В том же году юная королева умерла, родив дочь, которой дали имя Изабелла в честь бабушки, хотя обычно ее звали Иолантой
[31]. Ее смерть поставила Жана в сомнительное положение с юридической точки зрения. Он правил, так как был мужем королевы. Теперь же королевство перешло к Иоланте, а ее отец не имел законных прав. Но он все же был ее отцом, и его признали естественным регентом королевства, по крайней мере до момента замужества дочери. Он продолжал править страной в мире до нового крестового похода. Чтобы утешиться во вдовстве, в 1214 году он женился на принцессе Стефании Армянской, дочери Левона II. Она оказалась плохой мачехой, и, по слухам, она умерла в 1219 году из-за того, что ее тяжело избил Жан, так как она попыталась отравить маленькую Иоланту.
Соседним франкским государствам не так повезло, как королевству Акры. На Кипре короля Амори сменил десятилетний сын Гуго, а регентство отдали Готье де Монбельяру, французскому рыцарю, который служил коннетаблем при Амори и был женат на Бургонь, старшей сестре Гуго. Хорошего регента из него не вышло. Он вовлек остров в неудачную войну с тюрками, и после передачи власти его шурину в 1210 году его насильно отправили в ссылку по подозрению в неуемном казнокрадстве в течение всего правления. Королю Гуго было тогда пятнадцать лет. За два года до этого его женили на сводной сестре Алисе Иерусалимской согласно договоренности, заключенной их отцами. Переговоры непосредственно о браке велись бабушкой невесты, королевой Марией Комниной, а приданое предоставила Бланка Наваррская, графиня Шампанская, вдова дяди невесты. Она боялась, что, если Алиса и ее сестра не выйдут удачно замуж на Востоке, кто-то из них может явиться и потребовать себе Шампань, отняв графство у ее маленького сына. Король Гуго был юношей огненного темперамента и постоянно конфликтовал с соседями, вассалами, церковью и папством. Однако он правил своим королевством твердой рукой.
В Антиохийском княжестве сложилась куда более неспокойная обстановка. Боэмунд, граф Триполи, воцарился там после смерти своего отца Боэмунда III в 1201 году в ущерб правам собственного племянника Раймунда-Рубена. Двоюродный дед Раймунда по линии матери Левон Армянский продолжал добиваться своего. Дело осложнялось тем, что Левон рассорился с тамплиерами, чей замок Баграс он упорно отказывался возвращать. Поэтому госпитальеры объединились с ним против Боэмунда. Однако Боэмунд мог призвать на помощь сельджуков, с которыми Левон постоянно воевал, да и аз-Захир Халебский был всегда готов прислать ему подкрепления. Поэтому аль-Адиль был враждебно настроен к Боэмунду. Короли Иерусалима и Кипра не отличались постоянством в своих симпатиях. Хаос усугублялся еще и религиозными проблемами. В интересах всего крестоносного движения было важно решить вопрос с антиохийским наследством; и папа Иннокентий посчитал своим долгом вмешаться. Два его легата, кардинал Софред собора Святой Пракседы и Петр Сен-Марсельский, сначала по очереди, потом вместе попытались разобраться в этом деле; но Левон, на словах почтительный к Риму, отказался примириться с тамплиерами путем передачи Баграса, как просил его папа. Боэмунд, с другой стороны, отказывал папе в праве вмешиваться в чисто феодальный вопрос. Вскоре после смерти Боэмунда III антиохийский патриарх Петр встал на сторону Левона, чего ему не простил ни Боэмунд IV, ни антиохийская коммуна, сильно настроенная против армян. Но в 1203 году Левон обратился к папе римскому с просьбой взять армянскую церковь под крыло и прямую юрисдикцию Рима, а в 1205 году патриарх поссорился с папским легатом Пьером Сен-Марсельским из-за назначения архидиакона Антиохийского. Патриарх оказался в одиночестве; и Боэмунд получил возможность с ним расквитаться.
