— А печать? Он сказал, что каждая ее часть остынет, когда я выполню часть договора. Но сначала я думала, что речь идет о работе…
— Создатель печати сам вкладывает в нее условия, — пожала плечами Сильва и присмотрелась к моей. — Очевидно, что два из трех вы уже выполнили.
— Мы?
— Конечно, у Вернона же копия твоей. — Она всмотрелась в мое лицо. — Бэрри, договор ваш общий, он не сидит и не ждет, пока ты выполнишь его условия — к каждому причастны вы оба.
Интересно, какое такое условие, к которому мы причастны, осталось зашифровано в третьей части?
Мы в молчании закончили с соусом для макарон, Сильва сварила кофе и поманила за собой в неприметную боковую дверь, ведущую в сад. Еще один уголок концентрированной тишины и спокойствия привел меня в восторг. Мы накрыли маленький круглый столик к обеду и развалились в больших плетеных креслах.
— Сильва, — затянулась я очередной сигаретой, — чем опасны такие союзы?
— Такими, как я, — пожала она плечами, почесывая кота за ухом. — Салемы, рожденные без отца, и инквизиторы становятся родителями таких, как я…
— Подожди, — выпрямилась я в кресле, — без отца?
— Да, парой инквизитору могла стать только салема, рожденная без отца… Вернон рассказывал?
Я хрипло рассмеялась, а Сильва уставилась на меня.
— Он будет сильно разочарован узнать, что ошибся на мой счет? — подняла на нее взгляд. — У меня есть отец. Вернее, был…
Сильва странно на меня посмотрела, но в итоге пожала плечами:
— О таком не принято говорить, а может, мама твоя и не знала. Ты сильно на нее похожа?
Я тяжело сглотнула, падая спиной на спинку кресла. Очень. Мы как две капли воды. Но мне все время казалось, что… я и на папу похожа. Мама всегда говорила, что характером я в него. Она у меня мягкая, податливая, а я с детства упорная, всегда стояла на своем…
Но если Сильва права… то что? Что это меняло?
— Почему так могло произойти? — безжизненно выдохнула я.
— Может, папа появился позже? Или мама даже не знала — такое тоже бывает. Никто не знает, почему появляются такие девочки. Но такие, как ты — особенные.
— А ты? Чем опасна им? — решила вернуться к важной теме.
— Такие, как я, раньше правили людьми, — улыбнулась она. — Правители наших дней боятся, что мы превзойдем их во всем… Да и люди к нам тянутся. Ты же хотела сбежать, а в итоге осталась… — Сильва беззаботно ласкала Нойла у себя на коленях, совершенно не нервничая по поводу своих слов. — Ну а еще я могу спалить целый город за час.
Я поперхнулась кофе.
— Правда?!
— Да. Но я не пробовала — боюсь огня, как и все салемы. Этому надо учиться, а никто не учит. При инквизиции создан отдел по обучению мне подобных. Но Вернон мне запретил сдаваться властям… Видимо, есть основания. Я ему доверяю.
— С ума сойти… — изумленно качала головой я.
Сильва пожала плечами.
— …Значит, он тебя тут прячет.
— Это дом его родителей, — кивнула девушка.
Я обернулась на дом. Сложно было ассоциировать его с Рэдом. Может, Сильва постаралась, но это место все больше казалось мне кусочком давно забытого рая, а не заброшенным домом четы инквизиторов.
— А как вы познакомились?
— Он меня вытащил из тюрьмы…
Я качала головой, пока она, улыбаясь, наливала еще кофе:
— …Я здесь не трогала почти ничего, — оглядывала она сад. — Вернон предлагал все тут заменить, но я отговорила. Этот домик — живой. А Вернону бы только переступать и идти дальше. Не любит, когда больно…
— А что случилось с его родителями?
— Никто не знает. Они просто выехали как-то в сторону Пинкел-Поинт и не вернулись. Ни машины, ни свидетелей…
— Давно?
— Ему было девятнадцать.
Я больше ни о чем не спрашивала — мне хватило сегодня с головой. Сильва не гнала, наоборот — принесла пледы, подушки, а меня после сытного обеда, как назло, начало клонить в сон и ужасно не хотелось возвращаться в квартиру. Я сползала все ниже под мерное воркование иволги на ветке и редкого возмущения Сильвы поведением Нойла. Или чем-то еще. Казалось, Нойл в какой-то момент ответил ей усталым хриплым баритоном, но я решила, что мне это снится…
36
— Конечно, она будет упираться, — шептала Сильва, заволакивая меня сладким дымом сигареты, а я все смотрела на свою ведьму, мирно спящую на кресле. Я ведь так и не увидел, как она спит. А теперь, после адского дня, это казалось таким же привлекательным, как огонь в камине. — Повел себя отвратительно…
— Да, знаю, — хмурился я.
В саду уже сгустились сумерки, и я начинал переживать, что Бабочке холодно. Но нос, кажется, был теплым…
— Попроси прощения у девочки… Что ты делаешь?
— Пробую, замерзла или нет.
Сильва тихо прыснула:
— Трогая нос?..
Я закатил глаза и протер устало лицо.
— …Забирай ее к себе и отогревай.
План мне нравился все больше. Сил уже не осталось ни на что, разве что пронести свою ведьму по тропинке до машины. Я попросил водителя подъехать к дому и подхватил Бэрри на руки прямо с пледом. Подушка вывалилась мне под ноги, и я досадливо пнул ее, попал в Нойла, и тот ответил мне громким укоризненным мявом. Все сегодня из рук вон! Выругавшись себе под нос, я зашагал к фонтану, не прощаясь. Сильве не нужны эти условности.
Бэрри что-то промычала, когда втиснулся с ней аккуратно на заднее сиденье. Вопрос, куда ехать, не стоял:
— Домой, — чуть повысил голос.
— Куда ты меня тащишь? — прохрипела Бэрри, приоткрывая глаза.
— Ты что будешь на ужин?
— Не знаю еще, — устроилась она удобнее в руках, чуть высвободившись и выпрямившись. — У меня дома шаром покати.
— Мы едем ко мне.
— Не хочешь меня спросить?
— Завтра спрошу. Сегодня устал. Сегодня ты ужинаешь со мной и спишь тоже.
Она, удивительно, даже не пикнула. Прикрыла глаза и даже показалось, снова уснула.
— Мне жаль, что ты потерял родителей, — прошептала вдруг.
Я промолчал. Черные полосы теней ползали по ее лицу, завораживая. Показалось вдруг, что никогда она не станет моей, что Сильва права — неправильно я начал.
— Мне жаль, что я так повел себя в первую встречу.
— У тебя власть — ты ей распоряжаешься, — открыла она глаза.
— С тобой эта власть не работает.
— Потому что тебе нужно что-то большее, чем ты можешь добиться властью?
