— Адалин, — окликнула ее Анна, прищурив взгляд и сложив руки на груди. — Посыльные натаскали горячей воды в ванну господина. Он изъявил желание принять ванну.
— Я чем-то могу помочь? — наивно моргая глазками, девушка пыталась оттянуть неминуемое, но этим лишь разозлила домоправительницу.
— Наполни ванну и помоги господину помыться, — сквозь зубы отчеканила она, словно нечто естественно и всем понятное. И лишь одна глупая Адалин не знала правил горничной в этом доме!
По факту, так оно и было. Никто не проводил инструктаж, не знакомил с работниками. Более того, никто не смотрел на Адалин косо, а ведь только несколько недель назад она была невестой господина. Из этого Сомерсильд могла сделать несколько выводов. Первый заключался в том, что никто попросту не верил в этот брак. Вторая – подобное поведение с женщинами являлось типичным для землевладельца и приелось местным. И, третья, наиболее реальная – шептались лишь за спиной, ведь не знали следующей прихоти господина.
Адалин шла второй раз за день в спальню фон Миллера, как на каторгу. От одной мысли, что придется вновь столкнуться с провокациями, становилось тошно и сосало под ложечкой.
— Войди, — равнодушно отреагировал фон Миллер на тихий и неловкий стук в дверь. В этот раз девушке повезло, и мужчина стоял у окна, спокойно попивая кофе. На нем была влажная одежда для фехтования, а волосы растрепались из плотного хвоста на макушке. — Начинай, я скоро подойду.
Новоиспеченная горничная поспешно скрылась за плотными дверьми ванной комнаты и не без труда вылила полные кувшины обжигающе горячей воды в чашу, устеленную простынями.
Девушка не сразу почувствовала движение за спиной. Словно фон Миллер нарочито хотел остаться незамеченным. Мужчина как можно тише прокрутил ручку и вошел внутрь, заперев дверь на щеколду. Он внимательно следил за каждым движением девушки. Его манили мокрые от пара растрепанные волосы… Нежные руки, бережно обращающиеся с вазами… Пышная грудь, так явно выпирающая даже под плотным, полностью закрытым платьем…
Фон Миллер боролся с диким желанием притянуть Адалин к себе, прижать ее невесомое тело к стене, стянуть этот нелепый наряд и наконец поиметь свое. Скрепя зубами и поправляя пах, феодал был вынужден признать: ничего в жизни он не хотел сильнее этой несносной девушки.
— Хватит воды, — постановил господин, заставляя Адалин испуганно подпрыгнуть и облить часть платья прямым потоком воды. Мгновение два соска четко прорисовались под тканью, заставляя фон Миллера сдавленно простонать и до хруста сжать кулаки.
— Мне нужно переодеться, — осмотрев себя, девушка с досадой постановила, что платье насквозь мокрое. И она даже не знала, есть ли сменное? Но теперь, и без того облегающая ткать стала второй кожей.
— Позже, — хрипло и бархатно пропел себе под нос фон Миллер, после чего наконец усилием воли заставил себя перевести взгляд с грудей на лицо девушки требовательно приказал:
— Ты должна раздеть меня.
Мужчина не спрашивал и не предлагал. Кроме того, по напористому тону, Адалин четко понимала, что не может отказаться. Тяжело вздохнув, она медленно подошла к феодалу и принялась неуклюже растягивать пуговку за пуговкой на его свободной рубашке. Когда пальцы нехотя касались обнаженной кожи, вздрагивал сам владелец изысканной одежды.
— Стяни ее с меня, — глаза фон Миллера были окутаны поволокой, а голос стал едва различим с шумом ветра за окном. Он тяжело взглянул и более жестко повторил:
— Стяни. Ее. С. Меня.
— Слушаюсь, господин, — на автомате повторила Адалин, заходя на спину фон Миллеру и неспешно расстегнув запонки принялась снимать рубашку. Сбивчивое дыхание девушки гладило спину мужчине и вызывало мурашки.
