Мы успели прогуляться по широкой подъездной дороге, вымощенной крупным камнем, к главным воротам, посмотреть конюшни и загон. Издалека резвящиеся хорсары уже не казались мне такими ужасными. Но приблизиться я не решилась. Помнила про осторожность, да.
Места здесь были прекрасными. Видать, колдун падок не только на девичью красоту, но и природу чтит. Иначе не выбрал бы столь живописное место.
Особенно в сердце мне запали небольшое озерцо ближе к восточной границе ограждения и сад. Правда, последний оказался запущенным, что огорчило. Ровно до того момента пока я не вспомнила: давно разучилась бояться тяжелой работы.
Когда я отыскала заброшенную грядку с захилевшими лекарственными травами и, оголив руки до локтя, опустилась на колени, Мадирисса лишилась дара речи. Экономка призналась, что садовника они не нанимали за ненадобностью, в сад господин не спускался. Помогать мне отказалась, но необходимые для работы с землей инструменты магией призвала.
Недолгое время пока я занималась прополкой сорняков, помощью еще живым травам и выдергиванием погибших, мы поддерживали необременительную беседу обо всем, да ни о чем конкретно. Потом, как-то незаметно Мадирисса ушла, сославшись на занятость. Одобрение в ее прощальном взгляде, разглядеть успела, но особого значения придавать не стала. Что мне до этого одобрения?
Землю я чувствовала и любила это дело. Что лучше не сможет отвлечь, подарить спокойствие и вытянуть усталость, чем работа с травами? Время за таким занятием летело незаметно. Магия мне легко подчинялась. Простенькими заклинаниями и жгучим желанием помочь, вскоре я почти привела грядки в порядок. Не идеальный, но приятный глазу. Поздние соцветия, травы, семена и корешки еще до зимы успею собрать, остальные будут ждать весны. Тогда работы предстоит больше.
— Ниэла! — вопль Лукаса застал меня, как раз подчас рыхления будущих грядок. Землицу требовалось удобрить, если я хотела получить хорошие всходы при посеве. Пусть не специальным веществом, то хотя бы магией.
Не то чтобы собиралась обосноваться здесь до весны… Но равнодушной к запущенной грядке тоже остаться не смогла.
— Ты здесь? — раздался глухой возглас за спиной.
— Думал, я сбежала? — оборачиваться не стала. — После того, как ты прикрыл меня от стрел?
Молчание послужило красноречивым ответом. Я закусила нижнюю губу и, набравшись смелости, обернулась через плечо. Виноватое выражение лица колдуна сделало все предельно ясным и без лишних слов.
— Понятно. Именно так и подумал.
ГЛАВА 13
Неужели, я в его глазах настолько неблагодарная тварь? Понятно — ведьма. Мы все отличаемся скверным характером. Но есть же грань допустимого…
— Прости, я…
Лукас отвел взгляд. На его щеках расцвел стыдливый румянец.
Я оборвала неловкие оправдания резким взмахом руки и холодным:
— Хотя у меня и были серьезные причины для побега.
— Какие такие причины? — сразу напрягся он.
Словно зверь перед смертельным прыжком. Не дракон, чисто хищный кошак.
Я поднялась с земли, показательно отряхнула ладони, магией убрала грязь с платья и рук. Лишь тонкая черная полоска, как немое напоминание моего недавнего занятия, осталась под ногтями. Жаль, такую слабой бытовой магией не очистить. Здесь лучшим помощником станет купальня и забота Уроса. Вдруг, еще какие средства для красоты воссоздаст по моей просьбе?
Лукас нервничал. Он следил за мной напряженным взглядом, плохо изображая спокойствие и вселенское терпение. Я назло медлила с ответом, испытывая его нервы на прочность. Заодно невольно любовалась мрачной красотой. Черные, как смоль брюки и рубашка в тон особенно шли колдуну, подчеркивая грубые линии его мощного тела.
Встав лицом к лицу, я выдержала томительную паузу и, наконец, снизошла до сухой фразы:
— Крылатые.
Колдун дернулся. Ах, как же он был растерян! Даже не смог спрятать эмоции за железным контролем и привычной маской безразличия.
— Когда ты мне собирался рассказать, что дракон?
Лукас отшатнулся, словно словил жесткий удар, скривился. И вновь я поняла его мгновенно, не дожидаясь очередной лжи. Открываться он не собирался. И если бы не ранение, я так никогда и не узнала бы…
— Понятно-о.
Разочарование было глупым, неоправданным. Я ведь не имела права ничего требовать взамен, умалчивая прошлое! Но… неминуемым. И таким горьким, что во рту стало противно.
— Ниэла… — позвал мужчина, стоило мне резко развернуться спиной. На глаза навернулись обидные слезы.
— Ничего не получится, Лукас.
Слова давались с трудом. Хриплые. Чужие какие-то. Будто я в рот понабирала камней и теперь язык едва-едва шевелится, а горло сводит спазмом.
— Что не получится?
— Это не сработает.
Всеми фибрами души чувствовала, мужчина догадывался, что именно я пыталась пробормотать, но все равно настаивал на ясности. Надеялся, передумаю озвучить приговор?
— О каком ритуале единения ты вообще можешь думать? — устало прикрыла глаза. — Гиблое дело. Муж? Пустое.
— Ниэла, я понимаю, ты расстроена…
— Между нами огромная пропасть. В десять лет. Ее не перейти.
— Перейти! — Лукас обнял меня за плечи со спины. — Слышишь?
— Ты не понимаешь… — поникла я.
Попыталась отстраниться. Не дал. Прижал покрепче, словно я могла водой вытечь сквозь его пальцы.
— Это ты не понимаешь! — он даже легонько встряхнул меня, вторя собственному крику. — Мы все преодолеем вместе!
— Вместе? — звучало обидной насмешкой. — Между нами нет «вместе», только стены из тайн. Разве ты не видишь?
— Любые стены можно разрушить, если захотеть.
— Зачем? Ты этого не хочешь, в моей жизни не осталось ничего, что уже не разрушено. Боги посмеялись над нами, соединив в пару. Дважды.
— Я хочу!
— Тогда расскажи мне…
— Это сложно, — он тяжело вздохнул.
Я лишь покачала головой. Вот тебе и подтверждение правоты собственных слов. Какие из нас истинные? Глупость. Божественная шутка.
— Ты решила заняться садом? — заговорил он после длительного молчания между нами.
Из объятий рваться я перестала, замерла. Мысли были тягостными.
От наемников из красного клана долго не побегаешь. Особенно, если отважусь оставить Лукаса и уйти. Просто использовать его как тыл, зная, что мужчина готов закрыть от смерти собственным телом, противно. Плохая из меня ведьма. Совестливая.
Я неопределенно пожала плечами. Колдун выбрал неудачный момент, чтобы перевести опасную тему в другое русло.
