— Тогда мнение моей тети о твоей ущербности подтвердилось бы, ну да наплевать, я рад, что ты выздоравливаешь. А Кристеру я это еще припомню, дракон называется. — Почувствовал, как пальцы Яры коснулись его щеки, успокаивая.
— Не стоит. И потом, когда вам вручат ваши дипломы и вы пойдете на работу?
— Вручение будет в конце лета, а уже после — трудоустройство, у нас такие правила. Вдруг за оставшееся время я передумаю идти в государственную структуру и вообще захочу стать садовником, и это мое призвание — выращивать петуньи на заднем дворе дома.
Ведьма взглянула на него скептичным взглядом и откинулась на спинку кресла: «О да, демон-садовник. Это не роман, а какая-то фантастика».
* * *
На следующее утро за завтраком никого не оказалось. Миро еще ночью уехал развлекаться, и его можно было ждать не раньше, чем через сутки, а то и двое, после гуляний и страстей, которым он предавался. Таруру встал раньше них и, позавтракав, занимался с преподавателем, а Аделаида раньше полудня не просыпалась, пока муж был в командировке. Поэтому позавтракали они с Астартом вдвоем, после чего она проводила его до дверей.
— Быть может, леди желает взглянуть на заказанную милордом скрипку?
— Благодарю, Бери, буду вам очень признательна. — Склонила голову и проследовала за ним. Черные узкие брюки и свободный свитер под белую рубашку с балетками ничуть не удивили мужчину, как и ее короткая стрижка. Дворецкий понял, что Златаяра не из их мира, но раз хозяин питает к ней уважение и симпатию, то все в порядке.
— Вот, прошу вас. Если что-нибудь понадобится, позвоните в колокольчик, и я приду к вам. — Указал на золотой колокольчик, стоящий на фортепьяно.
— Спасибо.
Тут же подошла к столику, где лежал новенький футляр, щелкнув застежкой, выудила оттуда скрипку. Инструмент был абсолютно новый, без единого следа на полированной деке вишневого цвета. Яра провела пальцами по грифу, касаясь каждой струны и тут же проверяя звук, который не нуждался в настройке.
Пристроив инструмент у себя на плече и взяв смычок в руку, она сделала глубокий вдох и начала с вальса «Метель», не обращая внимания ни на кого и ни на что, хотя в коридоре за дверью собралось несколько слуг, услышавших мелодию скрипки. Они так и продолжали бы там стоять, если бы дворецкий не вышел к ним, бесшумно закрыв дверь, и не посмотрел бы так холодно на подопечных, что у них мурашки пошли по коже.
— Все за работу, никому не сметь тревожить миледи, иначе будете отвечать перед хозяином Астартом. — Бери были даны четкие указания оберегать девушку от лишнего внимания и тем более вопросов, особенно это касалось его мачехи, которая явно воспользуется тем, что у Астарта дела и попытается познакомиться с Златаярой.
Молодая ведьма сразу же понравилась старому демону, он видел ее болезненную ауру и то, что достоинства в ней было не меньше, чем в любой аристократке, а то и больше. Главное, что даже с ним, простым дворецким, она говорила уважительно и даже кланялась. Молодой хозяин объяснил ему, что так Яра выказывает свое уважение к нему — Бери, как старшему, и для нее нет разницы, кто перед ней — слуга или аристократ, она всегда вежлива с окружающими.
С начала одиннадцати и до четырнадцати часов Яра не покидала стен музыкальной комнаты, упражняясь то в веселых композициях, то в грустных, так что у проходящих мимо служанок сердце замирало и на глаза наворачивались слезы, но никто не смел нарушить приказа дворецкого. Его здесь боялись не меньше, чем хозяина.
Отложив скрипку, Яра провела рукой по голове, зарываясь пальцами в короткие волосы, и довольно улыбнулась. Игра всегда возвращала ей покой и радость, а сейчас хотелось пообедать. Поэтому она закрыла дверь и спустилась в столовую, где как раз служанки накрывали на стол.
— Леди самая первая, чего изволите?
— Какого-нибудь супа, если можно.
Опустилась на стул, любуясь видом из окна. Сегодня тумана не было и из-за хмурых облаков выглядывало солнце, освещая озеро своими лучами, так что вода в нем блестела. «Попозже обязательно схожу погулять. Запястье почти не болит, нужно попробовать поиграть на фортепьяно».
Когда она закончила с супом, в столовую вошел Бери, в руках дворецкого была знакомая баночка с мазью и чистый эластичный бинт. Он опустился рядом с Ярой и молча помог ей втереть мазь и замотал запястье, что вызвало у девушки такие теплые чувства: «Именно от слуг я получала больше всего добра. Надеюсь, у Бетси и Мэри все хорошо».
— Благодарю вас, Бери, не знаете, скоро ли вернется Астарт?
— Увы, леди, он не сообщал об этом.
— Могу я попросить попозже принести в музыкальную комнату чай?
— Да, безусловно, желаете к нему домашнюю выпечку?
— Было бы чудесно. — Улыбнулась ему. — Все было очень вкусно, моя благодарность повару.
Когда девушка удалилась, дворецкий проводил ее молчаливым взглядом. Периодически отвлекаясь от собственных дел, Бери заглядывал в коридор, где располагалась музыкальная комната, — каждый раз под дверью стояла то одна, то другая служанка. Все никак не могли наслушаться, особенно когда зазвучало фортепиано. От этой нежной, расслабляющей мелодии даже у дворецкого что-то щелкнуло внутри, но он решил не гонять прислугу, главное, чтобы не мешали и не входили.
Но юного господина Таруру этот запрет не касался: он тихонько вошел в музыкальную комнату и сел на диванчик, превратившись в молчаливого слушателя. А когда пришел Бери с подносом чая и выпечкой, мальчик приложил палец к губам, чтобы не отвлекать девушку. Она так сильно была увлечена игрой — он видел это по отблескам в ее зеленой ауре, особенно сильными они были в местах черных трещин. И вдруг, что-то стало происходить с тем, что он видел перед собой: комната сменилась лесом, отовсюду были слышны шорохи ветвей и листвы под ногами, пахло свежестью, где-то поблизости журчал ручей. В душе Таруру зародилась такая легкость и восторг, он готов был раскинуть руки и верил, что может взлететь птицей вверх, когда мелодия стихла — на него смотрели освещенные солнечным светом каре-зеленые, как земля и листва, глаза. На тонких женских губах замерла легкая, но добрая улыбка, и этот ее взгляд проникал в него, раскрывая все потаенное.
— Меня зовут Златаяра, можно просто Яра, — представилась она, вставая из-за фортепьяно и идя, нет, плывя к все еще зачарованному мелодией мальчику. Вот ее рука касается его — такие тонкие пальцы, нежная ладонь. — Выпьешь со мной чаю? — И он согласно кивает, когда перед ним ставят блюдце с дымящимся чаем, от которого пахнет карамелью. Рядом корзинка с маковыми рулетиками, круассанами с шоколадом и ванильным кремом. И именно сейчас все это такое вкусное, будто раньше он просто не замечал этой нежности теста и крем, не пил этот же чай, сидя со всеми за столом или в одиночестве у себя в комнате.
— Леди, не желаете прогуляться? У молодого господина перерыв в занятиях, свежий воздух будет вам обоим на пользу.
— Конечно, только у меня нет зонта, если вдруг начнется дождь.