— Мне нравится, — выдавил из себя феодал, — когда ты такая покорная и вежливая. Почему бы тебе всегда не быть такой, а, Адалин? — Девушка промолчала, что не на шутку взбесило мужчину. Он опрометчиво позволил проявится нежности в стальном голосе, но девушка посмела промолчать! Тогда, резко повернувшись и застав Адалин врасплох, он сквозь стиснутые зубы прошипел:
— На колени!
— Ч-что? — зубы стучали друг от друга, в сжатой между пальцев рубашке точно останутся следы страха Адалин. Она отшатнулась назад, неосознанно пробормотав себе под нос:
— Вы не… Господин, я не…
— Сними мои штаны, — с насмешкой выдал он, глядя, как облегченно выдыхает его горничная, — Там плотная шнуровка. Вряд ли удастся справиться с ней стоя на ногах.
И фон Миллер оказался прав! Как бы Сомерсильд не орудовала ловкими пальцами, упертые кожаные шнурки не поддавались. К тому же, слишком заумный узор при неправильном обращении запутывался все сильнее и сильнее. Тогда Адалин злобно выдохнула и таки встала на колени, тогда дело пошло быстрее.
— Идеальная картина, — раздался полный вожделения голос феодала. Адалин лишь мельком вскинула на него сосредоточенный взгляд и замерла. Столько желания, горячего и обжигающего, ей еще не разу не удавалось увидеть в этих бездонных красных глазах. Но господин внезапно ее выдернул из минутной дымки:
— Продолжай. Только медленно… Мы никуда не спешим!
Часть 35
Пальцы будто застряли на боковых швах брюк мужчины. Сомерсильд нервно дышала, не решаясь стянуть их вниз. Словно нечто невидимое не давало ей этого сделать…
— Ну же, — поторопил ее феодал, толкаясь бедрами вперед, — Продолжай то, что начала.
Адалин видела четко выпирающий мужской орган через узкие брюки и, не выдержав внутреннего напряжения, неожиданно даже для себя вскочила на ноги. Сделав пару шагов назад, она с трудом проглотила тяжелый ком и невнятно пробормотала:
— Прошу вас сделать это самому, — насмешливо и вопросительно приподняв бровь фон Миллер ждал объяснений. Адалин отвела взгляд к полу и прикрыла горящие словно адское пламя щеки прохладными от страха ладонями. — Это слишком интимно, господин.
Девушка ждала очередных подколов или упоминаний тех странных дней, когда Адалин сама едва ли отдалась мужчине вне брака. Но вместо этого феодал неожиданно тяжело вздохнул, молча скинул на влажный пол остатки одежды, и залез в ванну, вытеснив собой добрую часть воды на пол. Она волнами хлынула вниз, снова окатив Адалин.
Подойдя к шкафчику, Сомерсильд достала из него пахнущее мятой мыло и жесткую щетку для тела. Она с надеждой ждала, что господин даст ей вольную, но когда он продолжил молчать, сама подала голос:
— Могу я оставить вас наедине?
— Сперва помоги мне обмыться. — разбил ее надежды фон Миллер. Закрыв глаза, мужчина откинул голову назад и широко расставил руки. Даже в расслабленном состоянии его мышцы отчетливо прорисовывались на натренированном теле, а выражение лица казалось сосредоточенным и напряженным.
Впервые Адалин могла позволить себе подойти так близко, без страха и опасений. Она внимательно рассматривала каждую морщинку и шрам доступный взгляду. Людвиг фон Миллер казался девушке слишком бледным, под глазами все еще оставались четко прорисованные синяки. Когда мужчина расслабил лоб, морщинка между бровей выровнялась, оставляя после себя красную полосу. Девушка с трудом сдержала странное желание коснуться ее и очертить контур кончиком пальца.
