— Все так, просто сделаем маникюр, прическу и другие приятные мелочи.
Так за непринужденной беседой они провели остаток завтрака.
Изабель забрала Артемию в город, где они зашли в неприметный с виду салон красоты.
Там с девушкой творили магию преображения: умывали и пеленали в маски, обертывания с травами и эликсирами, делали маникюр и педикюр. После сеанса массажа Арти усадили в удобное кресло и поколдовали с прической и макияжем. К тому времени часы показывали шесть вечера. Под конец всех процедур из зеркала на Артемию смотрела взрослая утонченная девушка с подведенными черно-синими тенями глазами и увлажненными розоватым блеском губами. Скулы были подчеркнуты румянами. В черных волосах переливались выкрашенные в синий цвет пряди, украшенные заколкой с пером.
«Ни дать ни взять настоящая герцогиня. С ума сойти!» — такой Арти себя никогда не видела, зато вспомнила, как выглядела мама до своей болезни. Слезы навернулись ей на глаза, и она помахала рукой, чтобы они высохли и не испортили макияж.
Ей помогли надеть платье, которое Изабель предусмотрительно забрала с собой, зная, сколько времени они проведут в салоне. И когда Артемия предстала перед женщиной, та захлопала в ладони.
— Ты прекрасна, — на самой Изабель был закрытый до горла наряд из золотисто-багрового атласа. Вьющиеся локоны разметались по плечам.
У входа их ждала черная машина. Мелькающий за окном пейзаж, огни улиц отвлекли Артемию от легкого волнения.
— Главное, держи осанку, ешь маленькими кусочками, пей маленькими глотками и желательно не алкоголь. Зачастую на балах он очень крепкий. Стоит выпить один бокал — и голова кругом, а дальше пятно на репутации, — провела короткий инструктаж Изабель. Она достала из крохотной сумочки веер и стала им обмахиваться. — Будь осторожна и старайся ничего лишнего не говорить ни о семье, ни о себе, поддерживай нейтральные темы: погода, литература и прочее. Мы все будем рядом, если кто-нибудь вздумает одарить тебя колкостями, хорошенько подумай, прежде чем отвечать. Гнев нужно уметь сдерживать.
— С вами… все хорошо? — Арти заметила нервозность в ее движениях.
— Честно говоря, за все эти годы я свыклась с маской бледной тени собственной сестры, даже носу старалась не показывать на балах. А сейчас, когда все разрешилось… — она погладила безымянный палец на правой руке, где под перчаткой обозначилась выпуклость кольца. — Чувствую, что не было всех этих долгих лет, и я снова молодая и беззаботная. Порой задумываюсь, кого бы вырастила Виолена из Ярослава и Септима, если бы меня не было рядом? Особенно сильно мое сердце болит за племянницу. Малышка превратилась в высокомерную девушку, которую даже леди назвать нельзя, — она сжала руку Артемии. — Я рада, что Ярослав привез тебя, он очень много о тебе рассказывал, чем всегда вызывал недовольство Виолены и Лауры. Маленькая глупышка, ей давно пора понять — он ей не по зубам.
Через несколько улиц они подъехали к большому загородному дому с покрытой красным ковром подъездной дорожкой. Здесь останавливались другие машины, одна дороже другой, все черные и элитные.
Дверцу им открыл водитель в костюме, галантно подал руку сначала Изабель, а затем Артемии. Они прошли по мягкой дорожке, поднялись по ступенькам и оказались в зале под высоким стеклянным куполом. Обитые золотистым шелком стены сверкали зеркалами в тяжелых рамах. Белоснежные скатерти подчеркивали хрустальные вазы с алой, как кровь, клубникой, выстроившиеся в пирамиды бокалы искрились от шампанского.
По центру зала в мелодичных танцах, постукивая каблучками и шелестя подолами платьев, вальсировали пары. Артемия отметила, что девушки были одеты в разноцветную палитру нарядов, но в темном лишь она одна.
