— Жаль, твои догадки не примут в комиссии, — усмехнулся Шеррингтон.
— У меня есть показания мисс Марроу-Лин.
— Конечно, — оскалился собеседник, — за идиота меня держишь? Датчиков на ней не было, камер тоже, а слова инквизитора у нас пока что ценятся больше, чем мы с тобой и пользуемся.
— Каллум, ты же знаешь, я люблю неизведанные тропы, — не остался я в долгу. — Возьму тебя за зад, оцифрую запись ее телохранителя, а там мы докажем, что ты не кофе с ней присел попить… Все знают, как ты меня любишь — ты расстарался раструбить.
— Телохранителя? — прищурился он с сомнением.
— Конечно. Я не могу оставить свою невесту без присмотра, сам понимаешь…
По глазам видел — Шеррингтон верит сейчас в каждое слово, медленно складывает в голове одно с другим и приходит к выводу, что запись у меня есть. А она и правда есть.
— Салема — твоя невеста? — ухмыляется изумленно и делает тухлую попытку: — Пришлешь запись?
— Верховному судье. Со своим заявлением.
Инквизитор усмехнулся:
— Хочешь этого щенка назад?
— Я уже сказал.
— Ты обвешиваешься якорями, Рэд, они потянут тебя на дно.
— Может, это нас и отличает от дерьма, которое вечно всплывает, — и я развернулся и вышел из кабинета.
33
Утром меня ждал еще один сюрприз — второй лепесток печати тоже «остыл» и заиграл красками. Сложные непонятные узоры и красивые яркие лепестки, казалось, можно было рассматривать до бесконечности — при каждом взгляде они рисовали новые хитросплетения, отливали перламутром и мерцали в полумраке. Только вся эта красота напоминала об одном — все безнадежно.
Я прикрыла глаза и сползла на пол ванной. Всю ночь искала информацию о подобных печатях инквизиторов, но тщетно. Похоже, Вернон говорил правду, когда уверял, что все — ложь. Доступной информации нигде не было, все вычищено, выдрано с корнем, лишь бы не навредить системе. Только чем? Чем эта правда так опасна?
Когда мобильный пиликнул, я уже стояла на выходе, только понятия не имела, как буду смотреть в глаза Рэду и что говорить.
«Водитель ждет».
Ни «доброго утра», ни «как себя чувствуешь». От мыслей разрывалась голова. Я спустилась вниз и глянула на хмурое небо. Странное лето… Мне кажется, с тех пор как мы встретились с Рэдом, дождь льет не переставая.
— Мисс, — встретил меня учтиво водитель и распахнул двери.
Нырнув в полумрак, я задержала дыхание. На заднем сиденье меня ждали в подлокотнике кофе и миниатюрный букет лесных фиалок с росой на лепестках. Все в стиле моего мужчины, если бы выбрала его сама — ненавязчиво, тонко и без пафоса. Только Рэда я не выбирала, поэтому в мыслях снова сгустились тучи, как и на небе. Что это значит? Напоминание? Незримое касание? Черт, Вернон! И почему ты и правда такой идеальный? Этот букет — идеален, красноречив и чертовски эмоционален, прямо как я! Срезанные цветы умирают, от этого пахнут ярче, но эти не были срезаны — в квадратной ножке спрятаны корешки в земле, я чувствовала ее запах. Лесные фиалки просто неприхотливы. Их можно обернуть в обертку, сделать с ними все, что хочешь… Это он хотел сказать? Или обещал мне заботу, трепетную и трогательную, а что еще хочется женщине после ночи любви?
Я перевела взгляд в окно. Любви ли? Для меня — да. Я хотела этого, поэтому и пришла, а не потому, что он сказал. На его уверенный огонь хотелось лететь. Хотя тактика отличная — создать вокруг меня хаос и вынудить бежать в его руки, как в единственно надежные. Я гневно засопела и чуть не вышвырнула ни в чем не повинные цветы в окно, когда обратила внимание, что едем мы незнакомой дорогой.
— Простите, а куда вы меня везете? — обратилась к водителю.
— Мистер Рэд сказал, что вас ждут на завтрак у его друга, — невозмутимо отозвался тот.
— Мне надо на работу, — нахмурилась я, но тут мобильный зазвонил. Уставившись на неизвестный номер, чувствовала, как разгоняется сердце.
— Уже злишься на водителя? — голос у инквизитора был настолько уставшим и хмурым, что я сразу проглотила всю желчь.
— Что случилось? Почему я не еду на работу?
— У меня есть друг, и она очень хочет тебя сегодня увидеть…
— А если я не хочу?
— Скажи ей сама — у меня в последнее время плохо получается объяснять что-то ведьмам, — огрызнулся зло.
— Вот и скажу!
— Скажешь, и водитель отвезет тебя домой, — жестко чеканил он. Слышала, он куда-то стремительно шел, его дыхание сбивалось, становясь хриплым.
— Отлично! — упрямо заявила.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил вдруг.
— В каком смысле? — я сжалась. Сказать ему, что счастлива, не могла, да он и сам все понимал.
— Ничего не болит?
— Нет.
Мы замолчали, почему-то не решаясь разорвать эту связь, но и сказать было нечего. Сейчас мне хотелось отбить звонок и не увидеть больше этого мужчину. Слишком больно оказалось просыпаться утром в одиночестве…
— Ты не спал.
— Нет.
… нам обоим.
Дальше я откинулась на спинку сиденья и поплыла по течению вместе с автомобилем, рассекавшим утренний свет. Когда пришло время выходить, я подхватила букет и толкнула двери.
— По тропинке не сворачивая, — дал директивы водитель.
За коваными воротами чуть вверх уходила широкая мощеная камнем дорога, а по бокам — будто лес. И пахло так, что под ложечкой засосало — мокрой землей, мхом и пряной жухлой листвой. Отойдя от ворот, я свернула с дорожки и опустилась на колени. Фиалки благодарно расправились, стоило снять дорогую обертку. На дне упаковки обнаружился мешочек, бережно защищающий корни. Уложив цветы на листву, я запустила пальцы в землю и принялась разгребать небольшую ямку. Влажная почва легко поддавалась, будто здесь, в этом маленьком саду, был кусочек какого-то древнего девственного леса. Интересно, кто там меня ждал на завтрак в конце дорожки?
Ответ не заставил себя долго ждать. Стоило загрести цветы и придавить, позади послышался женский голос:
— Держи…
Я резко обернулась, натыкаясь на фигурку в белом платье, похожую на призрак. Женщина смотрела на меня с широко раскрытыми глазами цвета спелой клюквы и протягивала кувшин с водой. Белые волосы струились невероятным шелком по плечам, лезли длинной челкой в глаза.
— Спасибо, — взяла кувшин.
— Я Сильва, друг Вернона, — сообщила она, пока я поливала цветы.
— Очень приятно, — поднялась. — Бэрри…
Руку протянуть не было возможности — я уделалась в земле чуть ли не по локти.
— Давай полью, — предложила она.
34
Помыв руки и скомкав обертку, я направилась следом за хозяйкой. — Цветы приживутся, не переживай…
