— Это была случайность, — Киринн тяжело вздохнул и отвернулся к окну.
— Почему ты сразу не вернул ее к себе? Раз она не принадлежит нашему миру, у нее там есть семья?
— Мать и дочь, муж погиб и… он был моим младшим братом.
— Боги действительно устроили на твой счет игры. Сначала наша встреча в Сан-Франциско, затем твоя жизнь здесь и вот твое прошлое снова к тебе вернулось. Это действительно неспроста.
Через три безуспешных часа, оборотни вернулись, костюмы на них были испачканы травой, местами потерты.
— Нигде нет, они пустили дым против нашего обоняния, — отчитался Маулез, а Тобиас сверкнул глазами и пришпилил Киринна к стене.
В сравнении с оборотнем, маг был более худощавым и ниже ростом ровно на голову.
— Это все из-за тебя, если бы ты не вздумал играть с ней, а отпустил обратно в родной мир, к дочери, которая может остаться сиротой. Все твои игры. Думаешь всем хочется обладать властью и магией? — рычал Тобиас, его уже пытался отодрать от лорда Маулез, но безуспешно.
Киринн молчал, прожигая взглядом оборотня.
— Прекратить. Не щенки чтобы лаять друг друга, — прогрохотал голос короля. — Тобиас, я впервые вижу тебя таким. Немедленно успокой своего волка. В твоих словах есть истина, — Улириан посмотрел на Киринна, его советник стоял с опущенными плечами и пустым взглядом. — Кир, она найдется и, если девушка не захочет с тобой остаться ты вернешь ее домой. А сейчас нужно наведаться в поместье Фанфор. Узнать, участвует ли в афере своих детей лорд Баристиан.
Глава 18
Мне плеснули в лицо водой, и я тяжело задышала, голова кружилась, подташнивало.
«Моя несчастная черепушка, не везет ей в последнее время. Каждый норовит ударить».
— Очнулась? Приходи в себя потихоньку маленькая русалочка, — знакомый голос, а вот и желтые зубы, рваный шрам и рыбье глаза.
— Дайте воды… — попросила охрипшим голосом.
— Ах воды? Ну на тебе, — и мне на голову вылилось целое ведро. — Пей на здоровье, или слизывай с пола. Усохнуть как твои родственницы тебе не светит, значит проживешь дольше и сделаешь нам отличную выручку, — поставил передо мной стеклянную чашу. — Думаю сама догадаешься что с ней делать. Говорят, слезами горю не поможешь, но не в твоем случае, — громко загоготав, он покинул темницу.
От моих запястий тянулись длинные, прикованные к стене цепи. Ни окон, никакого света, только неровные стены грота. Неподалеку в полу было небольшое углубление, наполненное водой, я могла дотянуться до него ногами, но не руками чтобы напиться.
— Видимо здесь до меня жили те несчастные русалки про которых рассказывала Кресида, — на полу я обнаружила крохотные серебристые чешуйки.
Ни о каком одеяле или даже куске тряпки не следовало мечтать. Холодный каменный пол и полумрак, вот все что меня окружало. Рядом с тем местом где я сидела, была еще одна дыра, но меньше, для других нужд.
Как бы не было жаль платье, но его длинный подол помог мне укрыть обнаженные плечи. Зубы стали выстукивать привычный от холода ритм. Я выжала из складок ткани впитавшуюся воду и сделала пару коротких глотков, вот и весь мой ужин.
Попытавшись сотворить из воды шарик, ничего не вышло и я совсем отчаялась. На руке поблескивал браслет, но какой от него сейчас прок. Если он не справился с тем ядом, на всякий случай я сняла его с запястья и одела на щиколотку. Порадовало что он оказался не на замочке, а на чем-то вроде резинки, и я могла растягивать его. Такие браслетики, Снежка обычно делала сама, плела из бисера.
— Неужели я никогда тебя не увижу, девочка моя, — прошептала я, глотая подступивший к горлу ком и роняя на пол с щелканьем падающие камешки. — Не в мою смену, — утерла нос и забросила аквамарины в углубление для русалки, но потом спохватилась, ведь аквамарин можно разменять на еду и воду. Если их конечно силой не отберут, что вероятнее всего.
Но ни через час, ни через два по моим примерным подсчетам, ко мне никто не пришел.
Ночь я провела, кутаясь в платье, поджимая под себя ноги. Спать в туфлях было неудобно и только под утро дверь с лязгом открылась и вошел не кто-нибудь, а сам капитан Клемент, улыбаясь во все тридцать два зуба.
— Леди Кира, надеюсь вас устроили с комфортом. Моя сестра бывает несколько бесцеремонна. Но я готов искупить вину, — потряс корзинкой с продуктами и показал сложенный плед.
— И что же я буду должна вам за это? — с усмешкой спросила я.
— Всего лишь порцию аквамаринов. А то знаете ли, оплачивать всякие дамские штучки, когда ухаживаешь за далеко не бедной баронессой — накладно.
«Хоть один адекватный нашелся», — я выудила из лифа три камушка и бросила ему под ноги.
— Не густо… — он подобрал камни, — Но их чистота стоит пледа и корзинки, — положил все неподалеку и ушел.
Дотянуться до провианта я смогла не сразу, пыхтя и вытягивая руки, браслеты больно впивались в кожу. В корзинке оказалась головка сыра, свежий багет, немного ветчины и фляга с водой.
— Жить можно, — быстро пока не пришел тот бугай или Летиция, я умяла всю еду, но стоило отпить из фляги, как еще один камень на браслете потемнел.
— Проклятье, чем же они меня травят то? — прошипела, подтягивая подол еще выше и оглядывая украшение. На нем осталось одиннадцать чистых камней. Завернувшись в плед, я попыталась еще немного вздремнуть, до самого вечера меня никто не навещал.
Плакать мне не хотелось, только не для них, но иногда получалось, само собой. Стоило только подумать о Снежке, а теперь мысли о дочери не оставляли меня ни на минуту.
— Даже если я не выживу и меня превратят в суши, то она останется с мамой, и та сможет ее вырастить, — стеклянная чаша потихоньку наполнялась аквамаринами, но кое какие я сразу прятала в лиф платья.
Справить нужду мне всё-таки пришлось, главное не испачкать платье, но все обошлось. А ночью в полумрак темницы наведалась леди Летиция.
В одной руке она сжимала канделябр со свечами, а в другой — большое яблоко. На девушке был домашний халат из красного бархата, на ногах туфли, подбитые мехом, а волосы распущены.
— Ну что, сидишь, скучаешь по-своему Киринну? — с усмешкой сказала она, проверяя чашу и считая камни.
— Не моему, на него претендовала баронесса Клодия. Так что ты не угадала.
— У Клодии сейчас другое увлечение — мой брат Клемент. Мне же лучше, стану женой лорда Аристида вместо этой курицы, — она мечтательно улыбнулась.
— На здоровье, только зачем тогда тебе я? Если ты итак обогатишься за счет замужества, отпусти меня, а я никому не расскажу, что ты любишь аквамарины и умерщвляешь русалок ради этого, — потрясла перед ней цепями.
— Не стоит думать, что ты самая умная. Не я же сижу в темнице, прикованная к стене. Ты — моя гарантия, кто знает, может лорд выберет эту зануду Аделаиду с вечно кислой рожей.
