! – Требовательно заявила Рабе. Она решила проверить насколько парень «поплыл» от их разговора. Тот дернулся, снять маску и остановился.
– Не могу, льерина… Это приказ.
– Кто может отдавать такие глупые приказы? Не понимаю. Вы и дома ходите в масках?
– Я не могу сказать кто дал такой приказ. Но Вам беспокоится нечего, мы привезем Вас домой и с вами поговорят наши старшие. Никто плохого Вам не желает.
– С трудом верится. Я уже привыкаю к тому, что меня все вокруг предают и пытаются использовать в своих интересах.
Рабе демонстративно отвернулась.
Затем резко повернулась. – Вас как зовут! – быстро с командными нотками в голосе спросила она.
– Занда-ил, льерина, из дома… Ой… Я не должен был говорить. Не рассказывайте нашим, что я проговорился, – обескураженно попросил он.
– Не беспокойся, – покровительственно произнесла Рабе. Она плавно перешла на ты.
– Я умею хранить тайны.
Рабе поняла, что начала помаленьку «прибирать паренька к рукам». Она уже сложила впечатление о пареньке. Самый маленький в отряде. На побегушках. Прячет свою гордость и хочет выделится. По жизни неудачник. Не вышел статью и умом. Не уверен в себе, но компенсирует все это спесью и презрением тех кто по его мнению ниже его. Он возвышается в своих мыслях над ними и привык в своих неудачах и винить сложившие обстоятельства или других.
Ей повезло что такой глупец оказался в отряде. С таким работать легче легкого. Теперь осталось влюбить его в себя.
– Вам надо погреться, льерина Тора-ила.
Снежный эльфар впервые назвал ее по имени и Рабе ему благодарно улыбнулась.
– Помогите мне подняться, лер.
Рабе подала изящную ручку и встав, гордо вскинув голову, пошла к костру, величаво покачивая бедрами, словно королева.
На них недоуменно смотрели остальные эльфары. Они посторонились, пропуская девушку, а парня остановили. Здоровяк ухватил того рукой за плечо.
– Ты что ей рассказал? – сурово спросил он.
– А что может рассказать, единственный благородный мужчина среди вас? Пришла ему на помощь Рабе. – О том что вы трусы боящейся одной девушки? Как низко пали нравы снежных эльфаров.
– С чего Вы взяли, льерина, что мы вас боимся? – усмехнулся здоровяк, но плечо парня отпустил.
– Вот с чего!
Она выставила вперед руки.
– Это или трусость или надругательство над честью снежной эльфарки.
Здоровяк уставился на ее наручи.
– Это для ваше безопасности, льерина, – спокойно ответил он.
Рабе презрительно засмеялась.
– Давайте Вам, лер оденем кандалы для безопасности.
– Мне нельзя, я должен Вас защищать.
Все так же спокойно отозвался здоровяк.
– Присаживайтесь к огню, будем завтракать.
«Непробиваемый чурбан», – подумала Рабе и пройдя к костру, уселась на седло снятое с лошади. Подогнула под себя ноги и уставилась на костер. Здесь было тепло и она быстро согрелась.
Занда-ил подал хлеб, ложку и тарелку с кашей.
– Ешьте, льерина. Уж не обессудьте за скромный завтрак, но мы в походе.
– Ничего лер, у хуманов я и ни такое ела.
Она притворно вздохнула:
– Эта каша гораздо лучше, чем изысканная еда у людей. Они такие отвратительные.
Рабе передернула плечами и под удивленными взглядами эльфаров принялась осторожно есть горячую кашу.
Занда-ил посмотрел на здоровяка и как-то неуверенно спросил:
– Может и в самом деле снимем с нее оковы?
– Нельзя! – отрезал тот. – У нас приказ. Довезем ее и пусть старшие разбираются с ней.
Рабе доброжелательно одарила улыбкой Занда-ила:
