— А если ты спалишь этот мир по неосторожности? — звучит странный вопрос.
— Я буду очень стараться его не спалить, — честно произношу, глядя на свод.
— Та душа тоже будет стараться. Ей нравится в твоём мире. И у неё есть свой путь, который она должна пройти, — отзываются стены.
— Выходит, всё?.. Я остаюсь здесь? А она будет там?.. И это всех устраивает?.. — растерянно спрашиваю, уже не зная, за что ещё зацепиться.
Наверно, Боги уловили неуверенность в моих словах и не стали отвечать на мой вопрос… Да, собственно, ответ мне уже и не требовался.
Я выбрала место жительства не потому, что у меня была тысяча вариантов, и этот — оказался лучшим.
Я сделала свой выбор, потому что вариантов у меня практически не было. Из корявой фантазии и больной реальности я предпочла первую… И пусть мой мир простит меня, но чувствовать себя виноватой я больше не буду — иначе свихнусь через пару недель жизни во дворце. Я должна быть сильной, потому что конкретно от меня в этой реальности зависит слишком многое. А там, в моём родном мире, я могла позволить себе быть слабой — потому что от меня ничего не зависело. И я очень четко это ощущала. Во мне одной там не было силы. А искать единомышленников… что ж, наверное, это тоже выход, но, должно быть, я слишком давно потеряла свои розовые очки, и больше не обманывалась на этот счёт — что люди смогут объединиться и что-то изменить…
Было ли всё это побегом?
Возможно.
Даже не так: скорее всего это и есть трусливый побег в дурную, но сказку. Однако… мой великий воин прав — такого, как он, я на земле не найду. Такой ещё не родился. Мужчина, не желающий видеть, как люди убивают друг друга, и кладущий конец их распрям самым жестоким из способов — дабы те больше не брали в руки оружие. Мужчина, готовый повесить на себя клеймо убийцы — за всех остальных, мужчина, останавливающий конфликты одним своим появлением, мужчина, презирающий себя за то, что он не может поступить иначе, потому что это «иначе» люди не поймут и продолжат играть в свою бесполезную бесконечную войну.
Он идеален для этого мира. И я просто не имею права просить Богов дать ему тело там, в моей реальности. Я не хочу видеть, как его глаза будут медленно наполняться разочарованием… я не хочу видеть, как он будет гаснуть, глядя на тот «настоящий» мир…
Уж лучше тогда вообще ничего не помнить, как Контрад. Но я не готова пожертвовать теми воспоминаниями, которые мы имеем.
— Ну, что ж… тогда я пойду, — негромко произношу, глядя на свод, — благодарю, что выслушали…
Выхожу из Святилища и иду к экипажу. А затем замираю, ощутив внутри нечто странное — словно водоворот энергии, уносящий меня куда-то далеко от этого самого момента…
И я вижу, как я сижу на троне. Как придворные в другой части зала возбужденно переговариваются, бросая на меня взгляды, полные ожидания. Как в этот зал входит Зар и останавливается рядом со мной слева от трона, а затем улыбается мне теплой улыбкой. Как я поворачиваю голову в другую сторону и встречаюсь с ясным взглядом воина. Он сидит рядом на таком же троне и смотрит на меня так, как я всегда мечтала, чтобы на меня смотрели: без страсти или немого обожания, но с четким осознанием правильности своего выбора. С уверенностью в общем будущем. С принятием ответственности за нас. Двоих…
Из моих глаз в реальности вытекает слеза. Слеза радости и счастья.
Это моя персональная сказка.
И кто сказал, что она не имеет права на существование?..
Я хочу быть счастливой.
Как и все мы.
И я хочу верить, что заслуживаю этого счастья…
И я возьму на себя ответственность за всех этих людей, за весь этот мир, за всё, что здесь происходит и будет происходить. Потому что это мой выбор
А какой выбор делаете вы?
Конец.
