— Спасибо.
Женщина тепло мне улыбнулась и приобняла. А после мое правое предплечье обожгло огнем.
Удивленный вскрик вырвался помимо воли.
— Ч-что?
Я посмотрела на руку: платье нетронуто, следов огня нет. Хотя по ощущениям на месте, где давно сидело клеймо рабыни все пылало. Слава Всеблагой, боль быстро миновала. Короткая, словно вспышка, она была столь сильной, что заставила меня вспотеть.
— Прости, так нужно было, — женщина заботливо вытерла испарину, что проступила на моем лбу. — Теперь по этому клейму Агафтия не сможет тебя призвать мгновенным порталом, удивляюсь, отчего только она не попыталась сделать этого до сих пор.
Про магические метки я знала до зубовного скрежета мало. И ведь не подумала о том, что тетка сможет добраться до меня через крохотную руну на плече.
— Разве что резко ослабла после пропажи родового амулета, вот и силы копит, выжидает.
— Долго эта защита будет действовать? — я кивком указала на руку. Не хотелось скоро вновь терпеть столь изощренную боль.
— Достаточно. Надеюсь к тому времени, как придется обновлять, эта неразбериха разрешится.
Облегченно выдохнула. Ну хоть пытка откладывается на неопределенный срок.
— А Лукасу все же стоит рассказать о том, какие последствия повлек его поступок.
— Я тоже виновата, — недовольно поморщилась.
— Не спорю. Но держать его в неведении неправильно.
— Знаю, но…
— Он давно не тот юнец, что глупо тебя обидел. К тому же, ему стоит знать все, чтобы обеспечить тебе хорошую защиту.
— Знаю, Рисса, я знаю, — несильно прикусила нижнюю губу. — Но не могу. Просто не могу…
Женщина неодобрительно покачала головой.
— Пока не могу, — спешно исправилась. — Я обязательно скажу ему, как… наберусь смелости.
Если Мадириссу мой ответ и не устроил, то она не подала виду. Лишь кивнула, не став оспаривать принятое решение. Эх, где бы только этой смелости набраться?
Ведьма выполнила обещание. Теперь каждый день она уделяла время, чтобы учить меня познавать собственные силы. Пока мы сосредоточились на контроле. Кому понравится, если свободная магия прорвется в мир и не оставит на месте особняка камня на камне?!
Часто я помогала Риссе с домоводством. Особенно в те часы, когда Лукас отлучался проверять границу или стражей. И пусть женщина не говорила, но чувствовалось, что она благородной крови. Впрочем, это не мешало ей работать наравне со слугами, если того требовали обстоятельства. А я давно перестала стесняться простого труда и с удовольствием закатывала рукава, принимаясь за любое дело. Первое время, заметив это, ведьма возмущенно всплескивала руками и требовала меня вести себя, как леди. Но какая из рабыни, хоть и вольнорожденной магини, леди? Правильно. Никакая.
Кто бы мог подумать, что совместная работа по дому так сближает? За короткое время я успела проникнуться к рыжей ведьме искренней симпатией. И даже огромное различие в характерах не мешало нашему общению.
Довольно скоро Рисса смирилась и стала закрывать глаза на мое стремление везде поспевать, всюду засунуть свой нос и помочь. Тем более что умелые руки в особняке лишними не были. Но дополнительно к урокам по магии экономка заставила меня зубрить книги по этикету. Бр-р…
Стражи в особняке бывали частенько. Наведывались, как к себе домой. Хотя после того случая у границы я бы удивилась, будь иначе. Все же беда сводит, недаром их дружба переросла едва ли не в родственную связь. Пусть не по крови, но от этого не менее крепкую.
Оборотни и Меон открыто пытались наладить со мной хорошие отношения, никоим образом не выказывали неуважение или обиду за проклятие. Будто бы, и правда, приняли наказание, как должное и целиком заслуженное. Другое дело Аррин.
Он не пытался стяжать моего одобрения, не искал встреч, не встревал в разговоры. Просто наблюдал и, казалось, выжидал истечения срока наказания. Внутреннее ведьмовское чутье подсказывало: эльф затаился для ответного удара. Мести. Слишком сильно я проехалась по мужской гордыне и самолюбию. Эльфы славились эгоистичностью, что поделать, чувство превосходства передавалось им с молоком матери.
Да и слухи, которые, как говорил Лукас, распустили оборотницы, сильно подмочили авторитет четверых стражей. Привыкшие слыть во всем первыми, что в бою, что в сердечных победах, сейчас мужчины вынуждены были сносить насмешки от женщин и от сослуживцев.
Но… О том, что проучила наглецов, я не жалела. Может запомнят, наконец, женщины — достойны уважения и обижать их нельзя. Чревато неприятными последствиями…
Седьмица прошла довольно спокойно. Альфред баловал нас кулинарными шедеврами, от которых запросто можно было проглотить язык, Бука и Рьяна (сова стала появляться чаще) все так же яростно спорили по поводу, а чаще и без. Урос из бесформенного черного пятна стал напоминать сизый аккуратный шар и радовал светлыми эмоциями. По ночам меня часто тревожили странные сны. Какой-то загадочный голос продолжал настойчиво звать к себе. Я даже шла на этот зов, но никак не получалось отыскать источник притяжения. Утром просыпалась от того, что амулет на груди так разогревался, будто в нем пылало неистовое пламя. Боли оно мне не причиняло, ожогов тоже, но жар все же волновал.
Лукас продолжал изображать идеального будущего мужа. Почему мужа? Он не скрывал, что иной статус и не приемлет. Отчего изображать? До сих пор сложно было поверить в перемены, произошедшие с ним. Посему выходило, когда-то я влюбилась в образ, который придумала сама, а встретившись, убедилась, что привязалась к незнакомцу… По крупицам мы заново узнавали друг друга.
Куда ни глянь, все было хорошо. Слишком хорошо, уютно и спокойно.
Отчего меня не отпускало гадкое чувство, что зло притаилось в ожидании удобного момента для решающего удара.
Однажды вечером Лукас проговорился, что отправил весть Агафтии, а я поняла — ощущения надвигающейся беды меня не обманывали. Ничего хорошего от верховной ведьмы альманского ковена ждать не приходилось.
— Зачем? — помню, не смогла справиться с изумлением и продолжала наседать на хмурого мужчину. — Ты понимаешь, что сам ей сказал, где меня искать? Так надоело терпеть меня рядом? Скоро избавишься.
— Не мели ерунды, — резко оборвал он. — Я показал ей, что теперь ты под моей защитой и потребовал решить дело с наемниками полюбовно.
— Ты же сказал, что заказ отменить нельзя?
— Нельзя, — кивнул он, пряча взгляд. — Но можно перекинуть его на другого. Нужен заказчик и всего несколько капель твоей крови. Я узнавал.
— Лукас!
Обязательно должен кто-то умереть? От жуткости положения хотелось плакать.
— Ниэла, — он тут же согрел своими руками мои похолодевшие ладошки. — Все можно решить. Есть маги, которые приговорены к смерти. Так почему им не умереть за тебя?
