Но помощь не приходила, а им не хватало сил и, наплевав на указ отца, я отдалась во власть тьме. Призвав ее и действуя по наитию, я не просто помогла отцу с братьями, а спасла их. Помощь пришла, когда все было кончено. Близнецам засчитали это за пройденную практику, и дипломную работу они сдали на отлично.
Меня же почти месяц отпаивали эликсирами, борясь за мою жизнь на грани тьмы и света.
В тот день в волосах отца прибавилось седых прядей, они с братьями выглядели, как настоящие обтянутые кожей скелеты.
Малефикарум не отходил от моей постели ни днем ни ночью, меняясь с матерью.
Тогда, я впервые встретилась с демоном Астаротом. Отец призвал его, чтобы узнать, как мне помочь. В то же время, на моем пальце и появилось кольцо с аргиллитом, больше я его не снимала. Не знаю, заключил ли отец с демоном сделку, об этом мне не сообщалось, но я узнала, какое будущее мне уготовано — я могла стать личем, но благодаря помощи демона — не стала.
«Второго шанса не будет, если я умру или меня убьют, мне не спастись. Мой разум поглотит тьма, и я стану той, которая убьет своих близких. Я жила с этим знанием, стараясь затолкать его подальше, не думать об этом, жить, учиться столько, сколько смогу».
С тех пор, мне запрещалось полностью погружаться во тьму, и мне оставалось скользить внутри нее.
Основной учебой стало штудирование неизвестной до этого литературы, посещение лекций, где я вычленила для себя исключительно важную для работы инквизитора информацию, и вместе со всеми отрабатывала практику. Преподаватели видели, что я всегда на несколько шагов опережаю своих однокурсников. Никто из студентов не мог похвастаться богатым опытом отца-некроманта, каким был и оставался Варлок. Они не учили своих детей выживанию, как это делал лорд Некроманцер, подвергая своих чад множеству испытаний, закаляя их тела и характер, ставя их жизнь под угрозу.
«Благодаря всему этому, я опытнее других. Отец считал, что даже если ему суждено перевоплотиться в лича, есть шанс бороться и стремиться к свету».
Глава 9
— Итак, хватит с меня этого детского сада. Ваш курс — это слабаки и кисейные барышни. Я не понимаю, на кой черт вы вздумали поступать в Виверну, если не стремитесь стать боевыми магами и некромагами, от чьего вида у покойника душа возродится и уйдет в пятки, а мертвецы сами закопаются в могилы, не посмев выйти на полуночный променад, — кричал тренер Вариус на студентов стоя на поле, прохаживаясь вдоль ряда студентов. — Мы посоветовались с профессором Аластором и решили перейти к кардинальным мерам — исключение.
Послышались возмущенные крики и шепотки, но тренер был непреклонен, одного рыка ему хватило, чтобы всех утихомирить.
— Первое испытание вы пройдете поодиночке, локации и оружие разные. Никто больше не будет предупреждать вас о том, куда вы попадете, с чем столкнетесь, и кто вам достанется в напарники, кстати — это вторая часть задания. Прохождение пути вдвоем. Не дойдете с напарником — вы исключены. Это касается каждого, еще раз напомню — всем плевать на ваши титулы и положение в обществе, перед смертью все равны, — он победоносно рассмеялся. Рядом с ним стояли профессор Аластор, инквизиторы Некроманцер и ряд пятикурсников.
— Но так и быть, мы подстрахуем тех, кто окажется на грани, и вытащим ваши останки, — добавил Аластор.
Весь третий курс боевиков и некромагов стоял, как громом пораженный. Такого они точно не ожидали от тренера и ректора, но мужчины были серьезны, как никогда.
Вся эта заваруха случилась через неделю после прибытия в альма-матер инквизиторов. Они удовлетворились результатами пятого курса, а затем взялись за четвертый и остановились на третьем. Если старшие студенты подавали хоть какие-то надежды, то весь третий курс никуда не годился.
— Таких выбрось на поле боя — от них мизинца не останется, не то что целого черепа, — жаловался Маллеус, когда они вчетвером остались наедине.
— Значит, решение единогласное, — тренер Вариус был доволен как кот, наевшийся сметаны. — А теперь бегом марш!
Студенты побежали по кругу.
Малефикарум сурово посмотрел на оборотня и ректора:
— Только без фанатизма. Поблажек мы не делаем ни для кого, но и умереть никто не должен. Там наш брат.
— Уж в ком, а в Диавале ты должен быть уверен, — Аластор сложил руки на груди и довольно улыбнулся. — Он пройдет это испытание.
— Если научится быть в паре. Парень привык со всем справляться один, Варлок прекрасно его вымуштровал, но одиночки у нас долго не живут, он дичится окружающих, — проворчал Вариус. — У него нет близких друзей, нет девушки. В его возрасте у всех парней эмоции зашкаливают, думается одним местом, а он как ледышка. Иногда я и сам побиваюсь его взгляда, такой черный, как первородная тьма, проникающий в самую душу. И это говорю я — оборотень не робкого десятка.
Маллеус навесил на них полог тишины:
— Он не всегда был таким. Это произошло с ним в пятнадцать лет, когда мы случайно столкнулись с личем, — пояснил он.
Варлок доверял Вариусу и Аластору, и близнецы решили не скрывать часть правды, но о личине сестры умолчали.
— И что же? — оборотень широко раскрыл глаза.
— Если бы не он, мы бы погибли. Его инициация тьмой прошла раньше, чем отец планировал. После того случая, Диаваль месяц балансировал на грани жизни и смерти. Бывало, что он полностью окунался во тьму и добудиться его могли только матушка или я. А когда он ненадолго приходил в себя, переставая метаться в бреду, то смотрел на нас так, как на тех, кого хотят убить — тьма захватывала его разум. В то время отец и сделал наши амулеты, он надел на палец Диаваля кольцо с аргиллитом, которое собирался подарить на совершеннолетие и артефакт помог вытащить брата с того света. Есть вероятность, что когда он умрет, то преобразится в сильного и полноценного лича. Но как в таком случае Диаваль себя поведет — мы не можем знать, — ответил ему Малефикарум.
— Тьма либо поглотит его, либо он сможет подавить ее, — Аластор нахмурился, потирая подбородок со щетиной. — Но это будет не жизнь, а постоянная борьба, и в любой момент Диаваль может не выдержать и поубивать всех окружающих.
— Все это догадки. Просто приглядывайте за братом, он вам всем еще покажет, на что способен. Лич или наполовину лич — не имеет значения, пока он остается собой, — с уверенностью сказал Вариус. — Давайте начинать. У нас много народу, чувствую, к концу недели останется в половину меньше.
— Представляю лица тех, кто проплатил попечительскому совету место своего ребенка в «Виверне», — Аластор усмехнулся.
***
Одиночные испытания прошли далеко не все боевики, из тридцати человек осталось девятнадцать. Без травм не обошлось, но их быстро подлатали. Находились и те, кто-либо сбежал, либо был сильно ранен, не справившись с заданиями.
