Наверное, именно так леди Икения и подумала, потому что когда Аселин подошёл к ней и заговорил, она почти подбежала ко мне, беспокойно заглядывая в глаза.
- Вы уверены, что вам нужно возвращаться, Эмилия? – спросила леди Икения, чуть нахмурившись. – Не самое разумное решение. После того, как сегодня сорвалась помолвка, ваше возвращение может вызвать ненужные разговоры.
- Вряд ли моё желание провести дома ночь перед отъездом вызовет чьё-то непонимание, - возразила я. – Прошу прощения, но буду настаивать.
- Эмили… - страдальчески начал Аселин, но леди Икения остановила его жестом.
- Мы должны уважать желания Эмилии, - строго сказала она сыну. – Тем более – ты ей никто, даже и не жених теперь. Я отправлю с вами горничную, - сказала она мне, - чтобы помогла вам, и чтобы вам не было так одиноко.
Я поблагодарила и отказалась, но леди Икения проявила настойчивость. В конце концов, я уехала в компании молоденькой служанки. Признаться, втайне я была этому рада – не очень приятно находиться одной в пустом доме.
Приехав, я устроила девушку в комнате своей бывшей компаньонки, а сама прошла в кабинет отца, чтобы собрать документы и бумаги, которые могут понадобиться в столице. На столе горела свеча, и в её неровном свете я перебирала пожелтевшие от времени письма мамы, деловые записи отца. Я так увлеклась, что не заметила, как наступила полночь.
Настенные часы пробили двенадцать раз, я потянулась, покрутила головой, разминая затёкшие мышцы и… вскочила, чуть не опрокинув кресло. Потому что в кабинете я была не одна – возле порога стоял граф Майсгрейв собственной персоной.
Не знаю, давно ли он стоял вот так, любуясь на меня, но лицо у него было невероятно довольным. Глаза по-кошачьи блестели, а когда он шагнул к столу, вспыхнули драгоценными камнями.
- И что это вы здесь делаете, позвольте спросить? – поинтересовалась я дрогнувшим голосом, прикидывая – надо ли кричать прямо сейчас, чтобы услышала горничная. Хотя, чем мне поможет горничная?..
- Вы как будто не рады меня видеть, - ответил он и прищелкнул пальцами.
Тотчас загорелась свеча на камине, потом ещё одна и ещё…
- Совсем не рада, - откровенно призналась я, помимо воли заворожено наблюдая, свечи зажигаются сами собой.
- Какая похвальная откровенность, - вздохнул колдун. – Могли бы хоть приврать. Из вежливости.
В камине вспыхнул огонь, хотя дров там не было. Пламя было не как обычно – оранжевое и желтое, а странно голубоватое. В комнате сразу стало тепло и как-то слишком уютно.
- Не умею врать даже из вежливости, - я с трудом заставила себя отвернуться от колдовского огня.
- Простой фокус, - небрежно сказал колдун. – Но впечатление производит, верно?
- Вы заявились, чтобы произвести на меня впечатление?
- Не совсем, - он сделал ещё шаг вперёд и теперь нас разделял только дубовый стол.
Я заметила, что на графе был дорожный костюм – строгий, безо всякой вышивки. Надеюсь, двоюродного дедушку срочно вызывают в столицу, и в ближайшие дни я буду избавлена от его общества.
- Хотели сообщить что-то срочное? – спросила я, храбрясь. – Что-то случилось? Иначе ума не приложу – зачем вам надо было врываться ко мне в дом, как разбойнику. Как, кстати, вы вошли? Я заперла двери.
- Не смешите, - он фыркнул и пригладил волосы. – Всерьез думаете, что меня удержат ваши жалкие замочки?
- И правда, наивно на это надеяться, - согласилась я. – Раз уж вас не удерживают правила приличия – что там каким-то замкам?
- Оставим разговоры о моей неприличности и поговорим о вас, - колдун смотрел на меня благожелательно. Очень благожелательно. - На вашем месте я бы не ездил в столицу.
- Почему же?
- Потому что там не любят мошенниц.
Он сказал – и замолчал, наблюдая за мной.
- Кто вам позволил оскорблять меня? – спросила я ровно, хотя в душе у меня всё заклокотало ярким пламенем, как у дракона. И точно так же, как дракону, мне хотелось сейчас плюнуть огнем в колдуна. Жаль только, что у меня не было подобных способностей.
- Наверное, ваши тайны позволили? – граф в два счета оказался рядом со мной. – Тайны за тремя замочками… - он взял меня за руку, коснувшись латунного браслета.
Я попыталась высвободить руку, но колдун не отпустил меня, потеснив к стене. Прижавшись спиной, и всеми позвонками ощущая неровности лепнины, я только и могла, что бестолково дёргаться то вправо, то влево, пытаясь его обойти.
- Заметались-то, заметались, - он посмеивался, глядя на мои безуспешные попытки. – На помощь станете звать?
- А надо? – спросила я свирепо.
Он поднял глаза к потолку, морща лоб, а потом признал:
- Можно попробовать, но вряд ли будет толк.
- Что вам от меня нужно? – я поняла, что силой тут не возьмешь, и перешла к переговорам. – Опять пришли предлагать за Аселина деньги? Зачем? Вы ведь уже подключили к делу её величество. Думаю, она поможет вам избавиться от меня без доплаты.
- В этом деле я справлюсь сам, без помощи её величества, - заверил он и вдруг спросил: - Сколько вам лет?
- Девятнадцать, - ответила я.
- А выглядите старше.
- Зато вы – прекрасно сохранились. Для двоюродного дедушки.
Он проигнорировал мою колкость и задал новый вопрос:
- Где вы родились, Эмилия Валентайн, девица девятнадцати лет?
- В Линтон-вилле, - я смотрела ему прямо в глаза, чтобы показать, что нисколько не боюсь, но на самом деле сердце колотилось, как сумасшедшее - то ли от страха, то ли от… восторга.
Стоп. Эмили, какой восторг? Опомнись! Конечно, от страха.
- А когда вы переехали в Саммюзиль-форд?
- Мои родители - четыре года назад, а я – в прошлом году, когда закончила обучение. Мне пришлось выпуститься досрочно из-за их смерти, поэтому я не получила королевский сертификат гувернантки.
- Как интересно, - почти промурлыкал колдун. – Сегодня я как раз посетил Линтон-вилль. Милая деревушка, уютные улочки… Зашёл в церковь… - он замолчал, глядя на меня с улыбкой.
- Решили замолить грехи? – спросила я с вызовом.
- Нет, это всё равно бессмысленно. Мои грехи не замолишь. Просто решил кое-что проверить. Попросил церковную книгу, просмотрел записи девятнадцатилетней давности, и – представьте себе! – не нашел ни одной Эмилии Валентайн. Как будто её и не было.
Рот у меня открылся сам собой.
- Что вы такое говорите? – с трудом произнесла я.
- Чистую правду, - поклялся колдун, с самым невиннейшим видом распахнув глаза. Поднял мою руку с браслетом и сказал, поочередно касаясь подвесок-замочков: - Ни одной леди Валентайн девятнадцать лет назад… и двадцать лет назад… и двадцать один год назад…