У Боэмунда были свои неприятности. Хотя он правил Антиохией и пользовался поддержкой коммуны, на окрестных землях ему подчинялись не все. Принадлежащее ему графство Триполи в конце 1204 года взбаламутил мятеж, поднятый сеньором Нефина Реноаром, который без дозволения Боэмунда женился на наследнице Аккара. К нему примкнуло еще несколько сеньоров, включая Рауля Тивериадского, чей брат Отто теперь находился при дворе Левона, а также бунтовщики пользовались сочувствием короля Амори. Пока Боэмунд занимался подавлением мятежа, Левон осадил Антиохию и отступил, только когда на помощь Боэмунду явилась армия от аз-Захира Халебского. После смерти Амори Жан Ибелин лишил мятежников всякой поддержки, и Боэмунд разгромил их в конце года, но во время кампании лишился одного глаза. Между тем, дабы показать, что Антиохия как светское государство находится вне папской юрисдикции, он объявил, что его сюзереном всегда был император Константинопольский. Когда супруга нового латинского императора Балдуина Мария Шампанская посетила Палестину в 1204 году, направляясь к своему мужу, Боэмунд поехал в Акру и принес ей вассальную присягу
[32].
В 1206 году, недовольный уже и папой, и собственным патриархом, Боэмунд сместил последнего и призвал к себе титулярного греческого патриарха Симеона II, чтобы занять его место. Вероятно, Симеон тогда уже проживал в Антиохии, и это решение Боэмунда совершенно определенно было поддержано, если не инспирировано, местной коммуной. Несмотря на целый век правления франков, в Антиохии все еще оставался довольно многочисленный и зажиточный греческий элемент, к тому же со временем многие латинские купеческие семейства наверняка переженились с греческими. И те и другие ненавидели армян, и заигрывания римского папы с Левоном настроили их против курии. Боэмунд, со своей стороны, сейчас, когда Византия уже ему не угрожала, охотно услужил бы той церкви, в традициях у которой было почтение к светской власти. По иронии судьбы, восстановление греческой патриархии, которого византийские императоры так упорно добивались весь прошлый век, произошло после того, как латиняне уничтожили Византию. Латинский патриарх Петр сразу же забыл о своей ссоре с легатом, а тот вернул Петру отозванные полномочия налагать отлучение. С полного одобрения Рима он отлучил и князя, и коммуну. В ответ они повалили в греческие церкви Антиохии. Тогда латинский патриарх решил прибегнуть к заговору. В конце следующего, 1207 года ночью он ввел нескольких верных ему рыцарей в Антиохию. Им удалось захватить нижний город, но Боэмунд собрал силы в цитадели и вскоре выдворил их. Патриарха Петра, чье соучастие не вызывало сомнений, судили за измену и бросили в тюрьму. Ему не давали там ни есть, ни пить. В отчаянии он выпил масло из лампы и умер мучительной смертью
[33].
Папа Иннокентий уже начал уставать от нескончаемой войны и поручил урегулировать дело патриарху Иерусалимскому. В 1208 году Левон в бешенстве опустошил территорию вокруг Антиохии, а в Триполи вторглись силы аль-Адиля, который несправедливо пришел туда мстить за нападение каких-то киприотов на госпитальеров. Боэмунд спасся только потому, что призвал на помощь сельджуков против Левона, а папа обратился к аз-Захиру Халебскому, прося его спасти Антиохию от греков. Последовал дипломатический переворот. Патриарх Иерусалимский Альберт был другом тамплиеров, союзников Боэмунда. Он задел Левона, настаивая на том, что в качестве предварительного условия для заключения какого-либо договора Левон должен возвратить ордену Баграс. Тем временем Боэмунд согласился принять в Антиохии нового латинского патриарха — Петра из Лочедио. Поэтому Левон забыл о подчинении Риму. Он демонстративно заключил союз с греческим императором в Никее, приветствовал в Киликии греческого патриарха Антиохии Симеона и отдал грекам большую часть поместий латинской церкви. Но в то же время он добивался дружбы Гуго Кипрского, чья сестра Элоиза была замужем за Раймундом-Рубеном, и отдал замки в Киликии Тевтонскому ордену. Борьба продолжалась.
