III. Разговор с самим собой
Эмиль Чоран во внушительном возрасте 52 лет оставил в своем дневнике такую запись: «Я создан давать мудрые советы – и вести себя как последний дурак»[16]. О, сколь многие могли бы подписаться под этими словами! Люди всех эпох с изумлением замечали тот парадокс, что другому мы способны помочь куда лучше, чем себе. Планируя собственную жизнь и пытаясь сделать важный выбор, человек будто глупеет; он оказывается отделён от возможностей своей способности суждения.
Происходит это из-за чрезмерной заинтересованности в результате разных частей нашего «Я», которые в такие моменты устраивают свалку возле пульта управления и мутят воду, не давая нам пробиться к доступному нашему уму объёму ясности. Префронтальная кора мозга, где принимаются решения, буквально трещит под натиском сигналов от разных потребностей и программ поведения. Каждая в меру своих сил старается пустить ей пыль в глаза и перетянуть одеяло на себя, так что все искажения восприятия включаются на полную мощность. Накал желания, той энергии, что движет все живое, возрастает, и как обычно, это не приводит ни к чему хорошему.
Давая советы себе, мы выступаем лицом чересчур заинтересованным и предвзятым. Вернее даже, целым созвездием «лиц», ведущих войну всех против всех, в дыму которой видимость очень плохая. Если же жизненный совет мы даем безразличному нам незнакомцу, то наш интерес уже слишком слаб. Мы не будем стараться вникнуть в тонкости чужой ситуации и потому едва ли будем проницательны и полезны. Хороший совет, насколько мы на него способны, мы дадим только человеку, к которому искренне расположены и желаем блага всем сердцем. Для нашей силы желания он находится на срединной дистанции между недостаточной и чрезмерной вовлечённостью, а она, как мы уже неоднократно могли убедиться, зачастую оптимальна.
Хорошая новость в том, что это наблюдение мы можем использовать, чтобы очистить свой объектив по крайней мере от пары слоев искажающей восприятие накипи. Для этого требуется лечь, закрыв глаза, и вообразить мизансцену, напоминающую сеанс с психоаналитиком: как ваше старшее и более мудрое «Я» сидит в полутемной комнате напротив вас же, каким вы являетесь сейчас. Необходимо спроецировать свою личность вовне, представить ее кем-то чужим и отнестись как к тому, кого вы по-отечески любите. Тогда мешавшие вам нейронные сети, пытавшиеся пропихнуть свою повестку дня, потеряют бдительность и разожмут хватку. Нужно представить собственную жизненную ситуацию извне, будто бы в ней находится посторонний, но глубоко симпатичный вам человек. Займите мысленно положение «советчика» и проанализируйте столь хорошо знакомую вам ситуацию сидящего перед вами человека, попробуйте помочь ему ответить на стоящие перед ним вопросы и разрешить проблемы.
Поразительный факт человеческой психологии – если задать себе вопрос таким образом, вы почти всегда и довольно быстро получаете ответ. Он поднимется из глубин, где и находился, однако до того его, быть может, неохотно пускали на поверхность. Не стоит относиться к нему как к изреченной оракулом истине – он может быть и ошибочными. Как правило, однако, он куда вернее тех, что мы даем себе в иных обстоятельствах, когда собственные психические силы делают наши оценки невзвешенными и пристрастными.
Разумеется, приведенные способы не безотказны, и случается, что люди не в состоянии различить в рисунке собственной жизни глубокие и очевидные борозды стойкого интереса – найти нечто, за что можно было бы уверенно уцепиться. Чтобы это удалось, нужно прислушиваться к себе внимательнее: время от времени всем даруются описанные выше моменты духовного подъема и интенсивной осмысленности, давая бесценные подсказки. Столь же полезно провести анализ жизни и черт других людей, того, что вызывает в нас наибольший положительный или отрицательный отклик – это может многое рассказать человеку о себе.
И в-третьих, в моменты колебания нужно говорить с собой и научиться верить тому, что слышим в ответ. Посредством подобной троякой умственной работы мы всегда делаем большие шаги на пути самопознания и выходим на верный след в понимании наиболее подходящей нам жизненной роли. Остается, конечно, важнейший вопрос: как найти в себе силы и решимость следовать открывшимся нам истинам, перевести их в практику жизни? Этому будет посвящён раздел «Самосозидание» и его первая глава в особенности. Перед тем, однако, мы должны ещё больше очистить свой объектив от когнитивных искажений, дабы обезопасить прокладываемый маршрут.
II. Самоосвобождение
Быть, а не казаться?
Когда индивид впервые пробуждается к реалиям жизни, ему открываются абсурд и героический трагизм человеческого существования. Он сознает, что все фундаментальные устремления, которыми нас щедро наделило мироздание, поставляются в комплекте с большими препятствиями для их реализации. Человек как будто рождается на свет с палками в колесах, впаянными туда самой матушкой природой: он есть с самого первого своего вздоха неснимаемое противоречие как внутри самого себя, так и с окружающим миром, поэтому едет вперед всегда с большим трудом и скрипом.
Мы хотим утолить голод желания, но желание бесконечно; жаждем счастья – и созданы машинами страдания; тянемся к смыслу – наши пальцы хватают руками воздух. Нам нужна истина – ее нет; стремимся к свободе – наталкиваемся на осознание всесторонней зависимости. Мы пытаемся вырваться из собственного одиночества и обрести понимание – тщетно. Наконец, мы хотим стать лучше – и обнаруживаем, сколь тяжело дается всякий шаг вперед, если дается вообще.
Такое горькое осознание можно назвать нигилистическим озарением, и его пережили многие крупнейшие мыслители, от Будды до Ницше, Толстого, Камю, Чорана, как и сотни других. Некоторые навсегда остались заперты в аду своей злой мудрости. Большинство, однако, так или иначе сделало шаг вперед, поняв, что открывшаяся им неутешительная картина по большей части порождена глубинной искривлённостью самого ракурса восприятия. Они заново исследовали природу окружающей действительности и своей психики, чтобы обрушить эти внутренние препятствия.
В ходе попыток это сделать нам тотчас же становится очевидно, что многие из названных препятствий являются не природным наследством, а социально-культурной заразой; складывается впечатление, что вся громада общества восстает против высших интересов личности. Происходит это вовсе не из-за чьей-то недоброй воли или злодейского заговора, а в силу того простого факта, что оно само и все составляющие его части представляют собой системы власти, реализующие свои собственные интересы и построенные, к тому же, на наборе древних заблуждений.
Экономическая подсистема хочет использовать нас как потребителей и производителей, ей нет и не может быть дела до индивида. Счастливая и творчески независимая личность для экономики губительна – такие люди мало покупают и не готовы столько работать на Большого Брата. Политическая подсистема, в свою очередь, видит в нас инструменты борьбы за власть. В сфере же культуры и идеологии (лишь внешне отличающихся от политики) кипит постоянная борьба за контроль над мировоззрением, за то, кто первый инсталлирует в нас тот или другой алгоритм и удалит программное обеспечение конкурентов. Из этого очевидно, что подлинные интересы индивида не только не являются целями как общества, так и составляющих его отдельных людей, но часто прямо противоречат им.
