— Бэрри…
— Мам, я не знаю, что тебе сказать…
— Мы все в опасности теперь, да?
— Да…
* * *
Я нашел Людога на ступенях оцепленного здания. Шеррингтон следовал за мной. Двери к тому времени уже сняли, а когда пламя угасло — выбили с корнями, и теперь оттуда вереницей вытаскивали на носилках пострадавших.
— Отдай мне дело, — потребовал без прелюдий у Саровского.
— Вернон, ничего, что оно мое? — тут же ощерился Шеррингтон.
— Я бы на твоем месте сейчас об этом молчал, Каллум, — бросил неприязненно.
— Успокоились оба! — рявкнул Людог. — Речь сейчас не о том, кто побежит по следам, а до каких небес это все раздуют! — Все понимали, что попытки Саровского замять гибель высших салем в стенах королевской инквизиции потерпели крах. — Сейчас пока ищем кандидатуру на возгорание…
— Клисон привел одну из твоих учениц, Лю, — выразительно посмотрел на инквизитора. Его лицо вытянулось. И я не стал обращать процесс вспять, усугубляя эффект: — Более того, она была подругой последней погибшей, я разговаривал с ними обеими этим утром…
Шеррингтон хмуро молчал.
— …И я больше, чем уверен, что Клисона среди трупов нет, как и моей бывшей невесты, которая до моего приезда чудесным образом успела раздать интервью всем каналам. Но наверняка папа ее тут же отослал, как только получил от меня финальный отказ…
— Так, стоп, — поднял ладонь Людог.
Но меня несло. В голове не укладывалось то, что становилось очевидным. Жертв были не десятки — сотни.
— …Он угрожал, что гореть будут все…
Мы уставили друг другу в глаза. Каждый понимал, что обвинения очень серьезные, как и то, что меня никто слушать не будет — я предвзят. Клисон — отец Вальрики, а наш разрыв далеко не обоюдный. Я даже не удивлюсь, что в каком-либо интервью бывшая невеста подчеркнула наши непростые отношения с ее отцом.
— Я не дам тебе дело, — почти мягко постановил Людог. — Ради тебя самого. — Он повернул голову к Шеррингтону: — Бери на себя контроль и координацию наших следователей…
49
Я скрипнул зубами и сжал кулаки. Понятно, что Людог прав — при любом разбирательстве меня вышибут из процесса, да еще и штрафных навешают, если вообще не лишат должности.
— Не надо было при Шеррингтоне, — положил мне руку на плечо Людог.
— Зато будет знать, что искать, — упрямо огрызнулся я.
— Мы не знаем, кто именно причастен к гибели салем в отделе…
— Он — точно нет. С таким же успехом ты можешь не доверять и мне.
— Я получил отчет по исследовательским центрам — их пять всего. Но ни в одном не занимались официально чем-то таким, что могло навредить салемам.
— Мне нужен список, чем занимались, — буравил взглядом толпу. — Может, скрывали за другими исследованиями. И мне нужны не только биологи. Мне нужны технические исследования… Когда-то они изобрели что-то, что убивает салем, — обернулся к Людогу. — Если не найдем что именно, все они под угрозой.
— Я боюсь, сейчас все силы уйдут на то, чтобы разгрести последствия.
— Дай мне карт-бланш вне поля.
Людог долго буравил взглядом суету перед глазами.
— Нет, — перевел взгляд на меня. — Ты вовлечен лично…
— Да брось! — возмутился я.
Но он не слушал.
— …Наделаешь шороха, как умеешь только ты — у меня нет сейчас сил смотреть в две стороны!
— Моя женщина под ударом, Лю, да — я вовлечен лично, но это лишь гарантирует тебе результат! Как и всегда!
— Вот и бери свою женщину и уезжай с ней подальше, чтобы точно не натворить бед ни для нее, ни для себя.
— Ты смеешься? — опешил. — Предлагаешь мне сбежать?
— Ты ничего не сделаешь уже! — вскричал он. — Посмотри! Все уже произошло, мы это не предотвратили!
— Мы?! — не остался в долгу. — Может, не нужно было прятать факты возгорания салем, а искать причину?! Я хочу допросить Клисона. Он привел сюда эту бомбу!
— Мы проведем расследование, — мрачно заговорил Саровский. — А пока что свободен.
Я развернулся и зашагал по ступенькам, когда мобильный разорвался трелью.
— Вернон! Как я рада тебя слышать! — выдохнула со стоном Сильва. — Где Бэрри?
— Иду к ней, Силь. Мы живы.
Она шмыгнула носом:
— Вернон, такие ужасы говорят и показывают в новостях, будто война началась, — заговорила сдавленно. — Это ужасно.
— По каким каналам?
— Началось вообще на восьмом, но в течение часа они перетащили новости друг у друга и уже вещают по основному… Столько жертв…
Я шел между машинами скорой помощи и мобильными лагерями, в которых оказывалась первая помощь. Сильву было едва слышно за криками и шумом техники, но ситуация ясна: информационная бомба тоже была подготовлена и спланирована четко, даже перехватить не успели — было на что отвлечься.
— Силь, никуда не выходи сейчас, поняла? Никуда не езди. Если кто-то будет звонить, писать или приедет — сразу звони мне. Ясно?!
— Да-да…
— Давай, держись…
Несмотря на всю чернь, которая тут творилась, стоило найти взглядом свою ведьму, все померкло. Бэрри сидела на траве, задрав подол и скрестив белые ноги, и крутила мобильный в руках, опустив взгляд. Туфли валялись рядом. Меня она заметила, только когда остановился рядом.
— Поехали, — подал ей руку.
— Я уже готовилась разбить тут лагерь и костер, — удивленно вздернула брови, поднимаясь на ноги.
— Меня отстранили.
— Блондинов всегда любили больше, — пожала она голыми плечами, и я тут же прикрыл их пиджаком. — Мне не холодно.
— Я снова не спрашиваю, — кивнул охраннику и повел ее прочь.
— Давай как-то условимся, что ты не будешь спрашивать по нечетным, к примеру, или по пятницам, а то получается, что ты не спрашиваешь, когда тебе удобно…
Она говорила глупости, но именно так, как мне было нужно. На важные вопросы мне ответить было нечего.
— Нет в мире справедливости, Бабочка, — прижал ее к себе за талию, не позволяя споткнуться на каблуках и подвернуть ногу.
Мне нужно было слышать ее запах, чувствовать в руках. Потому что на какой-то момент стало плевать на все — репутацию, должность, принципы… Я понял, что сейчас каждый за себя. Саровский защищал себя и свой отдел, выдворяя меня из горячей точки. Соответственно, мне оставалось защищать себя. И свои интересы.
К машине пробраться стоило труда, потому что журналисты совершали набеги на все, что двигалось, а сил еще и их сдерживать не хватало.