Окружающий шум оглушал, пока Изабель не подвела Артемию к круглому балкончику, где стояли мужчины во фраках. Расшитые бордовыми узорами края пиджаков напоминали языки пламени, туфли были начищены до блеска.
Вначале Артемия их даже не узнала: ни Септима, ни Ярослава. Последний был привычен для нее в облике раздолбая в рваных джинсах и футболке.
Сейчас с пронзительным серым взглядом, очерченным черными ресницами, аккуратно уложенными назад волосами и в строгом костюме он был… невероятно притягателен. «Истинный демон-искуситель, неудивительно, что мы не одни пожираем его восхищенным взглядом», — шепнула демоница. А что же он? Как смотрит на нее в платье.
— У меня нет слов, — проговорил Ярослав, раздевая ее глазами. — И пусть только Тихомир попробует еще раз назвать тебя плоской — дам ему в нос, — шепнул он ей на ухо, осторожно касаясь талии и целуя в щеку.
Девушка едва заметно улыбнулась:
— И не говори, корсеты творят чудеса, осталось только правильно дышать.
— Артемия, с таким нарядом тебе будет сложно отбиться от женихов, но я постараюсь помочь. Хотя, чувствую, придется часто отвлекаться от Лейлы и Исиды, — Септим бросил взгляд сначала на одну девушку в конце стола, а потом на другую у фонтана с шампанским.
— Вот и займись ими, а я поухаживаю за своей спутницей, — приторно улыбаясь, но с серьезным взглядом сказал Ярослав.
— Мальчики, спокойно, — Веран держал под локоть Изабель, у обоих уже были бокалы, но не с шампанским, а вишневым соком. Глава семейства приметил в углу зала, где на диванчиками разместились сливки женского общества бывшую супругу и дочь с подругой. Это заставило его поморщится.
— Странно, я полагал, что по плану самой Виолены, мы будем продолжать изображать супругов, а потом спустя некоторое время она поведает всем своим подругам историю окончившейся любви, — шепнул он Изабель.
— Так оно и будет, но сейчас моя сестра занята последними сплетнями и поиском жениха для Милены. Прости ей эту оплошность, — мягким, успокаивающим тоном попросила Изабель, касаясь его локтя.
— Лучше пойдемте танцевать. Отец, составь компанию Артемии, а я поухаживаю за Изабель, и, Яр, не куксись, а то будешь похож на нашу бабулю из Германии. Старая перечница давно вся в морщинах, а тебе это не к лицу, — поддел его Септим, беря тетю за руку и уводя в круг танцующих. Тоже повторил и Веран, с ним Артемия чувствовала себя спокойно, представляя, что будь ее собственный отец здесь, он тоже танцевал бы, оберегая ее от других кавалеров.
— Расслабься, никто не причинит тебе вреда, а остаток вечера будешь танцевать с мальчишками, — едва слышно шепнул Веран, когда они вальсировали.
Девушка кивнула, удобнее перехватывая юбку, чтобы не запутаться в ней, хотя была уверена, если такое случится, Веран удержит ее, и никто не заметит подобного конфуза.
— Никогда не была на таких мероприятиях. Мы с группой привыкли выступать в других местах, где народ одет по-простому, — чувствуя на себя любопытные взгляды окружающих, Арти случайно оступилась, но Веран крепко сжал ее руку и талию.
Его взгляд блуждал по гостям:
— Я называю подобные места «злачной обителью», — он словно и не заметил ошибки партнерши, продолжив танец. — И рад, что воспитанием Яра и Септима занималась Изабель, иначе, боюсь, они могли вырасти избалованными и высокомерными прожигателями жизни, которыми я бы никогда не гордился. Я же и одобрил желание Ярослава уехать учиться в Москву, стать самостоятельным, но не его мать. Бунтарский характер заложен во всех мужчинах нашего рода, с одной стороны, это благо, а с другой, наказание. Нужно уметь сдерживать некоторые эмоциональные порывы, чтобы не погрязнуть в ошибках, о которых придется сожалеть до конца жизни, — отметил Веран, кружа на месте, пока Артемию у него не перехватил Септим, поменявшись на Изабель.
